Во имя грядущего - Светлана Подклетнова Страница 18

они ещё втроём смысла в таком полуотдыхе не было. Не так уж долго длится дежурство одного, пока отдыхают двое других. «Да это будет не шалаш, а дворец!» – безымянный усмехнулся, ещё раз посмотрел на две движущиеся точки, которые уже начинали приобретать очертания людей. Руки его работали машинально, прорубая дорогу среди уже более редких, чем в начале пути, веток, кустарников и молодой поросли, заполонивших старую дорогу в ущелье. Если бы не зов, ведущий его, он, наверное, не смог бы найти путь, о котором говорилось в преданиях.

Как и предполагал старший из безымянных, на гребень горы он выбрался ещё до захода солнца. Подумав о том, что на этой вершине не было ни одного из ныне живущих, и в какой-то мере он может считать себя первопроходцем, монах счастливо улыбнулся. Сейчас он не видел младших братьев, которые незадолго до этого момента вошли в проход. Даже если его братья не успеют до заката подняться к стоянке, которую сейчас собирался организовать безымянный, путь их будет несложным. До ночи они в любом случае дойдут. А ориентиром им будет служить дым от костра, на котором их старший товарищ приготовит им ужин.

Подумав, что отдохнул достаточно, старший безымянный связал несколько длинных веток, соорудив нечто, напоминающее сани, и начал спуск вниз к примеченному ранее сваленному дереву, по пути подбирая валежник, нарубленный им же, чтобы расчистить тропу, и складывая его на сооружённое подобие саней. Когда безымянный добрался до поваленного дерева, на его «санях» уже была внушительная куча веток, щепок и травы. Выбрав наиболее длинные ветки, безымянный аккуратно расставил их по бокам дерева и завалил полученное сооружение валежником. Застелив пол убежища оставшимся сушняком, мужчина критически осмотрел полученное жилище и, довольный увиденным, приступил к разжиганию костра. Памятуя о том, что в этих местах очень легко мог разгореться пожар из-за огромного количества прошлогодней листвы, устилающей землю, безымянный расчистил место под костёр, выложил из камней, изобилующих в ущелье, круг, и внутри полученного каменного очага разжёг огонь. Затем мужчина достал шесть початков кукурузы из взятых с собой в дорогу, завернул их в крупные лопухи и обмазал глиной, из которой состояла почва в Ущелье Миров. Положив кукурузу в костёр, он улёгся прямо на землю, решив, что теперь, наконец, сможет дать отдых своим усталым конечностям.

* * *

Средний безымянный спешил. Сейчас, когда беспокойство за младшего отступило, ощущение нависшей над избранной опасности гнало его, удваивая силы. В голове возникал образ младенца в корзине, увозимой врагом в спешащей куда-то повозке. Другое видение, более неясное – женщина с ножом над спящим ребёнком. Скорее всего, это ещё не произошло, но вполне могло бы случиться, если они не поспешат. Безымянный видел море крови, пролитое королём той страны, куда они сейчас направлялись, и на фоне этой крови неясное лицо избранной с огромными синими глазами. Мысли подхлёстывали монаха, он давно уже перешёл на бег, более не заботясь о том, успевает ли за ним младший брат. Тот просто обязан был успеть, чувствуя то же, что и он.

Подбежав к проходу, средний безымянный резко остановился. Он видел следы срезанного мха. Присев, монах потрогал камень в остром углублении дна прохода. Скользкий настолько, что, провалившись туда, можно было выбраться, только подтягиваясь на руках. А судя по тому, что стены прохода были такими же скользкими, единственная возможность для вошедшего в проход – застрять там навсегда. Безымянный вытащил кинжал и попытался вонзить его в стенку, подумав, что если она достаточно твёрдая, то, скорее всего, выдержит его вес, когда он обопрётся на кинжал. Но оружие не оставило на камне ни следа. Безымянный удивлённо вскинул брови. Что это за порода такая? Кинжалы хранителей были очень прочны, и он не знал ничего, кроме разве что некоторых драгоценных камней, на чём кинжал не оставил бы даже царапины. Но этот минерал не был похож ни на один из камней, которые были ему известны, хотя изучил он их немало.

Средний безымянный снова взглянул на очищенный мох и, поблагодарив мысленно старшего брата, который облегчил им путь, ползком начал пробираться по проходу. Уже нагнавший его младший брат быстро последовал за ним, даже не задавшись вопросом, почему средний брат пробирается по проходу именно таким образом. Он доверял своим братьям-монахам, и если они решили что-нибудь, то на это была своя причина, и не было смысла терять время, которого сейчас и так было мало, на то, чтобы это выяснять.

Братья достаточно быстро преодолели отрезок пути до резкого подъёма, но как только они начали подниматься, младший, шедший вторым, чуть было не упал, случайно опершись левой ногой немного ниже того места, с которого был счищен мох. Средний безымянный в последнюю секунду успел ухватить того за воротник, после чего младший перегруппировался, переместив вес на правую ногу. Сердце его колотилось так, что казалось, его биение слышно было на всю округу. Средний монах взглянул в глаза младшему, тот благодарно кивнул и улыбнулся извиняющейся улыбкой, стараясь показать брату, что очень жалеет, что был настолько неосмотрительным. Когда братья добрались до следующего поворота, средний, памятуя о том, как невнимателен был младший брат в предыдущий раз, схватил того за руку, кивнув головой на продолжающиеся следы старшего безымянного, который по какой-то причине не решился стать здесь на ноги. Младший рукой показал среднему уклон и резко перевёл руку вниз, стараясь указать на то, как легко здесь можно заскользить, попав в то страшное место, где его оплошность незадолго до этого чуть не стоила ему жизни. Средний брат кивнул. Было очень неудобным то, что им было запрещено разговаривать до того момента, пока он не найдут избранную, но приходилось следовать древним пророчествам. Расплата за неповиновение могла быть велика, вплоть до того, что могла исчезнуть их связь с девочкой, благодаря которой безымянные намеревались прийти к цели своего пути. Братья поползли дальше, и когда они достигли открывшегося перед ними обрыва, переглянулись и быстро нырнули вниз, благодаря богов за то, что в их обучение входила наработка умения прыгать с больших высот, оставаясь при этом невредимыми. Младший брат улыбнулся, вспомнив, как средний учил его прыгать с трамплинов на мягкую землю, объясняя, что возможности здесь безграничны и медленно, день ото дня, увеличивая расстояние от края трамплина до земли. Тогда он говорил своему ученику, что высота, примерно равная его ладони, практически не изменяет высоту трамплина, но через много дней, в каждый из которых он будет увеличивать расстояние до земли на одну