Вадим Арчер - Острова междумирья Страница 40

Судя по вееру, это был самец. Дракон, действительно, был занят делом. Он спускался в рощицу у подножия хребта, зависал над деревом и вцеплялся всеми четырьмя лапами в крону, а затем резко взмахивал крыльями и подлетал вверх. При этом у него в когтях оставалась охапка листьев и мелких веток, которую он нес к высокому утесу поблизости и сбрасывал на плоскую верхушку утеса. Десятка полтора деревьев в рощице были уже ободраны подобным способом.

Поскольку никаких других драконов нигде не было, Балтазар, поколебавшись, решил заняться этим. Для начала он произнес заклинание и определил имя дракона – Галактион. Затем он велел Дагону с Тьо-Тином оставаться на месте, а сам перелез через вершину и стал спускаться по расщелине, чтобы не быть замеченным раньше времени. На его счастье, дракон был слишком занят, чтобы озираться по сторонам.

Оказавшись в рощице, Балтазар вышел на открытое место и стал поджидать дракона, который в это время нес охапку зелени на утес. Дракон сбросил свою ношу, развернулся над утесом и снова полетел в рощицу. Когда он приблизился, Балтазар хотел заговорить с ним, но дракон не дал ему и рта раскрыть. В одно мгновение он сложил крылья и спикировал на мага, дыхнув в него огромным облаком огня.

Балтазар широко взмахнул рукой и послал навстречу дракону ответный вихрь. Огненное облако развернулось и угодило в распахнутую пасть, дракон оглушительно чихнул, выпустив из ноздрей и рта клубы дыма и искр. Почуяв в противнике недюжинную силу, он оставил попытки сжечь его магией и попытался упасть на него сверху и раздавить своим тяжелым телом. Балтазар защитился гравитационной магией, чуть ли не единственной действующей на драконов, и крылатое чудовище опустилось на землю, не долетев до него.

Дракон, однако, был слишком силен, чтобы заклинание удерживало его долго. Резким усилием порвав гравитационные путы, он снова взлетел и накинулся на Балтазара, который отскочил за деревья, защитившие его от падения драконьего тела. Они начали обмениваться магическими ударами, но безуспешно. Дракон гонялся за Балтазаром по рощице, тот то увертывался от него между деревьями, то ставил огненные стены и раз за разом оглушал его мощными гравитационными ударами.

– Эй, Галактион, подожди! – кричал Балтазар по-драконьи в короткие мгновения передышки. – Подожди, поговорим!

Но дракон не обращал ни малейшего внимания на его призывы. Оба противника устали, но сражались с прежней горячностью. Дагон, с тревогой наблюдавший за поединком, спустился пониже и крикнул Балтазару из расщелины:

– Накинь ему петлю на крылья! Ту самую, которой нас учил Фэр, она сработает!

Она должна была сработать, потому что имела внутреннее воздействие, а драконы были устойчивы только к внешней магии, но Балтазар не захотел применить ее.

– Ни один дракон не станет разговаривать с тем, кто унизил его! – прокричал он в ответ Дагону.

Дракон вдруг остановился. Его зеленые глаза уставились на Балтазара щелями зрачков.

– Необычный колдун, – сказал он на драконьем. – Колдун с чувством чести – как это удивительно!

– Галактион, – обратился к нему Балтазар, тяжело переводя дух. – Я пришел сюда не сражаться с тобой, а вступить в переговоры.

– Я выслушаю тебя, – мигнул дракон. – Ты достоин этого. Говори, что тебе нужно.

– Дело в том, Галактион, что мы выслеживаем одного темного мага, а для этого мне нужно перемещаться по междумирью. Но я слишком тяжел и силен для любого волшебного скакуна. Кроме дракона.

Дальнейшие слова безнадежно прилипли к языку Балтазара. Только сейчас, в присутствии этого огромного, величественного разумного существа он ощутил, насколько самонадеянными были его намерения обзавестись собственным драконом. Галактион, однако, был достаточно умен, чтобы понять намек.

– Мне?! Стать твоим скакуном?! Ты хочешь от меня слишком много, колдун! – Затылочный веер дракона сердито встопорщился, отчего его огромная голова стала выглядеть вдвое огромнее. – Я еще мог бы дать тебе немного своей крови, если кто-то из твоих близких тяжело болен, или подарить свой зуб – он давно уже качается, – Галактион приоткрыл пасть и покопался кончиком раздвоенного бархатно-коричневого языка в длинном ряду острых золотистых зубов, нащупывая среди них качающийся. – Но никогда еще не бывало такого, чтобы дракон возил кого-то на себе.

– Это ничего не значит, – возразил Балтазар, втайне удивляясь собственному нахальству. – Может, настало время для дружбы магов и драконов – и те, и другие только выиграют от нее.

– Дружбы? – Галактион насмешливо фыркнул клубом дыма и искр. – Ты можешь поручиться, что не найдется такого мага, которому понадоблюсь не я, а мое мертвое тело?

– Точно так же я не могу поручиться за это, если вопрос встанет не о тебе, а обо мне.

– Согласен, – признал Галактион. – Ладно, я допускаю, что маги многое выиграют от этой дружбы. А что от нее выиграют драконы?

– Случается, что в мирах возникают проблемы, которые в одиночку не могут разрешить ни маги, ни драконы – а вместе они могли бы справиться с ними.

– Я не знаю таких проблем, – изрек дракон. – Это у вас они есть, потому что вы привязаны к мирам, а мы живем в междумирье, спускаясь в миры только для охоты и гнездования. Одни миры исчезают, другие появляются, но междумирье огромно и вечно, оно никогда не исчезнет. Там всегда найдутся миры, на которые мы сможем опустить свои лапы.

– Но, возможно, от дружбы с нами и ваша жизнь стала бы интереснее, – заметил Балтазар.

– Ты так считаешь? – Галактион пошарил глазами вокруг, пока его взгляд не остановился на большом муравейнике, который они незаметно для себя снесли во время драки почти до основания. – Посмотри на этих букашек, – кивнул он мордой на муравьев, снующих по своему разрушенному гнезду. – Если бы одна из них попросила тебя поступить к ней в услужение, что ты ей ответил бы?

Какое-то время Балтазар наблюдал за муравьями вместе с драконом.

– Да, услужение – это уж слишком, – согласился наконец он, – но, возможно, я помог бы этому муравью, пока он нуждается в помощи, если бы у меня нашлось свободное время.

– В таком случае ты должен понимать, что обратился не туда, – сказал Галактион. – Ты же видел, чем я занимаюсь – я вью гнездо. Я – семейный дракон и не могу бросить свою подругу в таком положении. Насколько мне известно, даже у самцов твоей стаи не принято бросать самку, когда она собирается снести яйцо. Сейчас моя подруга улетела на морские купания, но через несколько дней она вернется и снесет яйцо. Тогда я буду обязан кормить ее, а затем еще две-три сотни лет помогать ей в воспитании младенца. Возможно, твоим предложением заинтересуется кто-то из нашей молодежи, но я уже не в том возрасте, чтобы заниматься всякими глупостями.