Вячеслав Грацкий - Разлом Страница 33

— Знаю. Ири шумная и вспыльчивая, и с ней нелегко, но ведь мы любим ее и такой?

— Любим, — вздохнула Инелия. — Но от этого не легче.

Ее руки пробежали по груди карнелийца, влезли под рубаху и быстро устремились вниз.

— Инелия, у нас сейчас нет времени, — строго заметил Ингельд. — И ты еще не рассказала о том, что говорят люди.

Инелия нехотя оторвалась от Ингельда.

— Говорят в основном не люди, — буркнула она. — И прекрати, наконец, править свой клинок!

— Хорошо, Инель, — Ингельд отложил оселок. — Кто же говорит?

— Утром в город прибыло несколько семей неко, это беженцы из Рутербурга. Они рассказали, что в город нагрянули крестоносцы, так что неко едва успели унести ноги.

Ингельд нахмурился.

— Крестоносцы? Это плохая весть.

— Ты их стал бояться?

— Дело не в этом. То, что я ищу, находится под Рутербургом. И появление там Святой Инквизиции очень некстати.

— Но как они могут помешать нам?

— Не знаю. Но они могут. В ордене есть сильные маги, они вполне могут устроить какую-нибудь гадость. Нам надо спешить! Собирайся.

— А как же Ирия?

— Ты же знаешь, она может носиться по лавкам часами. Мы не можем ее ждать.

— Но Ингельд?..

— Инель, — Ингельд обнял ее. — Разве я говорю о том, чтобы ее бросить? Я оставлю послание трактирщику, и если Ири поторопится, она нагонит нас на подходе к Рутербургу.

Ирия возвращалась в трактир не спеша. Инелия никогда не упускала случая напомнить ей о том, что она давно уже не котенок и должна вести себя подобающим образом — то есть не прыгать, не бегать, не играться с хвостом, и не демонстрировать по любому поводу своих чувств. Впрочем, эффект от ее слов как правило бывал прямо противоположным.

Однако сейчас, в отсутствие сестры, Ирия была как никогда спокойна. Тем более что здесь и без нее резвилось немало детей. Как человеческих, так и Измененных.

Это был хороший город, и он нравился Ирии. Они с Ингельдом побывали во многих городах Армании и навидались всякого. Но здесь, в Ренатаре, жили хорошие люди и отношение к Измененным было очень теплое. Ирия всегда приезжала сюда с легким сердцем.

Когда мимо с воем и визгом пронеслась очередная стайка детишек, Ирия выловила за хвост молоденькую неко и, давясь от смеха, сделала ей замечание. На что девочка прореагировала хорошо знакомым образом — с искренним и честным видом пообещала больше не бегать, но, едва получив свободу, побежала с удвоенной скоростью.

Глядя вслед убегающей неко, Ирия ощутила как в душе шевельнулось что-то похожее на зависть. Зависть к матери этой девочки. Впервые в жизни Ирия осознала, что она тоже хотела бы такую девочку. Или мальчика. А лучше и того и другого.

А еще она хотела бы иметь свой дом, по которому бегали бы ее дети также, как некогда бегала она сама.

Ирия вздохнула и замотала головой, отгоняя чересчур бессмысленные грезы. Все знают, что у неко и человека не может быть детей. О том, что она может завести детей не от Ингельда, ей даже не пришло в голову.

Ирия заставила себя улыбнуться и заторопилась в трактир. Теперь, после заразительного примера маленькой неко, она так и норовила перейти на бег. Тем более что в заплечном мешке призывно позвякивали и благоухали многочисленные пузырьки, бутылочки и скляночки с духами, мазями, кремами и прочими замечательными вещами.

В отличие от сестры, никогда не пользовавшейся ничем подобным, Ирия не могла прожить без них и дня. И это было единственной причиной, по которой Ирия рисковала оставлять Ингельда наедине с сестрой на столь долгий срок.

Вспомнив о сестре, Ирия ускорила шаг. Она, конечно, любит Инелию и без раздумий отдаст за нее жизнь, но чтобы довериться ей в этом... Это было превыше ее сил!

Она уже подходила к трактиру, когда на соседних улицах раздались воинственные крики и — Ирия широко распахнула глаза — топот копыт. Давненько она не слышала этого звука. Пожалуй, со времени их путешествия по Сумеречному Лесу, где Ингельд как раз и научил их пользоваться лошадьми.

Но увидеть такое в Армании, было сродни чуду. Орден Святой Инквизиции особенно рьяно отслеживал такие случаи и беспощадно карал всех виновных.

Ирия невольно замедлила шаг, желая увидеть этих смельчаков. Не прошло и минуты, как на площадь перед трактиром ворвался отряд вооруженных всадников.

Их было не меньше пяти дюжин, но среди них, сколько Ирия не вглядывалась, она не нашла ни одного человека. Только неко и инуры.

Ирия в полном изумлении покачала головой. Уж кому-кому, а ей прекрасно было известно, что обучить неко, а уж тем более инуров езде верхом было равносильно подвигу.

Всадники тем временем торопливо спешились и рассеялись по площади. Часть из них нырнула в здание ратуши, другие кинулись в церковь, а остальные вломились в трактир. Сообразив, что перед ней банда разбойников, Ирия обеспокоено метнулась следом.

Глазам Ири предстала ужасная картина. Ворвавшиеся оказались не совсем обычными разбойниками. Вместо того чтобы грабить постояльцев, они просто их убивали. Мгновением позже Ирия поняла, что убивали не всех без разбора — только людей и сопротивлявшихся Измененных. Остальных пинками загоняли в угол зала.

Ирия уже собиралась броситься на второй этаж, где они снимали комнату, когда ее внимание привлек последний оставшийся в живых человек. Им оказался трактирщик, здоровый и коренастый мужик. Прижавшись спиной к стене, он отмахивался топором, рыча не хуже инура.

Глаза Ирии сузились. Трактирщик был хорошим человеком. Также как и многие другие жители этого города.

Несколько мгновений Ирия медлила. Пробегавшие мимо разбойники с подозрением косились на нее, но, наткнувшись на ее спокойный и уверенный вид, бежали дальше...

Шум боя перекрыл могучий рев.

— Всем назад!

На пороге трактира показалась и двинулась к трактирщику громадная косматая фигура атамана. Могучий инур, заросший длинной черной шерстью, больше походил на медведя, нежели на инура.

— В герои решил податься, человек? — прорычал атаман.

Крупный и крепкий по человеческим меркам трактирщик рядом с инуром смотрелся как подросток подле взрослого.

— Что молчишь, человек? Язык проглотил от страха? — усмехнулся инур.

— Мне с тобой не о чем разговаривать! — отрезал трактирщик, тяжело дыша.

По его лицу ручьями струился пот вперемешку с кровью, но решимости во взгляде ничуть не убавилось.

— Герой, — презрительно скривился инур. — Обожаю убивать героев!

Он шагнул вперед, даже не дотронувшись до своего меча, покоившегося в ножнах. И тогда Ирия спохватилась. Рассудив, что Ингельд и Инелия какое-то время продержатся без нее, она метнулась на выручку человеку.