Драконовы поцелуи, или фиктивная пара для некроманта - Мария Вельская Страница 40

котором не остаётся ничего человеческого. Только ярость. Ярость сорвавшегося зверя, который ощутил запах чужой крови. Мне померещилось, что и небо в этот миг почернело, и наползли ленивые, задевающие пузом крыши домов, тучи. Сверкнула зелёная молния и загрохотал гром. Или это рык зародился горной лавиной в груди, к которой я оказалась прижата? Некромант не в себе. Его безумие жалит осколками стекла и дёргает кончики нервов. Оно жадно пытается всосаться в кровь, проникнуть в вены, впиться когтями в сердце. Это почти больно — ощутить чужие эмоции за гранью понимания. Это невероятно страшно — знать, что от тебя настолько сильно в эту секунду зависит существо рядом. Мне не хочется в это верить. Ненасытная ярость, жадное терпение, лёгкая опаска, выкручивающее руки желание что-то изменить, гнев — на себя — что явился слишком поздно. И ошеломляющее ощущение силы. Я думала, что была сильна в тот миг, когда меня одарил мрачный? Я просто никогда не прикасалась к той магии, что текла бездонным океаном рядом. Холодной и колкой, сверкающей и обволакивающей мощью манящего колодца, что мог как свести с ума, так и поднять до незримых мне высот. Он весь был соткан из силы. Дракон Мертвых Душ, любимец мрачных богов. Мрачные действительно любили детей своих и одаривали щедро. Но и плату взимали жестокую. — Тиарграт. Тиар... Тир, я здесь. Я с тобой. Я никуда не исчезну, — тихо зашептала я. — Тир, я...Задохнулась от нахлынувших чувств. Я не могу. Не могу обещать того, что может никогда не сбыться. Но этого и не нужно. Холодная сила обволакивала, обтекала ласковой змеёй, проникала под кожу льдинками. Ее было много. Очень много. Почти неприятно. Я с трудом высвободила руку, обхватив подбородок дракона пальцами. Посмотрела ему в глаза — черные, с длинными мягкими ресницами. — Я с тобой. Слышишь? Упрямый, своенравный, дикий, упорный, самоуверенный...Как будто каплю раздвоенный язык скользнул по моему лицу. Гладкий, а вовсе не шершавый. Возмутительно ловкий и капельку бесстыдный. Холод тела и жар мыслей. Оковы рук и лёд магии. Голова была мутной, тело дрожало от переполняющей его силы.

— Помоги мне... — я бы не подумала, что это сказал Тиарграт. Безликий голос, что пробрал до мурашек. Овеял каменным крошевом. — Как? — Откликнулась. Нужно срочно сосредоточиться на происходящем. Иногда даже самым сильным нужна помощь. — Обними. Согрей теплом. Подтверди...Дракон запнулся и замолчал на полуслове. Так и замер — с широко раскрытыми пустыми глазами, в которых кружилась звёздная тьма.

Я потянулась — и крепко обхватила его за плечи, прижалась ближе. Ещё ближе. Щека касается его груди. Под рукой — тихий перестук сердца. Вырывается отрывистое дыхание. Фьють. Фьють. Фить-фить. Я обнимаю его — потому что это пока все, что мы можем дать друг другу. Обнимаю, впиваясь ногтями в широкие плечи, пока сильные ловкие пальцы путаются в моих волосах. Обнимаю, впитывая чужое дыхание и видя, как медленно скользит ткань рубашки — мягкой, из неизвестной мне гладкой теплой ткани. Минуты, секунды между тишиной и грохотом магии и криков. Тьма поредела, успокоилась, утекла, как вода в раковине. Било в глаза солнце, а по ушам — вопли. Под моими пальцами напряглось тело лорда Тиарграта. Я ощутила его едва заметную дрожь — а после все исчезло. Исчезло ощущение чужого давления и присутствия в моих мыслях. Тело рядом со мной шевельнулось — и отстранилось. Черные глаза без улыбки посмотрели на меня. В них отблесками заката светился разум, но сам дракон... как будто закрылся в себе. Щёлкнули створки раковины. Миндалевидные, диковинно раскосые глаза посмотрели в упор — как ударили. К счастью, не на меня. Мужчина все ещё крепко держал меня за руку, но сейчас я бы не поверила, если бы лорд произнес все те слова, что говорил, когда очнулся. Это была временная слабость.

— Господин, градоначальник спрашивает, чем вызван магический катаклизм! — Выкрикнул самый доставучий слуга. Ката... клизма? Это что, какие-то особые драконьи процедуры? — Милорд, по замковой стене прошла трещина! — В городе поднялись два кладбища, штатный некромант с трудом упокоил! — Наперебой выкрикивали эти бесстрашные люди. Они не понимали. Не видели, что зверь все ещё готов выбрать жертву, зверь неудовлетворен...Лишь на миг мужчина посмотрел в мою сторону. Быстрый взгляд из-под ресниц. — Молчать, — короткий шипящий приказ. Удивительно — но гул почти мгновенно стих. Волшебная сила драконьего гнева и нежелания стать драконьим же обедом! — Вы забыли, кто я такой. Забыли, кто такие мои братья. Кто вас, алчных мелких людишек и ящеров бескрылых защищает от всей той мари, что живёт на другой стороне жизни. Короткие чеканные фразы и ледяной взгляд. — Тот, кто привел мою жену на замковую стену, и кто участвовал во всем этом маленьком заговоре...Он не договорил.

— Привела меня экономка, — прозвучал, как со стороны, мой голос. Уверенный. Холодный. Злой. Из хороших принцесс иногда вырастают злые королевы. В жизни такое случается. Я не стану молчать. — Но мне кажется, что уважаемая шейда не виновата, — заметила, опираясь на тонкий голосок интуиции. Экономка была настроена по отношению ко мне спокойно и ровно. Она не была в восторге от меня — да и не должна была. Я была для нее очередной важной гостьей. Она не собиралась мне вредить. — Зато большинство здесь присутствующих видели, насколько мне неприятно присутствие и напор незнакомого шеда. Но не сделали ничего, — вежливо улыбнулась. Кто-то из слуг посерел. От них отчётливо тянуло страхом.

— Вот это разбоуу-урки! Ну на миг тебя оставишь — и всеу! Так и нарасхват моя девочка! Не люблюуу только, когда ее пугауют, — басовитое урчание разнеслось по площади. Конечно, кроме меня и дракона никто ничего не понял. Но остальным было достаточно увидеть мощные пушистые лапы, недовольную оскаленную морду и обиженные янтарные глазки самого "несчастного" котика.

— Грубо, но верно, — холодно заметил лорд Тиарграт, — хранитель моей супруги, виконт Мройн. Главное не красней, дорогая. Подумаешь, кто-то уже знает все твои маленькие тайны. Например, кличку кота. Пушистые лапки величаво ступали по бежево-красным камням дорожки. — Я был снисходителен и не замечал вашего отношения. Я был милостив — и не показывал вам своей силы. Кажется, вы решили, что в этом моя слабость. Вы посчитали, что сам я слаб... — шаг. Ещё шаг. Кот трётся у моей ноги. Пальцы дрожат. Я смотрю, как Тиарграт печатает шаг и тьма стелется при свете дня сотнями кошек следом. Конечно, это всего лишь обман зрения. Мне мерещится — дракон безупречно контролирует свою силу. Только череп на серебряной цепи, что лежит на его груди, подмигивает алым светом