Рабыня аравийца - Лана Александровна Ременцова Страница 2

жизни. Надо бы его отправить куда — то подальше». — Пронеслось у него в мозгу. Крак заметил его напряжение. Он знал, что отец недолюбливает сына, так как тот уже в двадцать лет был намного сильнее его и крошил голыми руками валуны, а в двадцать пять мог сам поднять взрослого вога, на что были способно аравийцы только впятером. И поспешил исправить сказанное.

— Мудрее и сильнее вас никто и никогда не будет. Вы держите всех аравийцев в узде, иначе они бы уже давно трахнули всю планету и сожрали всю живность.

Повелитель оскалился. Собери всех на главной площади и пусть притащат клетку с годжаком. И найди Касия. Хочу, чтобы именно он позабавился с девками до их смерти. Ты тоже можешь.

Воин кивнул и встал.

Касий находился на своей любимой территории и упражнялся с мечом. Лезвие рассекало со свистом пространство, длинные волосы разлетались во все стороны. Он то кружился, то приседал, то подпрыгивал, одновременно рубя невидимого врага. Его прыжки всегда были мощными и даже где — то похожими на короткие взлёты. Крак в глубине души тоже восхищался им, но старался помалкивать. Очередной прыжок и его левая нога достала края скалы, поворот вокруг туловища в воздухе и он опустился на поверхность, оставляя глубокие следы в пыли.

— Касий…

Глаза аравийца полоснули по нему и слегка сузились.

— Верный пёс отца уже прибежал с добычей?

— Да. Он приказывает тебе прибыть на главную площадь, позабавить его взятием девок, которые предназначены в пасть годжаку.

— Достал. Вечно я должен запихивать член в их вонючие вагины. Когда он мне уже выделит юную красавицу?

— Ты же знаешь законы: все юные красавицы идут на ложе повелителя. Нам, включая и тебя, достаются уже выборки.

Касий вонзил меч в камень, будто то был кисель и широким шагом направился к оазису — озеру с водой цвета сирени, из — за растительности на дне, обладающей очищающими свойствами.

— Зачем тебе мыться сейчас?

— Для себя! Люблю чувствовать чистоту тела. И тебе бы не помешало помыться, воняешь так, что даже до меня доноситься.

Он находился дальше, чем на пять метров.

Крак оскалился.

— Ладно, уговорил, тоже вымоюсь. Может, и мне что — то достанется из свежего улова. Повелитель дал согласие. Девке будет приятно расставлять ноги перед чистым аравийцем.

Касий, ничего не ответив, разделся и прыгнул в воду. Нырнул и поплыл до дна. Понежился в густых водорослях, которые тоже никого кроме него близко не подпускали, сразу жаля и оставляя ожоги на телах. Все аравийцы знали и об этой уникальной особенности Касия и некоторые завидовали, другие — восхищались. Никто не мог понять, почему он сильнее всех, а благодаря сиреневым водорослям ещё и чище. Крак искупался и вышел.

— Что опять ласкался с озёрной растительностью?

— Завидуешь?

— Нет, но ты обладаешь редкими качествами и даже твоя кровь необычная.

Тот приподнял бровь.

— Я видел, когда тебя ранили ванары.

— И что же ты видел?

— Она блестит.

— Ты не сказал никому?

— Нет. Повелителю это может, очень сильно не понравится.

— Думаю да. Почему ты умолчал, если такой верный его пёс?

— Верный. Но ты — будущий повелитель. Мы не Ворганг и не знаем, когда ты им станешь, а я бы при любом раскладе хочу сохранить своё положение и голову.

— Ты прав. Ворганг всё знает. — Он поднял руки в золотых браслетах к светилу и, будто собрав его энергию, положил правую ладонь на сердце. (Так аравийцы молились и действительно верили в получение силы и энергии от Ворганга) — А ты умный пёс. Я скоро стану повелителем.

— Откуда ты это знаешь?

— Чувствую. А вообще мне это приснилось.

(Аравийцы верили в вещие сны)

Тот расширил глаза.

— А что произошло с повелителем в твоём сне?

— Его сожрали годжаки. — Он ответил это так спокойно, что Крак ещё раз убедился в том, что не отец, не сын любви друг к другу не испытывают.

Главная площадь представляла собой многоярусное углубление, где во всех ярусах располагались стулья в виде гладких лепестков. Одеваться надо было в шершавую ткань, чтобы не скатываться. Середина имела пористую поверхность с дырами различного размера, своеобразными ловцами ног пленников, которых туда выставляли. Когда они пытались бежать, их ступни попадали в эти дыры, и состав грунта сразу затягивал так крепко, держа, что не один пленник не мог больше сдвинуться с места, тем самым облегчая казнь палачам или пожиранию хищными тварями. Такие казни были любимым развлечением аравийцев, привитых еще с самого первого повелителя много столетий назад. Жестокость передавалась из рода в род. Среди аравийцев не было добрых людей. А если не дай Ворганг такой вырастал, его ожесточали, развращали или если совсем не поддавался — казнили, только не подвергали позорной казни как пленников, а лишали жизни достойным способом в бою. А если это была женщина — ей предлагали выпить яд в изящном бокале из камня ценарита — редкого ресурса олицетворяющего богатство этой планеты. Золото у них тоже имелось, но оно не ценилось, так как ценарит. Этот камень был только у самых богатых мужей. Ни одна рабыня ещё не покупалась на невольничьем рынке за него, а только за золото. Аравийцы не встречали ещё не одной женщины достойной такой оплаты.

Повелитель восседал на троне украшенном ценаритом. На лбу красовался золотой обруч с этим же камнем посередине. Камень обладал цветом огня вперемешку с цветами Ворганга. Светился в темноте и приравнивался к его лучам. Аравийцы были уверенны, что Ворганг из ценарита. Добывали в шахте, которая также располагалась только на их территории, и поэтому считали себя детьми Ворганга.

В центр углубления вывели двух ничем непримечательных девушек. Повелитель показал приказной жест правой рукой в массивных перстнях Краку и Касию спуститься и взять их. Главнокомандующий сошёл по каменной лестнице, а Касий просто спрыгнул. Даже в этом случае все аравийцы восхитились и встретили его прыжок восхищёнными возгласами. Большинство, рискнув спрыгнуть, переломали бы ноги. А этот аравиец даже бровью не повёл. Подошёл к одной из девушек и молча сорвал платье, оставив её, в чём мать родила. Крак сделал тоже. Его пленница закричала. Он ударил ей в лицо кулаком и сразу вывихнул челюсть. Та упала на шершавую поверхность, утопая коленями в дырах. Главнокомандующий одной рукой сдавил ей щёки, открыв рот, а другой — впихнул член.

— Соси, сука.

Девушка не то, что сосать, от боли в свихнутой челюсти даже моргнуть не могла. Он, ничего не получив от неё, вытащил член изо рта, избил до полусмерти, распластал в пыли и изнасиловал. Толпа гудела. Повелитель наслаждался. Касий же не бил