Кэрол Берг - Сплетающий души Страница 29

— Кейрон, скажи, о чем ты говоришь? — Мой голос дрожал от ужаса, внутри разливалась пустота. — Все эти четыре года я почти не спускала с него глаз. В нем нет обмана. Что же, по-твоему, он натворил?

— Убийство, Сейри. Пытки и предательства, совершенные по его слову, — столь же достоверно, как если бы кровь все еще пятнала его руки. Только шестеро знали, над чем работала Джарета. Теперь она лежит мертвой. Она, ее будущее, ее талант сгинули в столь ужасных муках, что я не могу даже думать о них. Только шестеро знали о Маркусе, Немире и Т'Серо, об их поручении в Зев'На, но через два дня после убийства Джареты их трупы вернулись в Авонар… оскверненными. — Его голос дрогнул. — И Круг — благороднейшие, искуснейшие мужчины и женщины Авонара, оставившие дом, супругов, детей ради того, чтобы ждать моего сигнала на границах Пустынь, — всех их атаковали в тот же день. Из двух сотен человек выжило не больше пятнадцати. Все наши приготовления… после четырех долгих лет, когда мы готовы уже были выступить, все пошло прахом, и у нас нет времени, чтобы начинать сначала. Нужно ли мне продолжать? Ты спросишь, как я могу быть уверен? Должен ли я показать тебе его кровавые дела такими, какими они навсегда останутся выжжены в моей душе?

Планы Кейрона по исцелению ран обоих наших миров, его надежды на спасение дар'нети из рабства — все это было связано с Джаретой, Кругом и теми тремя бывшими зидами. Но почему он винит Герика?

— Должно быть другое объяснение. Шпион. Подкуп одного из твоих советников… Думай! Герик добровольно покинул Зев'На. Он спас наши жизни. Защити нас меч Аннадиса, Кейрон, ты столько раз касался его разума. Как он мог тебя обмануть?

Кейрон схватился за торчащий ольховый сук, словно унимая ярость.

— Я тоже не хотел верить в это, — ответил он, и теперь его гнев был холоден и сдержан. — Конечно, не хотел. Я бы скорее поверил, что виной тому я сам, а не мой сын. Но когда я последний раз прибыл в Вердильон, я говорил с мальчиком наедине. Он был пятым, с кем я разговаривал в тот день. С каждым я поделился секретом, о котором не знал никто, кроме меня, такой приманкой для лордов, на какую они не смогли бы не клюнуть. Фальшивки, разумеется, но такие, что я непременно узнал бы о совершившемся предательстве.

Я вспомнила, как внимательно слушал его Герик в саду Вердильона. Скрестив руки. С невозмутимым лицом… как это часто бывало.

«Нет, я в это не верю».

— Четыре ловушки не сработали, наживка осталась нетронутой. Пятая была довольно хитроумной, как я полагаю. — Его безрадостный смех пугал больше, чем гнев. — Я рассказал ему, что Джарета спрятала записи о своей работе в заброшенной купальне в долине Лиррат, что секрет уничтожения мордемара не погиб вместе с ней, но останется спрятанным до тех пор, пока я не назначу ее преемника. Я объяснил, что говорю ему это на тот случай, если со мной что-нибудь случится. И затем я устроил засаду в купальне. Я мечтал о том, чтобы тайник остался нетронут. Я молился о том, чтобы остаться один на один с неразгаданной тайной, но не с невообразимым предательством, и возносил хвалу за каждый прошедший день. Но вчера я представил совету Наставников Алхимика Мем'Тару, объявив, что она продолжит работу Джареты. И прошлой ночью пятая ловушка сработала.

— Но Герик был со мной здесь, в Монтевиале. Это невозможно!

— Лорды никогда не марают собственные руки. Они используют других. Иногда тех, кто творит зло по своей воле, иногда измененных, таких как зиды, а иногда… — Он буквально выхаркнул это слово: — Вселяются. Они покидают свое тело, вторгаются в человека и вытесняют его душу, делая ее дрожащим, молчаливым свидетелем творимого ими зла. Они пользуются жизнью другого, как собственной: пожиная урожай его чувств, смакуя страхи и радости, подчиняя движения и поступки своим нуждам. Ты думала, что мальчик просто спит. Но когда наш сын овладел чужим телом и пришел в купальню Равьена, собираясь уничтожить труд Джареты, прежде чем им воспользуются, я ждал его там — и я узнал его.

Он одновременно зачаровывал и пугал меня. Эта история не могла иметь отношения к мальчику, которому я помогала с учебой и которого успокаивала после ночных кошмаров, — серьезному, замкнутому, сомневающемуся, только начинающему осознавать свое место в этом мире. Вспыльчивому, не спорю, но я и сама была такой в шестнадцать лет. Но все же прошлой ночью он уснул впервые за прошедшие дни, нет, недели… Холодный гнев Кейрона обрушился на меня, словно порыв бури, сметая мои слабые возражения, заставляя задохнуться от ужаса и понимания.

— Я хотел убить его там, — продолжил мой супруг, каменея лицом. — Так нас учат в Авонаре: убей одержимого — и убьешь захватчика, если он не успеет вернуться в свое тело. Он умрет в любом случае, когда враг покинет его. Но лорд Диете удачно выбрал себе пристанище, и я замешкался. Видишь ли, в купальню Равьена пришел Гар'Дена. Кроме Герика, ни одна живая душа не знала о тайнике. Но он пришел и произнес пароль, который, как предполагалось, должен был открыть тайник Джареты, тот самый, что я назвал Герику. Прежде чем я решился убить тело Гар'Дены, Разрушитель оставил его бездыханным. Наш дорогой друг, добрый и великодушный человек, который помогал сохранить наши жизни, вонзил себе кинжал в сердце.

Гар'Дена… нет…

Голос его едва не надломился, но вместо этого Кейрон взревел, переломил ольховый сук и швырнул в заросли, где тот обрушился на землю, обрывая по пути листья и ветки. Потом мой муж вновь обернулся ко мне, едва владея собой.

— На этот раз Разрушитель не скроется от меня. Неважно, что за личину он носит сейчас. Я закрою глаза и увижу страдания Джареты и безумного, проливающего собственную кровь Гар'Дену, и мой меч найдет свою цель. Ты понимаешь, Сейри? Он способен протягивать руку через Пропасть. Силы ночи, я рассказал ему о том, как защищен Авонар.

Я не могла это принять.

— Герик отверг извращенное воспитание Зев'На. Он отказался от бессмертия, потому что не хотел нам повредить. Поговори с ним, Кейрон. Это невозможно. Ты ошибаешься. Возможно, в конце концов, это был сам Гар'Дена… превращенный в зида… злобная уловка лордов. А что насчет шестого? Ты сказал, было шестеро тех, кто знал о тайне? Может, этот шестой…

— Шестой была ты.

Последняя надежда канула, словно свинец в воду. Кейрон сгреб меня за плечи и вперился взглядом, пока голова у меня не начала раскалываться.

— Сейри, я еще раз спрашиваю, где он?

Конечно, Кейрон узнал бы сына, какую бы внешность тот ни принял. Он часами пребывал в разуме Герика, пока исцелял его. И он был прав. Ничто не в силах удержать лорда, кроме самой смерти. И все же сердце мое разрывалось, истекало кровью и слезами при мысли о Герике, свернувшемся калачиком в своем полудетском сне, в облюбованном уголке… и Кейрона, вонзающего меч…