Татьяна Апраксина - Поднимается ветер… Страница 44

— Милая моя Анна, — вздохнула герцогиня. — Было бы куда лучше, если бы твоя матушка тоже позаботилась насчет кой-чего. Если тебе говорят комплимент, то ты не должна вянуть, как цветочек под снегом. Улыбнись, поблагодари, кивни… примерно вот так.

— Благодарю, герцогиня. — Ученица старательно изобразила кивок и улыбку.

— Уже лучше. Потом попробуй перед зеркалом… Васильковый костюм отменно подходил к цвету глаз подопечной, и Мио еще раз похвалила себя за удачный выбор. Подбирай ткань к глазам, и не ошибешься. Если цвет еще и является родовым, как у Алларэ, — повезло. Если нет — так лучше пожертвовать обычаем, чем носить на себе то, что тебе не подходит. К счастью, от дам не требуют являться ко двору только в родовых цветах. «Нужно позаботиться о том, чтобы к празднествам во дворце у Анны был подходящий гардероб, — напомнила себе Мио. — А то они с батюшкой выберут… стыдно будет рядом сидеть!». И еще нужно что-то делать с постоянным смущением, испуганным трепетом и прочими атрибутами скромности. Что украшает пятнадцатилетнюю девочку, то в двадцать три уже смешно… Мио оправила оплечья шаперона, заправила под капюшон выбившуюся прядь. Два грума вывели лошадей, подставили наездницам сложенные ладони, помогая забраться в седло. В Алларэ герцогиня ездила в мужском платье, а дамское седло звала не иначе как «дурацкая подушка», но приучать к подобному Анну… все хорошо в меру, а излишних вольностей ее отец не поймет. К тому же поместье в окрестностях столицы — вовсе не дом, здесь слишком много любопытных глаз и длинных ушей. Не нужно давать сплетникам лишних поводов, пусть пока пережуют разрыв с Руи и дружбу с Анной. Уже хватит до самых праздников… До первого снега было еще далеко, но и к полудню в воздухе чувствовался свежий холод. Всю седмицу стояла отменная погода: сухая, прохладная и ясная.

Ветер проносил дождевые тучи через столицу на восток, но Трена, поместье Алларэ, лежало чуть южнее, и сюда добирались только самые упрямые и вредные тучи. Пока еще было рано для них, а к началу затяжных дождей Мио планировала уже вернуться в Собру. Там и дождь — только повод обновить только что пошитый плащ.

— Этой осенью мы будем носить только яркие ткани, — сказала Мио. — Представь: хмарь, туман, все такое мокрое и серое, а мы — в красном, зеленом, голубом… Все будут в восторге! И никаких темных зимних тонов, надоело…

— Это не слишком вызывающе? — Анна, кажется, испугалась. — Меня учили…

— Ах, глупости, Анна, ну что ты в самом деле? Разве не прелестно будет обрадовать столицу?

— Пожалуй, — кивнула подружка, и Мио удивилась: то ли ей понравился собственный яркий костюм, то ли воспитание начало приносить первые плоды. По крайней мере, Анна больше не спорила о том, что прилично и подобает. Дорога тянулась между холмов, петляя, как нитка у плохой швеи. На дороге им никто не повстречался, только вереница повозок, битком набитых поклажей, прикрытой мешковиной. Сопровождали их солдаты в мундирах королевской армии, и герцогиня догадалась, что груз везут в Энор. Должно быть, там готовились к осеннему визиту короля. После праздников Сотворивших его величество обычно на девятину удалялся в поместье для отдыха. Как раз начинались дожди. Должно быть, королю нравилось мокнуть — ну что ж, дело вкуса… Подумав об Эноре, Мио вдруг вспомнила, что с полгода не виделась с Фиором Ларэ. Все-таки родственник, да еще и весьма близкий, двоюродный брат. Двоюродных и троюродных братьев у герцогини Алларэ было в изобилии, род славился многоплодием, и все потомки младших сыновей держались вместе, так что шуточки на эту тему не иссякали, но Фиора Мио любила больше многих прочих. К тому же, он был живой загадкой: при виде короля Ивеллиона герцогиня никогда не предположила бы, что тот способен кого-то любить, но от матери и тетушки Мирей доподлинно знала, что Фиор — плод любви, причем взаимной. Связь длилась десять лет, а когда король женился на Астрид Агайрон, Амели назло ему вышла замуж за мелкого землевладельца из Къелы, но через год умерла. Не то от разочарования, не то от простуды. Второе казалось Мио куда более вероятным: в снегах Къелы простуду подцепить проще, чем репей на юбку.

— Мы поедем в гости, — сказала Мио. — В королевское поместье.

— Нас пригласили? — вытаращила глаза дурочка.

— Родственникам приглашение не нужно, а управляющий поместьем — мой двоюродный брат. Королевский бастард, разве ты о нем не слышала? Услышав слово «бастард», Анна покраснела до ушей, и Мио хихикнула. Ну надо же, до чего мы невинны. А интересно будет познакомить их с Фиором. Двое благонравных тихонь быстро найдут общий язык. Главное — проследить, чтоб приятные беседы и прогулки не переросли в нечто большее. Этого граф Агайрон уж точно не поймет, да и Фиор ей не пара. В свое время король категорически отказался от того, чтобы Алларэ признали бастарда как члена своего рода. О чем думал его величество — остается только догадываться, но вместо того, чтобы пополнить собой ряды большого семейства, Фиор так и остался королевским отпрыском с урезанной согласно обычаю материнской фамилией. Впрочем, казалось, что он полностью доволен своим положением… а родственник в королевском поместье — это ценность.

— Завтра, — решила герцогиня. — Дня на три… ну или как получится. Фиор тебе понравится. Окаянная девица в очередной раз покраснела.

Пить с Реми Алларэ было весело, а вот разговаривать — совсем другое дело.

Герцог Алларский пьянел весьма странным образом: ему раньше отказывали ноги, чем ум, а вот последние остатки здравого смысла сбегали еще до первого бокала вина. Результат получался устрашающий. Перевернув с ног на голову дом тетушки Свары веселое трио отправилось вниз по еще более веселой Кандальной улице, переходя из заведения в заведение, впрочем, к тетушке Реми пообещал вернуться — и сдержал обещание, правда, уже после рассвета, когда Флэль падал с ног и пересчитал все выемки в брусчатке: каждая ямка так и цеплялась за носок или каблук туфли.

— Эту улицу нужно переименовать!.. — возопил Кертор, в очередной раз спотыкаясь на коварной мощеной дороге. — Во что-нибудь понятное! Чтоб сразу было ясно…

— Например? — заинтересовался Реми. У него ноги почему-то не заплетались: должно быть, сапоги герцога не казались брусчатке достойной добычей. Эмилю тоже пока везло. Проклятые колдобины ополчились именно на Флэля. — Ваши варианты?

— Ноголомная? — предложил Флэль.

— Банально, друг мой, — отверг эту идею Реми.

— Большие Колдобины? — это уже Эмиль.

— Неплохо… но колдобины — это недостаточно изящно.

— А такая мостовая — изящно?!.. — возопил Флэль.