Гнев Безумного Бога - Раймонд Элиас Фейст Страница 18

Почти поддавшись обаянию, Миранда осознала, что он пытается заставить её расслабиться.

— Воды будет достаточно, Ваше Величество.

Он сделал едва заметный жест, и почти мгновенно слуга поднёс на подносе большой керамический кубок со свежей водой. Пока она пила, Император отпустил слуг и указал на два кресла у огромного окна, выходившего во внутренний двор дворца.

— Пожалуйста, без церемоний, — сказал он на языке Королевства, почти без акцента.

Миранда не скрыла удивления.

— Мои стражи поклялись защищать мою жизнь ценой собственной, — пояснил он, кивнув в сторону четырёх оставшихся в зале воинов в бело-золотых доспехах императорской гвардии. — Но они всего лишь люди, а людям свойственно ошибаться. Случайно оброненное слово, и всё погибло. Многие здесь, на Келеване, говорят на языках вашего мира, но я позаботился, чтобы никто из этих четверых не говорил на этом языке.

Он произнёс это с лёгкой усмешкой, но его взгляд, пристально устремлённый на Миранду, оставался совершенно серьёзным.

— Так что же вы на самом деле думаете?

— О чем именно, Ваше Величество? — ответила Миранда, устраиваясь в предложенном кресле — удобном шелковом диване, стоящем напротив императорского.

Она изучала его лицо. Как и в Королевствах или Империи Великого Кеша на Мидкемии, Империя цурани состояла из множества народов, поэтому не существовало единого «цуранийского» облика. Разве что они были невысокими по меркам мидкемийцев. Сэзу оказался чуть выше среднего — почти с её рост в пять футов девять дюймов, тогда как большинство мужчин цурани были на дюйм-два ниже, а некоторые едва превосходили ростом карликов.

Во всем остальном молодой правитель казался воплощением цуранийской знати — невозмутимый, сдержанный, совершенно нечитаемый. Если и было что-то, что раздражало Миранду в цурани вообще, так это их каменное самообладание. Здесь редко услышишь повышенный голос или горячий спор на людях.

Император опустился в кресло.

— Вы хорошо справились.

— Благодарю, — нахмурилась Миранда, — пожалуй.

Молодой человек улыбнулся, и внезапно выглядел на годы моложе.

— Мне порой трудно вспомнить, что вы значительно старше, поскольку выглядите вы не намного взрослее меня, разве что как старшая сестра или очень юная тетушка.

— Очень юная, — сухо парировала Миранда.

Император усмехнулся, но сразу перешел к делу:

— Мне докладывали кое-что о местонахождении вашего супруга. Эти сведения точны?

— Настолько, насколько возможно, учитывая, что он недостижим никакими средствами — ни магическими, ни обычными.

Правитель откинулся на спинку кресла, задумчивый.

— Он предпринял путешествие немыслимого риска…

На лице Миранды мелькнула тень тревоги, несмотря на все усилия сохранить спокойствие.

— Мне это известно как никому другому, Ваше Величество.

— Тогда мне нужно кое-что выяснить.

— Что именно?

— Правду, — ответил молодой монарх. — Аленка и другие до сих пор видят во мне мальчишку. Вероятно, с их почтенного возраста это неизбежно. Но с вашей точки зрения, они сами должны казаться детьми.

— Ваше Величество, я давно усвоила: мудрость мало зависит от возраста. Можно за несколько лет пережить целую жизнь, а можно провести века в блаженном неведении. Все зависит от человека. Аленка обладает тем спокойным пониманием ситуации посреди хаоса, которому я могу только позавидовать.

Император задумался, затем произнес:

— Моя священная прабабка Мара, кажется, накопила опыта и мудрости на десяток жизней.

Миранда промолчала, удивленная этим упоминанием почитаемой правительницы.

— Я полагаю, ваш муж был с ней знаком.

— Не уверена, Ваше Величество. Знаю, они встречались как минимум раз, но вы же помните: Паг далеко не всегда был желанным гостем в этих стенах.

Император улыбнулся:

— Императорские Игры. Да, я знаю эту историю. Моя прабабка была среди знати, когда ваш муж публично унизил Стратега и положил конец его власти. Знаете ли, понадобилось почти пять лет, чтобы полностью устранить разрушения, которые Миламбер причинил великому стадиону?

Миранда едва сдержала улыбку. Паг, известный цурани как Миламбер, был, пожалуй, самым терпеливым человеком из всех, кого она знала — качество, которое она одновременно уважала и находила раздражающим. Но когда он все же выходил из себя, последствия могли быть ужасающими. По всем рассказам, его выходка на Играх много лет назад могла быть описана только как героическая, почти богоподобная. Он обрушил огонь с небес, вызвал торнадо и землетрясения, заставив всю знать Империи трепетать у его ног.

— Я слышала, разрушения были значительными, — наконец ответила она.

Император стал серьезен.

— Я хотел поговорить не об этом. Дело в том, что ваш муж и моя прабабка изменили Империю за одну жизнь больше, чем за предыдущие столетия.

Он задумался, тщательно подбирая слова, затем тихо добавил:

— Я собираюсь рассказать вам то, что не знает никто за пределами моей семьи — ни ближайшие союзники, ни даже кузены и дяди.

Миранда молчала.

— Когда мой дедушка недолго правил на троне после возвращения его отца из вашего мира, великая леди Мара отвела императора Джастина в сторону и открыла ему тайну. Он поделился ею только с моим отцом, а тот, когда я был почти взрослым, — со мной.

Император встал, но когда Миранда попыталась последовать его примеру, жестом велел ей оставаться на месте.

— Не надо церемоний, Миранда. Я собираюсь открыть вам самую тщательно охраняемую тайну в истории Цурануанни.

Он подошел к ларцу, вырезанному из светлого дерева, с замысловатыми узорами. Полированная поверхность сверкала, и теперь Миранда заметила нечто необычное.

— В нем есть магия, — тихо сказала она.

— Да, — подтвердил Император, осторожно проводя пальцами по резной поверхности ларца. — Мне говорили, что любой, кроме меня или моих кровных родственников, умрет мгновенно, едва коснувшись его. Преимущество абсолютной власти — ни один слуга даже не пытался его вытирать от пыли.

Он замолчал на мгновение, затем добавил с легкой усмешкой:

— Хотя, кажется, он в этом и не нуждается. — Его рука замерла в сантиметре от крышки. — Каждый раз, открывая это, я не могу избавиться от… предчувствия.

Резким движением он снял крышку и достал пергамент.

Миранда почувствовала, как у нее похолодело внутри. Она видела подобные пергаменты раньше.

Без слов Император протянул документ ей. Развернув его, она пробежала глазами текст, и пергамент выскользнул из ее ослабевших пальцев. Закрыв глаза, Миранда откинулась в кресле, будто внезапно лишившись сил.

— Вы понимаете, что это значит? — наконец прервал молчание Сэзу.

Она кивнула и поднялась:

— С вашего позволения, Ваше Величество, мне нужно посоветоваться с коллегами на моей родине. Прежде чем толковать это… я должна быть уверена в его истинном значении.

Император, забыв о церемониях, сам поднял пергамент и вернул его Миранде.

— Этот ларец хранится в моей семье больше века. Несколько дней не изменят того, что нам предстоит сделать. Какое бы