Дремир. Беспечные. Том 3 - Ник Вернер Страница 153

— Войдите, — послышалось из-за двери.

Леон кратко выдохнул, слегка расслабил руку, сжимающую конверт, и открыл дверь.

— На кого ты похож? — первое, что сказал его отец, не успела за Леоном закрыться дверь.

— На посыльного, — невозмутимо ответил он по дороге к столу и, плюхнувшись в одно из кресел напротив отца, учтиво добавил: — Здравствуй, отец.

— И почему на тебе военная форма графства Ронетт? — недовольным голосом продолжал допрос граф Мэйнер.

— Потому что люди советника Дэмиса меня чуть не прирезали, — в тон ему ответил Леон и бросил конверт на стол. — Подробности здесь.

— Что ты опять натворил⁈ — в бешенстве вскочил отец.

— Я? — встал следом Леон и, подняв правую руку тыльной стороной ладони к отцу, начал загибать пальцы. — Первое: отдал наш долг графине Дэйнере. В общем, извинился и отбыл наказание. Мы с ней в расчёте.

Отец недоверчиво на него посмотрел.

— Второе, — продолжал Леон. — Обучился на летать на грифонах. Вот, — он подцепил пальцем левой руки цепочку и достал медальон наездника из-под рубашки.

Отец удивлённо поднял левую бровь, но продолжал слушать, не перебивая.

— Третье: подружился с главнокомандующим личной гвардии графа Неррона, и он мне подарил боевого грифона. Также у меня есть разрешения летать на нём над Герданой и Весталией.

— Что-то я не слышал, чтобы Альберт обзавёлся главнокомандующим, — скептически перебил его отец.

— У меня нет повода не верить Кирану, — пожал плечами Леон. — Зато у меня есть грифон — можешь в окно глянуть — и сопутствующие письма у него в сумке.

Граф Мэйнер подошёл к окну за его спиной, молча постоял некоторое время и задумчиво спросил:

— А он никого не сожрёт, пока мы тут общаемся?

— Я её покормил, прежде чем к тебе идти, — равнодушно ответил Леон. — До завтра не сожрёт.

Отец вернулся к столу и спокойно сел в своё кресло. Сел обратно и Леон, но продолжил загибать пальцы на руке:

— Четвёртое: вернул свой долг графине Ронетте. Теперь я никому ничего не должен, но есть небольшая проблемка — теперь нам должно графство Ронетт — за слежку за мной и покушение на мою жизнь. Я чуть не сдох несколько дней назад, но доказательств у меня нет — троих убил я, остальных — грифон.

— Ты кого-то убил? — серьёзно спросил отец.

— Да, — твёрдо ответил Леон.

— И можешь так спокойно об этом говорить? — холодно спросил отец и облокотился на стол, пристально разглядывая сына.

Леон стиснул зубы и посмотрел в сторону.

— Ответь мне! — приказал отец.

— И что мне тебе ответить? — Леон снова посмотрел на отца, и его голос дрогнул. — Пускать слёзы раскаяния или биться в истерике и говорить, что я не мог поступить иначе⁈

На Леон нахлынули воспоминания, смыли и так плохо удерживаемое самообладание, и он вскочил и заорал на отца:

— Что мне было делать⁈ Ответь ты́ мне! Их было четверо, и они стреляли в нас из арбалетов! Если бы не грифон, я был бы труп! Мы не успевали улететь вдвоём! Я отправил Ванессу с грифоном и лишь надеялся, что они успеют свалить от двух грифонов, пикирующих на них с неба. А я? Что я могу сделать против четырех вооруженных мужиков с мечами и арбалетами, которые стреляют без предупреждения⁈ Ответь мне! А⁈ Подождать, пока они с меня мёртвого отрежут палец и пошлют тебе вместе с перстнем по почте⁈

Леон сел обратно и схватился за голову. На отца он больше не смотрел и тяжело дышал.

Отец молчал.

— Меня… — тихо продолжил он. — Теперь… каждую ночь… мучают кошмары. То я лежу с перерезанным горлом и в меня цепляться из арбалета, а я отсчитываю секунды до своей смерти, невыносимо долгие, бесконечные секунды. То мне приставляют нож к горлу, а обе мои руки пригвождены к земле арбалетными болтами, и я не в силах пошевелиться, лишь чувствуя, как лезвие всё глубже вонзается в мою кожу. То меня преследуют их остекленевшие глаза. То мои руки по локоть в крови… Что мне было делать? Там никого кроме меня на этот раз не было. Никого. Я не хотел сдаваться… Я не хотел…

Леон поднял полные ужаса глаза на отца, но его кресло было пустым. Тут кто-то схватил его за плечо, выдернул из кресла и крепко обнял.

«Он меня впервые в жизни обнял», — подумал Леон и разрыдался — он впервые в жизни почувствовал, что у него есть семья, что он не один на всём белом свете.

Так они и стояли: отец крепко прижимал голову сына к своему плечу, а сына трясло от молчаливой истерики. Так они и стояли, пока Леон не успокоился и не сказал:

— Я рад, что у меня есть ты, отец.

— Я рад, что ты выжил, сын. А кошмары… Они пройдут. Я убивал, они прошли. Никогда не сдавайся и впредь.

Отец отстранился и спокойно приказал:

— А теперь садись и давай по порядку. При чём тут советник Дэмис? Кто такая Ванесса? Графиня Ронетта? Как ты с ней оказался, если её выкрали? И что значит «на этот раз»?

Леон устало плюхнулся в кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза.

— Лучше прочитай сначала, что в конверте, а потом я расскажу, что знаю я и что я об этом думаю. А пока я посплю. Я три дня не спал.

— Здесь не место отсыпаться, — строго сказал отец. — Иди к себе. Выспись и приведи себя в порядок. Потом приходи. Я так понимаю, то, что в этом конверте, вполне может подождать день или два?

— Может, — ответил Леон и встал. — Благодарю, отец.

Он дошёл до двери, выпрямился, вытер рукавом лицо и вышел за дверь. В коридоре он никого не встретил и первым делом направился в уборную на этом же этаже. Умылся. Скептически осмотрел себя в зеркале, вздохнул и вышел обратно в коридор.

«И чего я на него всегда ору? — думал он по дороге к подъёмнику. — А потом ещё и рыдаю… Как маленький, блин… Когда мы уже сможем общаться нормально?»