Ферма механических тел - Катерина Мелех Страница 28

Так-то оно так, только не стоит забывать, что контремская элита сформировалась из типов, которым Барти помогает избежать правосудия в Анталамории. То бишь из беглых каторжников, бандитов и коррумпированных чиновников. Дарить им автоматона в безраздельное пользование я бы тоже поостереглась. Но кому тут сдалось мое ценное мнение.

— Я слишком необразованна, чтобы рассуждать о политике, — скопировав его инсультную улыбку, предупредила я.

— Твоя самокритичность не помешала бы половине Палаты Лордов, — сыронизировал он и несинхронно моргнул. — Если передумаешь, сообщи Цадоку.

Я неуверенно кивнула. Его слова, как и месяц назад при попытке сдать его тайной полиции, заставили засомневаться в правильности выбранного решения. Без принуждения и даже без смысловых ловушек, так любимых Тешем. Может все дело в том, что он просто прав?

Если Анталамория создаст автоматонов, она получит ключ к мировому господству. И что тогда будет, ну, например с Барти, который сражается против этого? Он ведь террорист на службе конфедерации. Тайная полиция не может до него добраться. Зато сможет автоматон, сильный человеческим разумом, но лишенный слабостей человеческого тела.

— Нам на север, в Гномий квартал, — подсказал Ли Мэй, сворачивая тему моего вступления в ряды оппозиционеров.

Следуя указаниям инквизитора, знающего наизусть, видимо, всю столицу, я припарковала паромобиль у тротуара рядом с высоким кованым забором. Огромный особняк за ним из красного кирпича с застекленной крышей напоминал вокзал. Коротышки вообще любители прямых, четких линий и обилия стекла. Табличка на воротах оповещала о располагающейся здесь ферме механических тел, находящейся в частной собственности «Дедерик Инк.». У меня слегка засосало под ложечкой от предвкушения скорой встречи со своим кумиром.

Мы оставили «Стэнли Стимер», обошли владения гениального изобретателя по периметру и вошли в укрытую вьюном неприметную калитку с противоположной стороны от парадного въезда. Я огляделась и восторженно присвистнула. Нас окружили латунные механические деревья, под сенью которых смотрели в небо, снимали шляпы и танцевали такие же статуи.

Ли Мэй вел меня с уверенностью человека, не раз здесь бывавшего. Я с благоговением глазела на диковинный сад и старалась не отставать от чеканного широкого шага невозмутимого инквизитора. Механические деревья тихо поскрипывали на осеннем ветру и даже сбрасывали металлические листья. Статуи приветственно махали руками и поворачивали головы нам вослед. Вот что значит настоящая ферма механических тел!

Чем ближе к особняку мы подходили, тем отчетливей становился гул, стук и звон, доносящийся из его глубин. Когда мы оказались у черного входа, инквизитор один раз грохнул серебряным кулаком в дверь, а я скрипнула зубами. Что за привычка? У меня аж задница поджимается от ассоциаций с военной бомбежкой!

Открыл нам представительный гном в ливрее мажордома, которая шла ему так же, как мне юбки. Седая борода, заплетенная в национальные косы, доставала ему до пупа, а лысая макушка была аккурат мне до подбородка.

— Croeso [Добро пожаловать (наугр.)], — он почтительно шарахнул кулаком по груди перед инквизитором, ну, и передо мной за компанию. — Y meistr yn aros i chi [Мастер ждет вас (наугр.)].

— Diolch i chi am eich lletygarwch [Благодарим за гостеприимство (наугр.)], — на чистейшем наугриме так же почтительно откликнулся Ли Мэй.

Я ломано повторила его фразу, примерно вспомнив ее перевод. Пока была жива мама я довольно бегло изъяснялась на гномьем. А потом общаться на нем стало не с кем, и он забылся.

Нас провели по пустующим, освещенным электрическими лампами коридорам с минималистичным убранством в кабинет мастера Дедерика. Едва переступив порог царства механических деталей, слесарных инструментов, чертежей и книг, разбросанных по всем горизонтальным поверхностям кабинета, в том числе и по полу, я почувствовала в его владельце родственную душу.

— Ли Мэй, товарищ! — басом взревело откуда-то из-за бумажных завалов письменного стола и нам навстречу выбрался седовласый гном, топая прямиком по чертежам и на ходу снимая гогглы. Заметил меня и насмешливо дернул кустистыми бровями, оценивая мой мальчишеский прикид. — Генрика? Вы-таки приняли мое предложение? Рад, очень рад!

Самомнение у него исконно гномье. Он даже не предполагает, что я пришла отказаться от должности его подмастерья. Впрочем, как от такого можно отказаться? Я, конечно, тормоз, но не настолько.

— Это честь для меня, мастер Дедерик. Я вас не подведу, — поклонилась я.

Покосилась на невозмутимого Ли Мэя, напомнила себе, что ради Барти, спасшего дезертировавшую с войны меня от трибунала, готова на многое. Скрипнула зубами и твердо взглянула в глазки-буравчики моего кумира.

— Я приложу все усилия, чтобы поспособствовать созданию автоматона.

Черты лица Ли Мэя вытянулись, сделав его похожим на варана. Кажется, он почувствовал себя столь же благодарным мне, сколько виноватым передо мной. Я мысленно закатила глаза, какой же он святоша! Извиняется за то, что разул мне глаза на истинное положение вещей? Не стоит, я же не «ледя», мне не впервой приноравливаться к новой картине мира.

— Судя по тому, что рассказывал мне о вас Ли Мэй, принять это решение вам было непросто, — гном кивнул с возросшим уважением. — Оттого ваша помощь для нас становится лишь ценнее, Гаечка.

Как приятно общаться с понятливыми людьми. Я не стала впустую бравировать и притворяться, что счастлива присоединиться к оппозиции. Просто кивнула, с достоинством принимая дифирамбы. А мастер Дедерик, нахмурив кустистые брови и уперев руки в боки, обернулся к Ли Мэю.

— Ты не стал бы рисковать ею беспричинно. Что произошло? Как отреагировали наши заморские товарищи на посылку?

— Приказали добыть рабочий прототип, черт бы их побрал. Евангелин соберет команду специалистов. Если позволишь, мы займем твою лабораторию? — Ли Мэй склонил голову к плечу, но дальше я уже не слушала.

В ушах набатом стучали слова мастера Дедерика. Мною все рисковали беспричинно. Барти, Теш, даже я сама. Я попыталась убедить себя, что Ли Мэй такой человек, который вообще никем не станет рисковать, но тщетно. От предположения, что я оказалась небезразлична тому, к кому даже прикоснуться нормально не смогу, стало тошно.

— Генрика, Бран проводит вас в вашу комнату, — вырвал меня из невеселых размышлений бас изобретателя, а я опешила.

— Я буду