Светлана Середа - Эртан (дилогия) Страница 24

– Вот спасибо! – возмутилась я. – Учитывая, в какой аварии это тело побывало, вряд ли оно сейчас представляет из себя что-то приличное. А плавать в колбе с физраствором в лабораториях Корпорации мне что-то совсем не улыбается. Лучше сразу сдохнуть.

– Юля, не начинай! – брови моего друга опасно сдвинулись на переносице, и я поспешила перевести разговор на другую тему:

– Так что там за плохая новость?

– Собственно, ты её уже озвучила, – снова вступил в разговор Женя. – Я проверил новостные сводки и кое-какие закрытые каналы – действительно, всё произошло в точности так, как ты описывала. Это подтверждает и водитель фуры – я ознакомился с протоколом допроса. Так вот, самое скверное, что, по мнению экспертов, при таком развитии событий водитель легкового автомобиля должен был получить повреждения, несовместимые с жизнью. Хоть я и не любитель очевидных выводов, но очень похоже, что кто-то поддерживает твой мозг в жизнеспособном состоянии. Только вот вопрос в том – кто и с какой целью. Следов Корпорации пока не видно, хотя это не доказательство того, что она тут ни при чём… – Женька задумчиво взъерошил волосы. – Прямо детектив какой-то. «Голова профессора Доуэля».

Нестерпимо захотелось взвыть от отчаянья и постучаться лбом об стол. Но я подавила бунт в зародыше и заставила себя улыбнуться – лукаво и дерзко:

– Бери круче: «Голова профессора Доуэля наносит ответный удар».

Мы с Женькой посмотрели друг на друга и неожиданно расхохотались. Не знаю, что смешного нашёл в моих словах весельчак белль Канто – возможно, его позабавила моя неуклюжая бравада. Мне же просто необходимо было выплеснуть эмоции, и я предпочла сделать это в смехе, а не в рыдании.

Костя сочувственно покачал головой – слишком хорошо меня знал, чтобы не распознать в хохоте истерические нотки – но даже он не смог сдержать улыбки, глядя на двух гогочущих придурков.

– Да у вас тут, я смотрю, веселье в самом разгаре, – насмешливо произнёс мелодичный, превосходно поставленный голос. – Как я удачно зашёл.

Мы обернулись. В дверном проёме, опираясь плечом о косяк, стоял полуэльф. В первое мгновение мне стало жарко – показалось, что этот тот самый синеглазый менестрель, с которого начались мои приключения. Потом пригляделась – нет, глаза у него были вполне человеческие, серые. А ведь цвет радужки для носителя эльфийской крови – это больше, чем просто деталь внешности: он указывает на наличие или отсутствие магического Дара.

Парень был невероятно красив – что вовсе не странно для полуэльфа. Удивительно, что при своей эльфийской красоте он был похож на мужчину.

Поймите меня правильно, я ничего не имею против эльфов. Представители Старшего Народа потрясающе, божественно, безукоризненно красивы. Мне нравится смотреть на эльфов. Как нравится смотреть на античную статую, на грациозное и изящное женское тело, на ухоженных стильных мальчиков из гей-клубов… Вы понимаете, о чём я. Эстетическое наслаждение. Мужчину не оценивают такими категориями.

Так вот, стоящий в дверях полуэльф был красив совсем по-человечески – видимо, материнская кровь оказалась достаточно сильна (что странно, потому что эльфийская генетика обычно доминирует во всём, что касается внешнего вида). И вызывал у меня вполне естественную для женщины реакцию: в считанные секунды я окинула его взглядом, оценивая, имеет ли смысл с этим мужчиной флиртовать, встречаться и так далее. И вынесла вердикт: не имеет. Особенно «и так далее».

Я уже, кажется, говорила, что без восторга отношусь к красивым мужчинам. Они вызывают в памяти не самые лучшие страницы моей биографии. А в этом полуэльфе, помимо смазливой внешности (хотя и её было бы вполне достаточно, чтобы поставить штамп «Не в моём вкусе»), было что-то ещё. Что-то, что заставляло насторожиться. При взгляде на него у меня возникало ощущение, что я изучаю ларец с двойным дном, который может с равной вероятностью скрывать и смертельную ловушку, и бесценное сокровище. И что самое странное – мой визави исследовал меня точно таким же испытующим, настороженным взглядом, за которым явно скрывалось нечто большее, чем естественный интерес к новому персонажу в старой тусовке.

– Извините, пожалуйста, мы вам не мешаем? – вежливо осведомился белль Канто, когда стало очевидно, что пауза затягивается.

Полуэльф улыбнулся, продемонстрировав два ряда ослепительно белых зубов, прошёл в комнату и грациозно опустился на единственный свободный стул – как раз напротив меня.

Вслед за ним вплыла толстушка Нинель, которая исполняла в Костином хозяйстве роль экономки, поварихи и домработницы в одном лице. С Нинель мы познакомились ночью – несмотря на поздний час, она не поленилась спуститься в кухню и организовать «скромную» (на её взгляд) трапезу для усталых гостей.

– Доброе утро, госпожа Юлия, – сердечно поприветствовала она, ловко расставляя передо мной добрый десяток столовых приборов и сосудов, из которых мне удалось опознать только тарелку с тостами и стакан с соком. – Хорошо спали? Что-то вы бледненькая сегодня. Обязательно выпейте зелёного чаю, он вон в том чайнике. Этот волшебный напиток укрепляет здоровье и придаёт девичьему лицу румянец.

Нинель наклонилась ко мне и заговорщицки прошептала:

– Как единственная барышня в обществе этих достойных молодых людей вы просто обязаны выглядеть самым выигрышным образом.

– Спасибо, Нинель, обязательно попробую, – поблагодарила я, пряча улыбку. Эта женщина напомнила мне мою соседку, добродушную и чудаковатую бабу Настю, помешанную на здоровом образе жизни и идее выдать меня замуж за достойного, с её точки зрения, кавалера.

– Привет, Вереск, – поздоровался Костя. – Как рука?

– Твоими стараниями – отлично. Спасибо, Костя. Немного побаливает, но держать меч и играть на гитаре это не сильно мешает.

Костя удовлетворённо кивнул:

– Хорошо. Болеть ещё будет недели две, но это уже не страшно. Хочешь кофе?

– Нет, увольте, – Вереск скривился в гримасе отвращения. – Как вы можете пить эту гадость?

– Идиосинкразия к кофе у тебя обусловлена генетическими факторами, – авторитетно поведал белль Канто, прихлёбывая из чашки. – Вон, спроси у нашего доктора. Так что тебе ни за что не понять всей прелести этого дивного напитка.

Женя обернулся ко мне:

– Юля, позволь тебе представить, это Вереск. На самом деле его имя – Кристоф белль Гьерра, но он не любит, когда его так зовут. Он мой друг, и я без колебаний доверю ему свою драгоценную спину в бою. Вереск, это Юлия. Она из моего мира, с Земли, но теперь, похоже, навсегда останется здесь, потому что ей некуда возвращаться.