Стас Бородин - Черные руки Страница 31

— У тебя хорошая память, — Никос встал из-за стола и отошел к окну. Он встал рядом со мной и уставился на огоньки, движущиеся по крепостным стенам.

— Это потому, что он был Пожирателем Пожирателя! — сказал он.

У меня даже рот открылся от удивления.

— Его обучение совпало с Великим Восстанием Колдунов, — Никос повернулся ко мне спиной, так что я не мог видеть его лица. — В течении двух месяцев шла война за власть в крепости Маген, а ученики, забытые всеми оставались в подземелье, в темноте, без пищи, без присмотра.

Война унесла жизни сотен колдунов и сотен учеников. Как это ни печально, но Колдовская гильдия до сих пор не оправилась от этого удара.

Тем временем, пока победители занимались раненными и разрушениями, в подземелье оставалось всего двое. Пожиратель и мастер Данте.

Никос присел на подоконник и повернулся ко мне.

— Пожиратель за это время так деформировался, что уже мало походил на человека. Он искушал мастера Данте, разбрасывая перед ним куски человеческой плоти, но тщетно. Он хотел свести мастера Данте с ума, но был сам повержен и убит.

Когда колдуны вскрыли подземелье, они нашли только моего господина и груду обглоданных костей.

— Мастер Данте выжил, — прошептал я. — А это главное!

— Мастер Данте был безумен, — вздохнул Никос. — Он отказывался от обычной пищи, требуя себе только человечины. Колдуны заперли его в клетку, в которой он и провел долгое время. Его кормили сырым мясом и отбросами, дожидаясь, когда же он трансформируется.

Только мастер Айтел относился к несчастному с сочувствием. Он верил, что душу мастера Данте можно вернуть в наш мир!

Я слушал рассказ Никоса, открыв рот.

— Когда мой господин пришел в себя, — продолжал Никос. — Он стал совсем другим человеком. Обучаясь под руководством мастера Айтела, он стал могучим колдуном, который мог бы потягаться даже с чародеями древности! Однако в его душе навсегда осталась пустота, которую ничто не могло заполнить. Пустота, в которую он, спустя много лет, так и не решался заглянуть.

Сложив руки на коленях, я молчал, потрясенный рассказом. История была такой ужасной и невероятной, что я ни за что бы в нее не поверил, если бы ее рассказал кто-то другой.

Никос вздохнул.

— Теперь ты понимаешь, какую цену иногда приходится платить за силу?

Я заметил, что у меня трясутся руки и зажал их между колен.

— Понимаю… — язык у меня словно примерз к небу, а во рту пересохло. — Надеюсь, что понимаю!

— Сила мастера Данте пожирала его изнутри, — Никос нахмурился. — Демоны пожирали его изнутри! Каждый день для него был борьбой с самим собой. Балансированием на краю безумия.

— Мне очень жаль, Никос! — воскликнул я, сообразив, какие мучения моему другу причиняют воспоминания. — Ты не обязан мне все это рассказывать!

Глаза мастера — колдуна сверкнули.

— Только такой человек как мастер Данте, мог защитить наш мир! Именно поэтому он и избрал Лие местом своей службы, зная, что только там, сможет выполнить свое предназначение!

— Но как же… — начал я, но Никос оборвал меня взмахом руки.

— Собака Теларис ударил его в самое уязвимое место! — сжатые кулаки колдуна тряслись от ярости. — Он напал на господина через черную дыру в его сознании! Он наполнил его душу страхом и ослепил его лживыми пророчествами!

Никос задыхался от ярости, я чувствовал, как мана струится из каждой поры его тела, заполняя комнату своим ледяным дыханием.

— Мастер Данте встал перед магом на колени и сам подставил свою шею под удар! — колдун взмахнул кулаком. Ледяная мана исчезла, но из моего рта по-прежнему валил пар.

— Мое сердце чуть не разорвалось от этого зрелища, — вздохнул Никос. — Я на миг отвлекся и все для нас закончилось…

Теперь мне было известно, что произошло в тот день на холме, позади ханской палатки, когда я во весь опор мчался с депешей к мастеру Кеандру.

Мы смотрели на черные тени гор, окутанные серебристыми подушками облаков, освещенных холодным светом луны, и молчали. Каждый думал о чем-то своем, но наши мысли неизбежно возвращались к мастеру Данте.

Смогу ли я когда-нибудь сравниться с мастером-колдуном? Смогу ли я отречься от личной жизни, посвятив себя без остатка служению другим?

Лгать самому себе было глупо. Я не был готов. Слишком много в этой жизни было прекрасного, загадочного и удивительного. Жизнь манила меня дальними дорогами и сказочными приключениями. Я не был готов сменить посох путешественника, на щит и меч. Я не был готов принять на свои плечи непомерный груз ответственности.

— Не забивай себе голову, — Никос хлопнул меня по плечу. — Ты слишком молод для подобных мыслей. Твое время еще придет, и тогда, надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

Я с благодарностью посмотрел на друга, который в очередной раз словно прочел мои мысли.

— Ты думаешь, что я выдержу? — спросил я его. — Что я не сломаюсь и не убегу, поджав хвост, когда придет мое время?

— В роду Гримм никогда не было трусов, — Никос сжал перед моим лицом кулак. — Если же ты струсишь, я собственноручно выбью из тебя дурь вот этим вот кулаком!

Я засмеялся, и все тревоги разом куда-то улетучились.

— Вчера я получил письмо от мастера Айдиолы, — неожиданно сказал Никос. Мое сердце опять учащенно забилось.

— Он пишет, что экспедиция достигла Аннура. Однако город оказался заброшенным. Им не удалось найти никаких следов его обитателей, — мастер — колдун указал на стопки бумаги на столе. — Зато они обнаружили множество невиданных растений и животных. Мастер Айдиола предположил, что все это пришло с Севера, который мы до сих пор считали необитаемым.

— Значит, они на верном пути! — воскликнул я. — Как жаль, что мы не отправились вместе с ними!

— А как же твое обучение? — Никос усмехнулся. — Или ты уже всему научился?

— Я уже сильнее мастера Хайла! — воскликнул я возмущенно. — Он сам это признал!

— Да ну? — лицо Никоса вытянулось. — Он сам это признал?

— Вчера он сказал… — я смотрел в пустоту. Никос исчез. Осмотревшись по сторонам, я потряс головой.

— Никос? — позвал я тихонько. Но комната была пуста. В ней не было ни клеток с голубями, ни стола заваленного бумагами, ни запаха душистого табака.

Сжав виски ладонями, я застонал. Неужели я схожу с ума? Неужели я сам превращаюсь в чудовище, подобное Пожирателю?

Я высунулся из окна, ожидая увидеть, как крепость Маген растворяется у меня на глазах и превращается в вонючие торговые кварталы Лие. Еще секунда и я проснусь у себя в постели, и буду лежать, глядя в потолок и слушая бой часов на башне храма Орвада.