Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря Страница 25

class="p1">Так и остался у меня из всех рабочих дней один понедельник, когда я успевал хоть на час перед концом работы заскочить к Татьяне в офис и посмотреть, как там идут дела. Во все остальные дни — со всеми этими ненормальными разъездами из одного конца города в другой, если не за его пределы — мне даже Татьяну встретить с работы не всегда удавалось. Временами я умудрялся перехватить ее в метро, и мы хоть домой вместе возвращались. Но у новых клиентов было, как обычно, такое количество вопросов, что я возвращался существенно позже Татьяны. И потом сил оставалось только на то, чтобы поужинать, узнать, как у нее прошел день, и тут же провалиться в сон — утром ведь нам тоже раньше вставать теперь приходилось.

Все чаще я с завистью поглядывал, переминаясь от холода с ноги на ногу на всевозможных остановках, на лихо проносящиеся мимо меня машины. Права у меня есть, но как эту машину покупать? Как ее вообще выбирать? Залез в Интернет — список предлагаемых марок сразу же вызвал в памяти поиски подходящего мне имени. Да еще и моделей не счесть! Почитал их сравнительные характеристики — погиб на третьем предложении, как в разговоре с Тошей о компьютерах. Нет, определенно нужно со знающими людьми побеседовать. Из всех моих знакомых машины есть у Татьяниного отца, у Сергея и… у Марины. Марина отметается сразу — совсем не хочется лишний раз на ее ехидные насмешки нарываться. Перед Сергеем Ивановичем тоже как-то неловко полным профаном оказываться… Куда проще Сергею позвонить — пусть хоть подскажет, с какой стороны заходить.

Сергей моему вопросу не удивился и тут же начал деловито расспрашивать меня, какую именно машину я хочу. Я честно ответил ему, что мне все равно — лишь бы в ней четыре колеса были и руля слушались. В ответ он озадаченно помолчал (вот Марина уже точно начала бы издеваться!) и спросил, как я ее вообще собираюсь покупать.

— В смысле? — не понял я.

— Ну, в кредит или за наличные? — объяснил он.

— В кредит, наверное, — определился я. — А то пока всю сумму насобираешь…

— А для кредита справка о доходах нужна, — огорошил меня Сергей.

— М-да? — неопределенно промычал я, выигрывая время, чтобы сформулировать вопрос: «А где ее брать?» так, чтобы не выглядеть полным идиотом.

— Это, конечно, момент неприятный… — Сергей истолковал мою заминку по-своему. — Но у тебя-то какие проблемы? Попроси Марину, она тебе какую хочешь справку нарисует… Вот, кстати, и о марках лучше с ней поговорить — она уже третью машину поменяла, это я все на отцовском драндулете пыхчу…

Нет уж, решил я, поблагодарив его и положив трубку, к Марине ни за какими услугами я обращаться не буду. Я лучше в Интернете месяц просижу — уж как-нибудь разберусь. Мне бы только самых первоначальных сведений поднабраться — а там можно и Сергеем Ивановичем… как тогда, перед ремонтом…

Решение не связываться с Мариной получило блестящее подтверждение на ее дне рождения, но котором она все же снизошла до того, чтобы ввести меня в курс очередного «воздания по заслугам». И дело вовсе не в том, что она… чуть было не сказал: «Опять»! — вот же довела! — довольно неплохо справилась своими силами. Дело-то ерундовое было — ей нахамили, она щелчок по носу дала, как она выразилась. У наших служб такие пустячные случаи просто никакого интереса не вызывают.

Но она такие щелчки и нам всем — с первой же минуты! — начала направо и налево раздавать! Галю чуть ли не пинками в машину затолкала, да еще и намекнула, чтобы к следующей встрече подарок был готов; Тошу носом ткнула в то, что предварительную обработку недостаточно добросовестно провел. И когда я позволил себе выразить сдержанное, едва заметное неодобрение такой бесцеремонности, велела Татьяне — Татьяне, словно меня там и не было! — поставить меня на место.

И за столом — извольте ей, понимаете ли, тут же, без какой бы то ни было подготовки пожелать всего самого наилучшего, после чего быстро заглотить предложенное угощение — времени у нее, видите ли, мало! Она хоть слышала о том, что пищу тщательно пережевывать нужно? Хоть краем уха? Я ей и пожелал — чтобы не забывала об окружающих, о том, что у них тоже свои соображения имеются. Всегда. По любому поводу.

Но больше всего мне не понравился тот восторг, с которым Татьяна слушала ее рассказ о получившем свое хаме. Слушала — и тут же начала примерять Маринины методы к нашей жизни. Вот только мне еще не хватало, чтобы она всерьез о них задумалась… Минуточку, а бабуля здесь причем? Я же ее уже поставил на место! И, в отличие от Марины, никаких особых ухищрений мне для этого не понадобилось…

И тут выяснилось, что Татьяна опять принялась за старое — скрывать от меня то, на что, с ее точки зрения, я неадекватно реагирую. Что не преминула заметить Марина — вот нельзя было об этом в другое время и в другом месте заговорить? Ну, почему сразу — орать? Когда это я вообще орал? Можно подумать, что я не доказал ей уже — тысячу раз! — что прекрасно умею своего, не повышая тона, добиваться! Вон и Марина согласна, что крики здесь совсем ни к чему…

Тьфу, в гробу я видел Маринину поддержку! Так, пора домой — там и поговорим. Без всяких раздражающих факторов. И постороннего влияния.

Дома первой о старушке заговорила Татьяна. Даже не дома — прямо в лифте попросила меня помолчать до квартиры. Я только головой покачал — вот умеет же преувеличивать! То родителей боялась — до сих пор не пойму, почему; теперь при имени этого божьего одуванчика глаза, как блюдца, делаются. Нет, все-таки нежная у Татьяны натура, не приемлет она наскоков и неприкрытого давления. Не то, что некоторые.

Я тут же решил непременно еще раз поговорить с соседкой. Мягко, но окончательно. Скандала я, конечно, не допущу, но придирки эти свои она оставит. В конце концов, психолог я или нет? А пока нужно Татьяну хоть на пару дней от грубой действительности изолировать. Чтобы отдышалась.

На выходные мы наглухо заперлись в квартире и с удовольствием забыли об окружающем мире.

В понедельник, однако, когда мы вышли из дома и Татьяна тут же съежилась, крадучись направляясь к лифту, во мне опять вспыхнуло раздражение. Еще не хватало, чтобы эта бабка мне Татьяну до нервного срыва довела! Ей же русским языком было