Проклятие Железного Лика - Вадим Носоленко Страница 18

Маска на лице Железного Лика чуть изменилась, приняв выражение, которого Фенрир раньше не видел — смесь усталости и смирения.

— Я видел сон, — просто ответил он. — Туман и замок на скале. И кто-то ждал меня там. Кто-то… похожий на меня.

Фенрир хотел спросить больше, но инстинкт подсказывал ему, что не стоит. За последний год Железный Лик всё больше отдалялся от всех, включая ближайших соратников. Он проводил целые дни в одиночестве, изучая древние тексты и артефакты, привезённые из руин Старого Города. Его сила росла — все это видели, но вместе с тем росла и его отчуждённость от людей вокруг.

— Мы победим, — вместо расспросов сказал Фенрир. — И я буду рядом, что бы ни случилось.

Железный Лик кивнул, и маска вернулась к привычному выражению — решительному и уверенному. Миг слабости прошёл.

— Иди, — сказал он. — И да хранит тебя Святая Катарина.

Фенрир усмехнулся — Железный Лик никогда не был религиозен, это была скорее дань традиции, обычное прощание в Нисенхейме. Он отсалютовал командиру и начал спуск к позициям своего отряда — элитной гвардии, лучших бойцов Легиона, лично обученных Железным Ликом и носящих миниатюрные копии его маски на нагрудниках.

Оставшись один, Железный Лик снова обратил взгляд к горизонту. Далеко, ещё за пределами видимости, но уже ощутимо, словно приближающаяся буря, надвигалась армия Каскадии. Он чувствовал её — не физическими чувствами, а чем-то иным, что появилось в нём с трансформацией маски. Словно тысячи маленьких огоньков двигались к нему, каждый представлял собой жизнь, готовую погаснуть.

Это было новое ощущение, пугающее и завораживающее одновременно. Маска продолжала меняться, эволюционировать, и вместе с ней менялось его восприятие мира.

Иногда он задавался вопросом — осталось ли в нём ещё что-то от того мальчика, чьи родители были казнены по приказу короля? Или тот Эдрик Лайонелл давно умер, а на его месте возникло нечто иное, использующее его воспоминания и тело как сосуд?

Он не знал ответа. И порой это неведение было страшнее любого врага.

К полудню передовые отряды каскадийцев показались у входа в ущелье. Сверкающие на солнце шлемы и нагрудники, чёткие построения, знамёна с эмблемой двуглавого орла — каскадийцы шли не прячась, демонстрируя мощь и уверенность в превосходстве.

Железный Лик наблюдал за ними с командного пункта, устроенного на естественном каменном возвышении в середине ущелья. Отсюда открывался вид на весь проход — извилистую тропу между отвесных скал, местами настолько узкую, что лишь десять человек могли встать в ряд.

Он выбрал это место не только из тактических соображений. Здесь, пятьсот лет назад, пали последние защитники в той первой битве при Ущелье Скорби, когда восставшие крестьяне и дезертиры пытались остановить продвижение королевской армии. Их призраки до сих пор бродили по ущелью — как он узнал, используя Амулет Забытых в битве с Родериком.

История имела привычку повторяться. Но сегодня у восставших был шанс изменить её ход.

— Они остановились, — доложил гонец, запыхавшись от быстрого подъёма. — Каскадийский авангард изучает проход.

— Как и ожидалось, — Железный Лик кивнул. — Они осторожны. Генерал Октавиан, командующий армией вторжения, не зря считается лучшим стратегом Империи.

Он повернулся к своим командирам, собравшимся для последнего инструктажа.

— Ловушка Затвора активирована? — спросил он Мастера Бруно, главу инженерного корпуса, тщедушного старика с гениальным умом и руками, способными создавать механизмы невероятной сложности.

— Да, мой командир, — Бруно кивнул. — Достаточно одного сигнала, и каменный завал перекроет выход из ущелья. Они не смогут отступить.

— Хорошо. Лирика?

Командующая лучниками выступила вперёд — высокая, стройная женщина с короткими седеющими волосами и глазами цвета грозового неба.

— Мои люди на позициях. Я усилила левый фланг, как вы приказали. Если каскадийцы пойдут в лобовую атаку, мы встретим их дождём стрел.

— Карн?

Карн Одноглазый, потерявший глаз ещё в королевской армии и получивший множество новых шрамов за годы службы в Легионе, отсалютовал кулаком к сердцу.

— Тяжёлая пехота готова. Первая линия — стена щитов, вторая — копейщики, третья — рубаки с двуручными мечами. Как только противник увязнет в первых рядах, мы ударим с флангов.

— Генерал Аркас?

Седовласый ветеран с выправкой профессионального военного выступил вперёд. Бывший командующий королевской армией, перешедший на сторону Легиона после падения монархии, он принёс с собой бесценный опыт и знания.

— Резервы на позициях. Четыре отряда по пятьсот человек, готовы поддержать любой участок обороны. Кавалерия ждёт за перевалом — если удастся пробить брешь, они ударят в тыл противнику.

Тени, как обычно, не было на совете — она уже выполняла свою часть плана, просачиваясь сквозь ряды каскадийцев, сея страх и панику.

Железный Лик обвёл взглядом своих командиров — людей, прошедших с ним через кровь и огонь, преданных до последнего вздоха. Он чувствовал странную меланхолию, словно видел их в последний раз.

Маска на его лице, уловив настроение, приобрела соответствующее выражение — лёгкую грусть, смешанную с решимостью.

— Сегодня, — начал он, и его голос, усиленный резонансом маски, разнёсся по командному пункту, — мы не просто защищаем Нисенхейм от захватчиков. Мы защищаем новый порядок, который только начинает формироваться. Порядок, где нет места тирании, где простые люди могут жить с достоинством, не боясь произвола власть имущих.

Он сделал паузу, глядя на каждого из командиров.

— Каскадийская империя воплощает всё, против чего мы боремся — рабство, угнетение, бесконечные войны ради наживы. Если мы падём сегодня, падут и наши идеалы. Но я верю, что мы выстоим. Не потому, что мы сильнее или многочисленнее, а потому что мы сражаемся за правое дело.

Его речь была прервана звуком рога, раздавшегося со стороны входа в ущелье. Каскадийцы начали наступление.

— По местам, — приказал Железный Лик. — И помните — история смотрит на нас.

Командиры отсалютовали и разошлись по своим позициям, оставив Железного Лика одного на командном пункте. Он вытащил из-под доспеха медальон — не тот, с волком, подаренный матерью, который он потерял годы назад в одной из бесчисленных схваток, а новый, с изображением железной маски, символа его Легиона.

— Помоги мне сегодня, — прошептал он, сжимая медальон в руке, не обращаясь ни к какому конкретному божеству, а скорее к самой судьбе.

Затем он спустился с командного пункта и направился к передовой. Вопреки советам генерала Аркаса держаться в тылу, Железный Лик всегда сражался вместе со своими людьми. Это