Пограничник (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич Страница 43

Всё графство без преувеличения воодушевлено. Везде, где проезжал, у людей на лицах читалась надежда на лучшее. Ну и немного страха — неизвестность и перемены всегда страшат. Но в целом с лиц исчезла обречённость, что видел в походе на Аквилею. Исчезла обречённость и в этой деревне. Более того, мужики-сервы именно этого поселения были мобилизованы на «барщину» — обслуживать печи, без параллельной отработки на полях, что нонсенс для феодального хозяйства. Но Астрид пошла на это — уж очень мастерам руки нужны были, а арестантов сюда лучше не посылать. По местным понятиям, раз серв не обрабатывает надел, то и недоимков у него быть не может, а потому дело у плавильных печей спорилось, все работали с воодушевлением, плевать, что поля заросли травой. Вспомнил наше родное уральское дворянство, которое заставляло приписанных крепостных параллельно и на заводах работать, приезжая туда за свой счёт за сотни вёрст, и в поле пахать, и за обе деятельности строго спрашивало. Не хочу быть такой сволочью, как наши. Только попав сюда и посмотрев на выкрутасы местных коллег по сословию, понимаю, что как бы не «воняли» разные булкохрусты, за дело их в гражданскую резали, ой за дело! А булкохрусты веке в девятьнадцатом — начале двадцатого были бы самым наибесправнейшем быдлом, какое существовало тогда во всём мире, на огромном Земном шарике, а никак не катались бы на «тройках» с «лакеями-юнкерами». Неча быдлу «с юнкерами» разъезжать!

Ладно, опять лирика. Главное, что в моём графстве уже началась знатная движуха, и «Дорофеевка» первой продемонстрировала её, став эдаким индикатором перемен.

Ансельмо вчера спорил со мной, что «всё плохо, а дальше хуже будет». Скряга чёртов. Ибо в Сентябре у всех работников будет на руках вольная, а вольный — на то и вольный, что может заниматься, чем захочется. Им, блин, придётся платить, чтобы продолжили работать здесь! Предлагал запустить механизм стопора, искусственно «выявить» недоимки хотя б у половины крестьян, дескать, мне надо только кивнуть — он уже всё, сука жадная, подготовил. И с учётом, что это абориген, я его понимаю, а потому в ухо не дал, просто послал. Ведь кажется караул, беда-разорение, пустующие поля и оплата живыми деньками за любые работы (квесторская морда рвал на себе волосы от такого трындеца). Убытки колоссальные! Но на самом деле это и есть плод моей реформы — наличие свободных рук, которые с удовольствием за деньгу малую будут работать у домен и горнов, и в других товарных мастерских, «забив» на поля и аренду. Вкладывая заработанное в плод ремесла других мастерских, других таких же работников, коих в графстве уже сейчас образуется множество только для обслуживания нашей собравшейся в замке и около оравы людей. И ещё часть появляется на востоке графства — на строительстве виа трудятся люди, которым нужна одежда, нужны тряпки, нужна соль, мёд, мясо, кожа, гвозди, инструменты, доски и изделия для телег и упряжи… Не понимает, идиот, что деньги вольным работникам мы заплатим, но они вернутся в виде налогов, и в виде промышленной мощи ВПК графства. Да блин, нам придётся покупать оружие для легиона, а это капец какая экономия! Которая складывается из таких вот капелек, как оплата труда наёмных вилланов. И даже поля не проблема — раздадим молодёжи из местных, подрастающему поколению. Или беглых из Картагены поселим — Йорик получил инструкции, как только натренирует корабельные команды, будем туда за живыми «зипунами» ходить. Рохелео уже послал в бывшее родное графство доверенных людей, агитировать бежать тех, кто чувствует себя там обездоленным. Всех агитировать, не только мастеровых и специалистов. Пускать слухи по тавернам, где рассказывается о нескольких ключевых точках, куда будут приходить мои корабли, чтоб забрать беглых, с жёнами и детьми, для которых назад в Картагенику выдачи не будет. Много клиентов Рохелео на первых порах не обещал, но как только на всю заработает сеть распространения информации ОБС (одна баба сказала), к точкам прибытия наших лодок очереди будут выстраиваться. А где-то и впрямую будем высаживаться и угонять, но тут скорее про мастеровых речь, про специалистов. Не скот, не добро будем грабить, а именно людей забирать, с женщинами и детками. Нам нужнее.

Йорик… Интересный чел, приятно с ним работать. И главное, дело как раз по нему — разбойничья авантюрная душа у человека внутри, ему только такое и надо поручать. Оно может так совпало, что его дружина будет называться викингами и варягами, но что-то я в этом руку и волю высших сил просматриваю, а значит всё идёт как надо.

Что же касается Картагеники, то а не Исус, чтоб прощать удары по щекам. Женсовет этой провинции может думать про меня и себя всё, что угодно, но лично я собираюсь щипать их герцогство до тех пор, пока не выбью у них контрибуцию — отданный им приз от «Псов Гримо», проценты на него, плюс моральная компенсация. Пока ориентируюсь на тысячу солидов, а там могу и поднять планку. То есть война у нас надолго, на годы, что не может не радовать — мне это время для становления графства как раз капец люди будут нужны.

Дорофею помогало восемь человек профессиоальных мастеров, пока что не получивших таковой статус, прибывших с мастером Соломоном, из «вечных подмастерьев» Аквилеи и соседних городов Мериды, Алькантары и из Магдалены. Между гильдиями есть профессиональные связи, дедуля большую работу проделал. Но по отчётам Прокопия, было у него также около десятка наших, из графства. Помогали, учились — всё, как я велел. Как он смог так быстро найти их и собрать в единый кулак — не знаю, но, учитывая, что чудес не бывает, а подписывал я целую стопку пергаментов на освобождение, у Дорофея на примете эти красавцы уже были, и он лишь оперативно воспользовался моим разрешением вытащить их в замок. В отличие от вольного с рождения, а потому иначе мыслящего Тихона, который матерится от зависти к коллеге, и жалуется, что пришлые «не такие», не так его понимают, но своих найти то ли не смог, то ли не сподобился. Сейчас вся Дорофеевская бригада выстроилась перед самым большим строением деревни, точнее группы строений, обнесённой дополнительным тыном с башенками для стрелков. Только транспарантов не было: «С прибытием, дорогой граф!», и цветов в руках. А вот хлеб был, с солью. Вот уж не знаю, откуда тут этот обычай, может от кого-то из наших варварских предков, грабивших Империю? Скифы там, сарматы… Да и западные славяне в эпоху агонии Рима отметились. А может наоборот, это славяне переняли обычай откуда-то с Востока, как и некоторые поздние римляне?

Слез с Пушинки, отломил хлеба, макнул в солонку, откусил. Поднял вверх большой палец. И только тут поднялся приветственный гомон. Пока ехали по деревне, вокруг собралось всё население — женщины, детишки, смотрели через заборы и заглядывали с улиц. А внутри металлургического кластера, не останавливая работы, нас приветствовало с полсотни грязно одетых, чумазых, но воодушевлённых мужчин, что-то мешающих, несущих, таскающих или перекладывающих. Я чуть оторвался от сопровождения, взяв с собой только сестрёнку, авторитетных мастеров, к которым сегодня присоединился мельник Рамон, и пожелавшую ехать Анабель:

— Должна ж я глазком посмотреть, чего ты тут напрогрессорствовал?

— Это не я, — покачал я головой. — Это они сами. Да и ты вроде по округе на бричке разъезжаешь — что, ни разу не была в Дорофеевке?

— Была. — Лекарка нахмурилась, насупилась. — Рома, я ни черта не понимаю в металлургии. Там стоят здоровые каменные жуткие на вид конусы и коптят небо чёрным дымом. Всё. А так нам объяснять будут — послушаю.

Что ж, понятно. Девочка понимает в микробиологии, но в остальных науках нуб, как и я. И ей тоже интересно — любознательная. В общем, взял её с собой.

Мастера тут же «потерялись», разошлись по промплощадке, выспрашивая что-то у рабочих и подмастерьев, стараясь не мешать нам — они-то в отличие от нас бывали на всех рабочих совещаниях и примерно процесс понимали. А мы — туристы, которым надо пояснить всё подробно, с нуля, и лучше «начальника цеха» этого никто не сделает.