Леонид Бутяков - Тайна Владигора Страница 45

Из путаных и зачастую противоречивых ответов складывалась, на взгляд Бронда, довольно странная картина. Судя по всему, разбойники прибыли сюда на драккаре аквитанской принцессы под видом ее гребцов и слуг. Впрочем, рыжеволосая красавица, выдававшая себя за молодую жену Варик-Сонга, на деле оказалась знаменитой принцессой пиратов Агнией, одно имя которой заставляло бледнеть упсальских купцов и мореходов.

Перед самым нападением пиратов случился бунт на ристалище. Какой-то смертник (по внешности — синегорец, по кличке — Бродяга), обладающий воистину невероятными способностями, умудрился разорвать цепи и перепрыгнуть через оградительный ров. Вместе с принцессой пиратов он схватил Виркуса и, угрожая смертью, принудил его отдать приказ стражникам и надсмотрщикам сложить оружие. А тут и другие разбойники набежали: освободили смертников, сорвали с перепуганных гостей драгоценности и всех заперли в мрачной пещере, где до этого содержались рабы.

Правда, некоторые из гостей утверждали, что Бродяга сиганул через ров и присоединился к пиратам чуть позже, когда надсмотрщики уже побросали оружие. До этого он был иным озабочен: заговаривал тяжелую рану, которую во время боя получил один из смертников. И ведь как хорошо заговорил — следа не осталось! Тут, видать, не обошлось без колдовства… Ну а что далее происходило на острове, ни гости, ни стражники не знали, поскольку всех, кроме самого Виркуса, пираты загнали в пещеру.

Хозяина Острова Смерти удалось отловить возле Сторожевой башни. Именно отловить, ибо несчастный Виркус явно повредился в рассудке: размахивая руками, будто крыльями, он резво прыгал с камня на камень, издавал громкие звуки, напоминающие птичий клекот, и коршуном бросался на всякого, кто пытался приблизиться к башне.

Потратив немало трудов, его все же настигли и связали, однако разговаривать с ним было совершенно бесполезно. Дикий взгляд, пузырящаяся пена на губах, мелкие судороги по всему телу — явные признаки умопомешательства.

Вдруг Демиду показалось, что среди нечленораздельного клекота, рвущегося из горла Виркуса, отчетливо слышится уже знакомое ему слово. Он наклонился к Виркусу, тряхнул его за плечи и требовательно сказал:

— Повтори, ну, повтори же! Кого ты зовешь на помощь?

— Коцу-тан! — оскалив желтые зубы, выкрикнул Виркус. — Коцу-тан!

Демид отшатнулся и на всякий случай даже вытер о рубаху вспотевшие ладони.

— О чем это он? — спросил Бронд.

— Кто ж теперь разберет, — ответил Демид.

На самом деле он прекрасно понял, что Виркус обращается за помощью к той самой нечистой силе, которая недавно пыталась завладеть и его разумом. Демид еще раз мысленно возблагодарил небесных богов, которые вовремя уберегли его от искуса.

В это время из гостевого дома с отчаянными воплями выбежали ратники. Лицо Бронда мгновенно залила краска стыда и гнева. Его воины выказывают позорный страх на глазах у венедского воеводы?! Обнажив меч, он без промедления кинулся к дому, чтобы сразиться с нежданным противником и — пусть ценой своей жизни — спасти честь упсальской рати. Но сразу несколько воинов повисли на нем, вцепились в руки и ноги, заставили остановиться.

— Нет, сотник, туда нельзя! — кричали они, перебивая друг друга.

— Это проклятый дом, жилище нечисти!

— Огромный баргест загрыз Нарбута, оторвал руку Маклану!..

— Нужно убираться отсюда, пока все не сгинули!

Услышанное несколько умерило пыл храброго сотника. Он больше не рвался в дом, однако с прежним гневом смотрел на своих подчиненных. Они стыдливо избегали его взгляда. Похоже, столкновение с нечистью протрезвило их быстрее, чем купание в ледяной воде.

— Где Нарбут? Где Маклан? — с металлом в голосе спросил Бронд.

— Я здесь, — ответил воин, появившийся на крыльце гостевого дома. Он был смертельно бледен, из глубокой раны на предплечье сочилась кровь. — Нарбут погиб… Баргест разорвал ему грудь, даже кольчуга не спасла…

— Чего ждете? — рыкнул Бронд. — Быстро перевяжите его, пока кровью не истек!

Заминка ратников была вполне оправданной, ибо давно известно — ежели слюна из пасти баргеста смешается с кровью человека, то сей бедняга вскоре сам оборотнем станет и начнет, как зверь, на людей бросаться.

— Он меня не клыками — лапищей своей достал, — негромко, словно оправдываясь, произнес Маклан.

Лишь после этих слов (раз когтями поранил, значит, ядовитая баргестова слюна вряд ли в кровь попала) воины подошли к нему и торопливо (вдруг-таки бросится?) наложили повязку.

— Что там произошло? — спросил у раненого Бронд. — Откуда взялся баргест?

— Из дома к Сторожевой башне ведет галерея… А в самой башне есть тайный ход в подземелье. Дверь была открыта… — Маклан, обессиленный потерей крови, говорил медленно, едва ворочая языком. — Мы с Нарбутом первыми туда спустились… Но пираты до нас побывали, все сундуки пустые… Вдруг Нарбут закричал, я оглянулся и… Огромный черный пес, больше теленка… Глаза огнем горят, клыки жуткие, шерсть на загривке дыбом стоит… Нарбуту я уже ничем не мог помочь: баргест сбил его с ног и…

Маклан умолк и закрыл глаза.

— Несите его на драккар, — приказал Бронд. Затем, обернувшись к Демиду, спросил: — Ты когда-нибудь видел баргеста?

— Было однажды, — кивнул Демид. — Твой ратник правильно его описал. Я слышал, кстати, что с помощью Черной магии баргеста можно заставить охранять сокровища.

— Я тоже об этом слышал. Но тогда каким образом пираты сумели у него из-под носа эти сокровища забрать? Или они магические заклинания знали?

— Все может быть. — Демид вновь пожал плечами. Он был почти уверен, что разбойники воспользовались волшебными способностями Владигора, однако не посчитал нужным вдаваться в объяснения.

— Глядите! На небо глядите! — закричал вдруг кто-то из воинов.

Все тут же задрали головы — и обомлели. Над островом медленно, будто высматривая добычу, парило неведомое чудище. Оно было похоже одновременно на льва, на дракона и на гигантского орла.

— Что это?! — громким шепотом вымолвил Бронд.

Ему никто не ответил. Никому из ратников никогда прежде не доводилось встречаться с подобным крылатым зверем. Лишь у Демида поначалу мелькнула страшная мысль: не сам ли Злыдень-Триглав пожаловал? Нет, с облегчением сообразил он, эта зверюга и размерами гораздо меньше, и выглядит не столь отвратительно, как Злыдень… Хотя зрелище, конечно, тоже не из приятных.

К счастью, крылатый зверь, сделав несколько кругов над Сторожевой башней и не найдя, вероятно, заслуживающей внимания добычи, устремился прочь.