Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря Страница 2

Автобус начал медленно тормозить. Пассажиры зашевелили плечами, в едином порыве, словно косяк рыб, разворачиваясь к выходу. Вдруг из кабины водителя донеслось: «Приготовьте талончики — выход через переднюю дверь».

Та, которую позже назвали Мариной, тихо застонала. Господи, сегодня же первое число — самый сезон охоты на тех, которые забыли проездной купить. Ну почему всегда нужно создавать неудобства десяткам законопослушных граждан в надежде отловить одного-двух «зайцев»? И не дай Бог, отловят-таки — водитель же никого не выпустит, пока с ними пререкаться будет. Внутренний голос нравоучительно напомнил ей, что закон, за исполнением которого никто не следит, перестает быть законом.

Большая часть пассажиров застонала вместе с ней. Меньшая потянулась к компостерам и к соседям с просьбой быстренько пробить талончик. Внутренний голос не преминул обратить ее внимание на этот факт. У ее соседей, однако, желание побыстрее выбраться из автобуса явно пересилило неприязнь к злостным неплательщикам за проезд. После первого же хлопка компостера над толпой, как поплавок из воды, выскочила голова водителя, орлиным взором выискивая столь громко заявившую о своем существовании жертву. В ответ толпа дружно уставилась на него с выражением одинаковой заинтересованности на лицах. Водитель горестно вздохнул и принялся выпускать пассажиров, лишь для порядка бросая взгляд на предъявляемые талончики и проездные.

Поездка в метро прошла без приключений. Та, которую позже назвали Мариной, глянула на часы и быстро пошла в сторону магазина. Времени до конца продленки оставалось немного, но ей-то только в молочный и хлебный отделы нужно. Взвешивать там нечего — значит, очередь будет идти быстро.

В магазине ей сразу же бросилось в глаза возбуждение возле отдела гастрономии. Ноги сами понесли ее туда. Бросив взгляд за прилавок, она не увидела там ничего необычного.

— Вроде, сосиски привезли, — доверительно сообщила ей стоящая в конце небольшой очереди женщина средних лет.

Та, которую позже назвали Мариной, замерла. Времени уже оставалось совсем в обрез, но с другой стороны — сосиски не каждый день выбрасывают, и дети их очень любят. Она глянула в сторону молочного отдела в углу магазина. Никого.

— А давать-то скоро будут? — нерешительно спросила она.

— Да продавщица уже минут пятнадцать как ушла, сказала, что товар принимать, — ответила женщина. — Наверное, скоро.

— Скажете, что я за Вами? Я на минутку за молоком — и назад.

— Ну, очередь-то я держать не буду, — поджала губы женщина.

Та, которую позже назвали Мариной, ринулась к подозрительно безлюдному молочному отделу.

— Молоко сегодняшнее? — спросила она в надежде на чудо.

— Вчерашнее, — равнодушно отозвалась продавщица, с грохотом водружая пустые металлические ящики один поверх другого. — Сегодняшнее еще в обед разобрали.

Что же теперь делать? Та, которую позже назвали Мариной, замялась в нерешительности. Если вчерашнее, да еще и после целого дня в тепле магазина, опять, наверно, свернется. Она нервно глянула в сторону гастрономии. Очередь там уже растянулась к центру магазина, и, судя по вытягивающимся то тут, то там шеям покупателей, прием товара уже сменился его отпуском.

— Бутылку молока и ряженки, — быстро сказала та, которую позже назвали Мариной, отсчитывая нужную сумму — чтобы не ждать сдачу.

Торопливо вернувшись к своему месту в очереди, она просительно улыбнулась словоохотливой женщине: — А вот и я.

Очередь сзади глухо зароптала.

— Да занимала она, занимала, — отрывисто бросила через плечо женщина, не отводя цепкого взгляда от стоящих впереди.

Та, которую позже назвали Мариной, бочком втиснулась на свое место за женщиной и облегченно вздохнула. Перед ней было всего три человека.

— Больше килограмма в одни руки не отпускать, — послышался сзади уверенный бас, тут же нашедший горячую поддержку в хвосте очереди.

Больше не больше, но меньше никто и не заказывал. Не стоять же в очереди за тремя сосисками на ужин. Не задавая вопросов, продавщица отточенным движением отхватывала нужное количество дефицита, бросала его на весы, мгновенно заворачивала в плотную оберточную бумагу — и вот уже та, которую позже назвали Мариной, протягивала ей деньги.

— Господи, успела! — вдруг раздался у нее за плечом радостный вопль.

Вздрогнув, она резко обернулась и увидела перед собой раскрасневшееся лицо соседки Нины Петровны. Глаза у той горели фанатичным огнем, как у золотоискателя, внезапно осознавшего, что богатейшая жила пролегает как раз по границе его участка с соседским.

— Я стояла, я с самого начала стояла! — рявкнула она, оттирая ту, которую позже назвали Мариной, от прилавка.

Очередь снова заволновалась. На этот раз праведное негодование объединило как начало ее, так и хвост.

— Да что же это такое! — послышались со всех сторон возгласы. — То одна, а теперь и вторая! Эту здесь вообще кто-нибудь видел?

— А я говорю, что стояла! — яростно отбивалась от всех Нина Петровна. — Я в овощной отходила, кто же знал, что так быстро отпускать начнут? Вон у нее спросите — мы вместе занимали, — она кивнула в сторону той, которую позже назвали Мариной.

Та растерянно пробормотала: — Да… Занимали…

Но очередь, учуяв ее неуверенность, уже разошлась не на шутку.

— Как же, занимали они!

— Врет и не краснеет!

— Мало ей того, что сама только что так же втерлась!

Нина Петровна бросила на нее недобрый взгляд и повернулась к продавщице, которая явно наслаждалась минутной передышкой.

К прилавку подскочил юркий старичок, взъерошенный, как воробей.

— Девушка, не взвешивайте ей! Она без очереди, ее здесь никто не видел! — забарабанил он кулачком по прилавку.

— Это без какой такой очереди? — взвизгнула Нина Петровна. — Кто меня не видел, пусть очки наденет. Я вообще перед ней стояла! — Она уставилась на ту, которую позже назвали Мариной, тяжелым взглядом.

— Нина Петровна, извините, — пролепетала она. — Я опаздываю, мне детей из школы забрать нужно. Извините, я не могу… — Схватив пакет с сосисками, она бросилась к выходу из магазина.

Скандал у нее за спиной разгорелся с удвоенной силой.

К школе она уже почти бежала. Предчувствуя еще один неприятный разговор.

Ну, неужели так трудно было соврать? Да собственно, даже и не соврать — просто уверенно кивнуть головой в нужный момент? Сосисок-то все равно всем не хватит — а так хоть время и нервы бы никто зря не тратил. Внутренний голос принялся ее успокаивать, говоря, что беспринципность и приспособленчество всегда начинаются с мелочей. Если кто-то может врать, не моргнув глазом, это не значит, что и ей следует так поступать. Непорядочность нужно избегать, и уж во всяком случае, не идти у нее на поводу, когда она пытается втянуть тебя в