Пинеслу, купеческая дочь - Марина Николаева Страница 11

набега, среди пленников оказалась молодая девушка травница, сумевшая вылепить из глины птицу и с устным письмом отправила её к воеводе на кордон. Воевода оказался мудрым, отправил по следу крупный отряд воинов. Весть об освобождении пленников и уничтожении разбойников получила широкую огласку. Богатырей и воинов Князь Мстислав наградил богатыми дарами, о чём писали в главной княжеской газете "Новости Саргуна". Вот после этого нас, знахарок, начали учить малой толике волшебства, ранее доступной только магам.

Ближе к обеду отец очнулся, решили пока скрыть от соседей, что отец нашелся. Молча ждём следователя со стражниками из города. Надеюсь, птица моя глиняная долетит с весточкой до декана.

Оказавшись в своей комнате, подошла к окну: на небе сияли все три солнца, день обещал быть жарким, трава на обочине дороги уже выгорала. Хороший дождик был бы в самый раз! Хотелось спать, но впереди было ещё одно дело, не требующее отлагательств. Одежда после ночи испачкалась и воняла потом, пришлось переодеться в местную одежду, но сшитую из хорошей ткани, привезённую отцом из столицы: зелёное летнее платье ниже колен, но с длинными рукавами, спереди завязала по местным обычаям тёмно-зелёный фартук, расшитый бисером. Косы распустила, расчесала волосы и заново заплела в две косы, убрав их под зеленый же ситцевый платок. Мачеха, увидев меня в новом платье, одобрила мой наряд. Что делать, любит она это, даже в такой момент обратила внимание на моё платье.

Илчевер оставила за отцом приглядеть, сама после полудня в лес пошла. Сейчас, в самое время цветения Евиного цветка, листья набирают полную силу для лечения мачехиной болезни. В листве стайками летали, потрескивали и свистели чижи.

Наконец, лес решил немного передо мной расступиться, и я вступила на небольшую поляну, густо разросшуюся розовыми мелкими цветками. Цветы напоминали с собой узоры дорогого каганатского ковра, виденного мной в городском магазине прошлой зимой. Но не за лепестками, а за листьями Евиного цветка, имеющими целебные силы, я пришла сегодня. И, подоткнув подол платья, начала собирать листья.

Я разглаживала собранные листья, когда рядом крякнули, хрипнули, послышался хруст раздавленной сухой ветки. От неожиданности я уронила корзинку с листьями Евиного цветка. Шементей мяукнул, и взобрался от испуга на берёзу, повыше. Из-за куста крушины появился высокий, костлявый мужик. Еле признала в нем бортника. Всё его лицо до самых глаз заросло чёрными волосами: чёрные усы слились с чёрной бородой. Под кустистыми чёрными бровями на меня умоляюще смотрели чёрные глаза.

— Дык, добрый день, госпожа ведьма, — прогудел обросший бородой, мхом и ещё чем-то мужик, похожий на лешего.

— Не ведьма, а ученица, будущая знахарка — травница. Здравствуйте, уважаемый бортник, — признала я пчеловода из соседнего хутора.

— Дык, не одно и то же разве? Вон, и кот чёрный имеется, — удивился бортник, почесав бороду.

Шементей, поняв, что бояться нечего, спустился с берёзы, царапая когтями бересту. С последней ветки кот никак не мог решиться спрыгнуть на траву, бортник решил помочь, предложил коту свое плечо, чем Шементей и воспользовался, гордо оглядывая меня свысока.

— Я не колдую, порчу не навожу, — объяснила я.

— Дык, это же хорошо, — обрадовался мужик, — Нужда до вас довела, вчера узнал, что вы приехали. Отец не отыскался еще?

— Нет. Ждём, — сделала я грустное лицо. — А у вас какая нужда во мне?

— Дык, беда у нас, пчёлы начали болеть, умирают. Не посмотрите ли, госпожа ведьма? — заискивающе спросил бортник.

Я согласилась. Отец хорошо о нём отзывался, да и медком меня часто баловал. По прямой дороге дошли до пасеки часа через два. По невидимой мне лесной дорожке бортник шёл редкими, но размашистыми шагами, время от времени оглядываясь на меня, еле поспевавшую за ним. По дороге бортник рассказал печальную историю, как три дня назад пчёлы неожиданно начали болеть и умирать.

Близость пасеки я почувствовала издалёка, вдохнув воздух, пропитанный сладким ароматом мёда.

— Недалёко уже до пасеки осталось идти, — начал извиняться бортник передо мной, неправильно истолковав мои шмыгания носом.

Я то просто наслаждалась медовым запахом!

На большой поляне стояли ровными рядами колоды, тягуче разливался аромат клевера. Сильный и терпкий аромат кружил голову. Пчёл было мало, они слабо и нехотя жужжали. Я хотела подойти поближе к ближней колоде, но, наступив ногой на что-то скользкое, растянулась на траве, как бесстыжая танцовщица из городского трактира. Шементей принюхался, замяукал. Что-то тут нечисто. Собрав раскиданные ноги под себя, я, сев на траву, пригляделась в траву. Что-то масляное было разлито на траве. Сорвав листок, принюхалась, сразу не смогла вспомнить.

— Нельское масло! — напомнил Шеменей своим мяуканием.

Точно! Мы с котом, приглядываясь, и принюхиваясь к траве начали обходить поляну.

— Бортник, кто-то приходил к тебе в последнее время? — спросила я.

— Дык, старостиха приходила четыре дня назад, масло растительное приносила, да немного пролила, — засмущался бортник.

Пришлось объяснить, что на пасеке разбрызгано нельское масло. Бортник омрачился. Что это такое, он знает лучше меня. Нельское масло уничтожает пчёл по корню. И достать его сложно, в свободной продаже оно запрещено. Придётся всю пасеку перевезти в другое место. Кто-то хочет извести хозяйство бортника. Да и старостиха снова примелькалась.

Благодарный бортник обещал привезти полный жбан меда, как только перевезёт колоды с пчёлами на новое место. Я не отказалась.

* * *

Ночью, когда на небе вовсю сияла убывающая луна, я тихонько спустилась с сеновала, чтобы не разбудить отца с мачехой, ночевавших в предбаннике, открыла калитку, ведущую в огород, и мяукнула. Сверкнули два зелёных глаза, чёрный кот явился по моему зову. На сеновале я заранее переоделась в отцовскую старую одежду. Волосы убрала под чёрный платок. И тут в воздухе зашумело, летающий чёрный комок пикировал на меня, в этот раз в руках коромысла не оказалось, пришлось, как зайцу, сделать обманное движение, и я прыгнула в сторону, на землю, ударилась подбородком. Издав резкий звук, летучая мышь низко пронеслась над землей и улетела в черноту ночи.

— Боялся, что в третий раз эта нечисть тебе глаз вырвет, Пинеслу. Надо с ней что-то сделать, — промяукал кот, зашипев недовольно, выгнув спину.

Я встала, протирая подбородок, ссаднило неприятно.

Дойдя до конца огорода, кот проскользнул между решётками, я перепрыгнула.

— Молодец! Скачешь, как коза бабки Анисьи! — язвительно похвалил меня Шементей.

Аккуратно ступая ногами, обутыми в лапти, я шла между грядками картофеля вслед за котом. Направлялись мы к задворкам старосты разведать обстановку.

— Тссс, там кто-то есть, — промяукал кот, — Оставайся здесь, я сам схожу.

И исчез в темноте. Недалеко от меня грузно затопали, я от испуга плашмя упала на картофельную