Gita Ogg - Чаша терзаний Страница 27

— И ты даже не убила никого из них за это? — спросил Воландеморт.

— Нет.

— Фу, Бестия, ты разочаровала меня, — Лорд посмотрел на меня как на насекомое.

— Как оказалась в Хогвартсе?

— Дамблдор нашёл.

— Всегда он лез не в свои дела! — злобно прошипел Воландеморт. — Ну, теперь кончено, и тебя некому защитить, да?

Я промолчала, подумав: «Вот оно, началось! Используй всё, чему ты научилась!»

— Так что, Бестия? — с хищной ухмылкой спросил Лорд. — Теперь у тебя совсем никого не осталось?

— Нет, — я попыталась изобразить горе.

— А ведь ты лжёшь, — сказал Воландеморт тихо и вдруг заорал на всю комнату. — Ты бессовестно мне лжёшь, гадина! Если бы это действительно было так, ты бы сейчас валялась дохлая в какой-нибудь канаве!

Я перестала изображать убитую горем жертву и залилась смехом. Все присутствующие затаили дыхание.

— Ты как всегда ошибся, Лорд! — спокойно сказала я. — Я просто разучилась чувствовать боль.

Воландеморт смотрел на меня с любопытством.

— А вот это мы сейчас проверим, — сказал он, потирая руки.

«Приготовься, — мысленно сказала я себе. — Ты не имеешь права дать слабину».

Воландеморт медленно обошёл вокруг меня и посмотрел на присутствующих.

— Всем вам, — сказал он торжественно. — Хорошо известна Бестия. Мы помним, что она кое-что могла. Так давайте же посмотрим, во что её превратили маглы.

Воландеморт развёл руками как конферансье, представляющий следующий номер программы.

— Белатриса, — позвал он, Белатриса поминутно пригибаясь, вышла вперёд. — Ты всегда это любила. За то, что ты нашла её, я дарую тебе эту честь. Попотчуй нашу гостью блюдом из страданий.

«У тебя нет права быть слабой, — ещё раз напомнила я себе. — Ты переживала и не такое».

Белатриса выпрямилась. Я смотрела прямо на неё.

— Круцио! — прокаркала Белатриса.

Резкая боль пронзила тело, но это было всего лишь тело. Я улыбнулась Белатрисе. Она подпрыгнула и повторила громче,

— Круцио!

Ещё одна волна нестерпимой боли. «Держись, ты можешь!». Я не пошевелилась.

— Круцио! Круцио! Круцио! — стала в истерике выкрикивать Белатриса и вспышки боли как раскалённые пруты впивались в меня, раздирая плоть изнутри. Крик рвался наружу, но я научилась его сдерживать.

«Ты практиковалась пятнадцать лет, — сказала я себе и со всей силы вонзила ногти в ладони. — Ты не посмеешь так просто сдаться».

Я отступила на шаг, чтобы не упасть, и, сделав усилие над собой, растянула губы в подобие улыбки.

— Белатриса, — сказала я. — Ты что, хочешь защекотать меня до смерти?

В зале наступила мёртвая тишина. Белатриса в замешательстве опустила палочку. Несколько пар глаз неотрывно смотрели на меня: некоторые со страхом, некоторые с восхищением. Я боялась взглянуть на Снейпа, чтобы не привлечь лишнего внимания, но ощутила, что он тоже смотрит. Это придало мне сил. Я подняла руку и стёрла пот, выступивший на лбу.

— Ну что? — сказала я. — Может ещё кто-нибудь хочет попробовать?

По залу пронёсся ропот. Воландеморт подскочил ко мне и схватил за левую руку.

— Ты неплохо справляешься, Бестия, — яростно зашипел он. — Но это-то у тебя осталось, и ты будешь подчиняться мне!

Он задрал мне рукав, сорвал с руки повязку, и, не веря своим глазам, уставился на то место, где должна была быть его метка. Но он не нашёл того, что искал. Запястье было сплошь покрыто огромным безобразным рубцом, метки не было.

Толпа ахнула.

— Как ты это сделала? — заверещал Воландеморт.

— Ты знаешь, — сказала я с издёвкой. — Жизнь среди маглов иногда даёт много позитивных вещей.

— Как ты это сделала? — заорал Лорд ещё громче.

Я пожала плечами.

— Утюгом, — просто сказала я.

— Ты лжёшь, ты лжёшь, ты лжёшь, — визжал Воландеморт, глядя, как я смеюсь ему в лицо. — Снейп, мне нужна сыворотка!

Снейп хотел что-то ответить, но один из Упивающихся вышел вперёд.

— У меня осталась одна доза после последнего рейда, мой Лорд, — сказал он, достал пузырёк и поклонился Воландеморту.

Я увидела, как кровь отлила от лица Снейпа, и он стал ещё бледнее обычного.

— Мой Лорд, — тихо проговорил он. — Я думаю, тут одной дозы будет мало…

— Достаточно, — оборвал его Воландеморт.

— Пей! — сказал он, протянув мне пузырёк, я помотала головой.

— Влейте ей его в глотку! — махнул он. — Только сразу влейте, руками, а то она снова нам устроит здесь цирк.

Два огромных лакея поторопились выполнять его приказание. По моему телу разлился неприятный холод и разум начал затуманиваться.

— Чего ты боишься больше всего, Бестия? — услышала я голос Воландеморта.

Я укусила себя за язык, но моя рука дрогнула и я, не справившись с ней, показала в сторону Снейпа. Дело принимало весьма плохой оборот. Я поняла, что сейчас буду рассказывать всё. Пока я хоть что-то соображала, я начала судорожно шарить по комнате глазами. В углу недалеко от себя я увидела стойку с рапирами. Несмотря ни на что, Малфой обожал холодное оружие.

«Ах, какой ты молодец, Малфой!» — подумала я.

Одним прыжком оказалась у стены и что было силы, всадила рапиру себе в ногу. Кровь хлынула из раны, на меня обрушилась разом вся боль, которой я до сих пор не давала поглотить моё тело. Я услышала, что Воландеморт страшно выругался, и потеряла сознание.

Глава 23

Очнулась я в незнакомой мне комнате на узкой кровати. В комнате царил полумрак, но было видно, что все стены от пола до потолка заняты книгами. Я огляделась, в комнате кто-то был. Стараясь не производить шума, я пошевелилась. Нога, так удачно проткнутая накануне, затекла, тело чудовищно ныло и болело. Я повернулась, кровать скрипнула, и тень метнулась ко мне. Я зажмурилась.

— Не старайся, — сказал знакомый голос. — Я знаю, что ты пришла в себя.

Я открыла глаза как раз в тот момент, когда комната наполнилась светом. Я поморгала, привыкая к нему. Это был Северус. Его лицо посерело от усталости и нервного истощения, и в нём угадывались чувство тревоги, гнева и в то же время некоторого облегчения.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Весьма сносно, — ответила я. — Где мы?

Он не ответил.

— Пошевели пальцами.

— Так? — я подняла руки, сжала и разжала кулаки.

— Хорошо, — сказал он. — Теперь пальцами ног.

Я сделала вид, что смущена, но он продолжал выжидающе смотреть на меня. Я выставила из-под одеяла ступни и пошевелила пальцами, на недавно травмированной ноге этого сделать не удалось.

— Понятно, — продолжил он. — Где болит?