Гнев Безумного Бога - Раймонд Элиас Фейст Страница 39

Отряд из тридцати пяти молодых Рыцарей Смерти промчался по бульвару и наткнулся на укрытие Ничтожных, которые слишком рано выбрались из убежища после захода солнца. Когда город озарился оранжевым светом заката, широкая улица превратилась в кровавую бойню.

Едва Мартух собрался приказать группе обойти стороной эту схватку, как Бек уже погнал своего варнина вперед, скача так, будто провел в седле всю жизнь. Молодые Рыцари Смерти даже не успели понять, что на них напали, как шестеро уже были мертвы. Он двигался, словно одержимый, убив восьмерых, прежде чем остальные успели вступить в бой.

— Они все мертвы, — сказал Мартух.

Глаза Бека пылали внутренним светом, который пугал даже этого закаленного в битвах дасати.

— Давайте найдем еще!

— Нет, — сказал Валко. — Отбор закончен. — Он окинул взглядом пятнадцать тел, усеявших улицу. — Этих… не должны были убивать.

В его голосе звучала внутренняя борьба между дасатийской природой, жаждавшей крови, и новым пониманием ценности жизни, заставлявшим видеть в этой бойне лишь бессмысленную трату потенциала.

— Отбор закончился ещё до того, как это началось.

Мартух взглянул на остальных:

— Обыщите тела. Если мы этого не сделаем, это вызовет ненужные вопросы. Лучше, чтобы нас сочли разбойниками, чем еретиками.

Отряд Валко быстро собрал трофеи, оставив трупы на улице — их уборкой займутся Ничтожные. Пока они крепили добычу к сёдлам своих варнинов, из-за поворота в дальнем конце улицы показалась группа всадников. Люди Валко мгновенно заняли боевые позиции без всякой команды, хоть Отбор и объявлен завершённым, Бек вряд ли был единственным воином, опьянённым кровопролитием и готовым убивать дальше.

Когда всадники приблизились, Мартух тихо приказал:

— Опустите оружие.

Подъезжавшие оказались шестёркой храмовых Рыцарей Смерти в цветах дворца ТеКараны. Они сопровождали двух Иерофантов — жрецов, чьей обязанностью было следить, чтобы все в империи поклонялись Тёмному Богу. В древности они могли быть проповедниками, но с возвышением Темнейшего необходимость в обращении отпала, и теперь они в основном выискивали ересь и служили шпионами ТеКараны.

— Слава Темнейшему! — провозгласил старший из них.

Все склонили головы и повторили молитвенное приветствие. Второй жрец быстро окинул взглядом усеявшие землю тела.

— Сколько из ваших пало здесь?

Мартух ответил спокойно:

— Никого.

— Неужели? — усомнился первый жрец. — Я насчитываю тридцать пять павших воинов и вдвое больше Ничтожных, а вас всего девять. И вы всех отправили к Темнейшему?

Валко сказал:

— Нам помог фактор внезапности.

Без тени хвастовства Бек спокойно добавил:

— Я убил шестерых, прежде чем они осознали наше присутствие. Когда они повернулись ко мне, пали ещё двое, а затем мои спутники атаковали их с другого направления. Неразбериха сыграла нам на…

— И это были молодые, необстрелянные воины, — вмешался Хиреа. — Я — Мастер Хиреа из Опустошителей и обучал всех присутствующих, включая лорда Валко из Камарина. Это мои лучшие ученики, а эти… существа, — он презрительно кивнул в сторону трупов, — едва превосходили Ничтожных. Легкая добыча. Без особой славы.

— Вы из Опустошителей, но ездите с лордом Камарина, который, если я не ошибаюсь, принадлежит к Садхарин. Как это понимать? — спросил первый жрец.

— Я гостил у лорда Валко, когда прозвучал призыв к Отбору. Показалось благоразумным остаться с его отрядом, чем рисковать возвращением в свою обитель.

Второй жрец, пристально глядя на молодого правителя Камарина, спросил:

— И ты позволил ему жить?

— Он был моим учителем, — ответил Валко. — Опустошители и Садхарин сражаются бок о бок много лет; последний раз наши клинки скрещивались еще во времена моего деда. Между нами много связей.

Его тон ясно давал понять, что тема закрыта, а вызывающий взгляд бросал вызов жрецам — пусть попробуют продолжить допрос на свой страх и риск.

Жрецы Тёмного Бога традиционно не вмешивались в политику боевых сообществ, но слишком долгие союзы всегда вызывали подозрения. Искусство управления столь кровожадным народом заключалось в том, чтобы не позволять ни одной фракции стать слишком могущественной. Оба жреца прекрасно знали, кто может угрожать установленному порядку. Хотя Опустошители и Садхарин были уважаемыми сообществами, они не обладали особой властью или влиянием, особенно здесь, на Омадрабаре. На Косриди они, возможно, представляли силу, с которой стоило считаться, но здесь, в столице Дасатийской Империи, они были всего лишь очередными провинциальными военными орденами.

Второй жрец пристально изучал Бека:

— Ты из Опустошителей или Садхарин?

Бек взглянул вниз и понял, что значок, данный ему Мартухом, был потерян в бою. Прежде чем он успел ответить, Мартух сказал:

— Он мой оруженосец. Садхарин.

Первый жрец поднял брови, и в его взгляде появился интерес:

— Ученик? Судя по его виду и количеству трупов у его ног, я бы принял его как минимум за мастера вашего ордена, если не за капитана.

— Он подает надежды, — пренебрежительно бросил Хиреа. — Но среди моих учеников он всего лишь один из многих.

После долгой паузы первый жрец произнес:

— Тогда вы не станете возражать, если он покинет ваш отряд. — Указав на Ралана, он спросил: — Как тебя зовут?

— Я — Бек, — ответил человек, замаскированный под дасатийского воина.

— Бек, — провозгласил Иерофант, — ты призван!

На мгновение Валко и Мартух переглянулись. Оба ощутили порыв атаковать, не позволить слугам Темнейшего увести Бека, но оба также понимали: несмотря на то, что эти двое Иерофантов уступали жрецам смерти в магической силе, даже они могли переломить ход схватки против отряда Валко.

— Ты должен пойти с ними, — сказал Мартух. Тихо, так, что только Бек мог расслышать, добавил: — Ничем не выдавай себя. Мы свяжемся с тобой до конца дня. Иди.

Бек вложил меч в ножны и спросил жреца:

— Призван?

— ТеКарана всегда нуждается в выдающихся воинах. Тренировки будут суровыми, куда тяжелее того, через что тебя гнал твой старый наставник, — он нарочито выделил слово «старый», что в иных обстоятельствах стоило бы ему жизни, не будь он под защитой мага и дюжины храмовых стражников, — и если выживешь, займешь место в свите самого верного слуги Темнейшего, его личной гвардии.

— Если проявишь особую доблесть, — добавил второй жрец, — тебя могут принять в его благороднейший орден — Талной.

Бек оскалился:

— Будет ли там кого убивать?

— Всегда, — ответил первый жрец, оскалившись в ответ Беку. — Сегодняшний Отбор был лишь пробой. Скоро перед верными раскинется пиршество смерти.

— Тогда я с вами, — заявил забрызганный кровью юноша.

Он вскочил на варнина и развернулся, встав в ряды стражников, сопровождавших жрецов.

Когда они выехали на бульвар, а в этой части города начали проявляться первые признаки обычной жизни, Валко спросил Мартуха:

— Что теперь