Джудит Тарр - Замок горного короля Страница 39

Прежде чем он успел рассмеяться, она помешала ему, приложив руку к его губам. Они были очень теплые.

Имин осторожно отступила назад. Теперь его глаза снова принадлежали ему. Печаль и вина еще жили в них, гнев еще вернется, но великая буря миновала. Теперь он смотрел на нее, и для жреца Солнца, воспитанного в Хан-Гилене, взгляд его был на удивление бесстыден. Он даже не пытался скрыть возбуждения.

— Тебе лучше уйти, — сказал он твердо, и его голос сорвался лишь на ничтожную долю.

Имин не двинулась с места.

— Не хочешь ли, чтобы я спела тебе на ночь?

Он застыл, уязвленный.

— Я что, похож на ребенка?

— Ты очень похож на мужчину, принесшего клятву, от которой его могут освободить только смерть или трон; на мужчину, который совершил подвиги, достойные песни, и пострадал, совершая их, и начал творить мир. Ты будущий король, а я королевская певица. Я могу петь для тебя?

Мгновение пролетело, вспышка опасности померкла. Мирейн вытянулся на боку и укрылся, но не торопливо, не так, словно хотел что-либо скрыть. После этого он улыбнулся нежнейшей на свете улыбкой, и Имин была готова убить его, потому что теперь, когда он совладал с собой, он отнимал у нее всю ее возвышенную отстраненность. И сам не знал, что сделал.

— Пой для меня, — сказал он по-детски простодушно.

Она глубоко вздохнула и повиновалась.

12

Когда Вадин очнулся от сновидений о песнях и магии, он сам чуть не запел. Мирейн уже встал и мылся, стараясь не рычать на слуг. Когда Вадин вошел в ванную комнату, Мирейн встретил своего оруженосца сверкающим взглядом и почти болезненной улыбкой — так долго оставался он наедине со своим гневом и со своим богом.

— Заходи, — сказал он, — и скажи этим хлопотунам, чтобы порхали где-нибудь в другом месте.

Никто не обиделся и даже не смутился. Слуги сияли от радости, потому что их молодой господин вернулся и потому что теперь возобновятся их ежедневные сражения, которые неизменно заканчивались одним и тем же. Он вымылся, оделся и поел сам, но зато они принесли ему воды и поставили плошку с мыльной пеной так, чтобы он без труда мог до нее дотянуться, они держали перед ним полотенца, готовили платье и прислуживали ему за столом. По мнению Вадина, они почти выиграли эту битву.

Как обычно, Мирейн разделил ванну и завтрак с Вадином. Как обычно, Вадин сопротивлялся до последнего. Все было совершенно как всегда. После стольких дней, проведенных в седле, и ночей в палатке, когда слово произносилось только в случае крайней необходимости, все это было сладчайшим чудом.

И тем не менее Вадин не был удивлен, когда знакомый роковой взгляд вернулся. В нем стало меньше явного безумия, чем прежде, и длился он недолго. Однако достаточно долго, чтобы Мирейн успел оглядеть Вадина сверху донизу. Он облизал губы и сказал:

— Надевай все свои серьги. И медное ожерелье. И браслеты, и праздничный пояс.

Брови Вадина взлетели вверх.

— Куда ты меня отправляешь? Торговать своим телом?

Улыбка тронула уголки губ Мирейна.

— Можно сказать и так. Я хочу, чтобы ты выглядел как лорд, каковым ты и являешься.

— Тогда мне лучше снять твою форму, мой господин.

— Нет, — последовал решительный отказ. — Джаян, Аширай, забирайте вашу жертву. Это мой оруженосец. А еще он наследник Гейтана. Сделайте из него воплощение и того и другого.

Молодой слуга и старик, свободный асаннанин и пленник с востока, обрушили на Вадина свои заботы с нескрываемым удовольствием. Он вытерпел это даже с большей снисходительностью, чем Мирейн, хотя и не торопился этим гордиться. Это возбуждало тревогу. Выражение лица Мирейна предвещало кое-кому неприятности, и Вадин не осмеливался думать, кому именно.

Слуги расплели косички Вадина, причесали его волосы и снова заплели; только теперь это была прическа не оруженосца, а настоящего лорда. Они подстригли его растрепанную бороду и украсили ее медью, довели до совершенства его платье, и наконец Вадин стал выглядеть так, как требовал Мирейн. Они даже сделали то, на что он решался лишь в самые большие праздники: начертили ему между бровей знак его дома — красного льва, застывшего в прыжке к восходящей луне. Когда Вадина подвели к высокому зеркалу, оттуда на него глянул какой-то незнакомец. Довольно красивый молодой человек, если уж быть правдивым, и похожий на лорда в этом пышном наряде.

Принц королевской крови подошел и встал рядом. От этого Вадин более чем когда-либо стал выглядеть японским дворянином, не таким, конечно, как Мирейн, но достаточно величественным. Он мог держать голову высоко, потому что знал: есть только один человек, перед которым он с радостью склонит ее.

Отражение Мирейна улыбнулось ему в ответ.

— Друг мой, ты откровенно красив. Красив настолько, чтобы понравиться женщине.

Вадин повернулся к принцу. Тревога сжалась в тугой ком, вставший у него в желудке. Мирейн дал клятву жреца и не мог бы отправлять посредника к предполагаемой невесте. Еще в меньшей степени вероятно, чтобы он рассматривал перспективу союза для развлечения. Остается только…

— У меня есть подарок, — сказал Мирейн, — предназначенный для великой леди. Разумеется, я не могу оскорбить ее, вручая его собственными руками. Тем более я не могу унизить ее, прислав для этого слугу. Ты сделаешь это для меня?

Глаза Вадина сузились. Эта просьба была такой простой, такой непринужденной, что выглядела зловеще.

— Кто эта леди? Или я не должен спрашивать?

— Почему же? — охотно ответил Мирейн. — Это леди Одия. Ты пойдешь к ней, Вадин?

Сначала возник страх, за ним пришла обида.

— Проклятие, тебе ни к чему меня так обхаживать! Почему бы попросту не приказать, и все тут?

Мирейн мотнул головой.

— Я не хочу тебе приказывать. Ты пойдешь туда по собственной воле?

— А я что, должен уверять тебя, что обязательно пойду? — Мирейн засмеялся, и это взбесило Вадина, но это было лучше, чем то, что происходило раньше. — Ты хочешь, чтобы этот подарок, каким бы он ни был, перешел непосредственно из моих рук в ее?

— Да. — Мирейн вложил в руки Вадина подарок — маленькую слегка вытянутую коробочку, вырезанную из какого-то южного дерева и инкрустированную золотом. — Ты должен отдать ее леди, и никому другому, и смотри, чтобы тебе никто не помешал.

— Если верить слухам, это будет не так-то легко. — Вадин провел пальцем по резьбе. — Я должен дождаться ответа?

— Проследи за тем, чтобы она открыла шкатулку. Скажи, что я возвращаю то, что принадлежит ей. — Мирейн оскалил зубы. Это была отнюдь не улыбка. Тебе не грозит никакая опасность. Я это гарантирую.