Серебряная рука - Стивен Рэй Лоухед Страница 10

в воду, она оказалась мне по колено, и послал свою лошадь вслед за первой. Жаль было так рано отпускать лошадей, но другого шанса спастись от погони я не видел. Собаки будут гнать лошадь до изнеможения, иначе нам от них не отделаться. На болоте следов не остается, так что пусть лучше гонятся за лошадьми, а всадники пойдут за ними.

Вода была холодная, солнце тусклое. Мы пробрались к ближайшим зарослям камыша. Листья и стебли высохли — новые побеги еще не появились — и громко шелестели. Сделав дюжину шагов, я остановился.

— Подождем здесь, — объявил я. — Всадники проедут, тогда будем пробираться к реке.

— Если проедут… — проворчал Лью.

— Тихо!

Я услышал шлепанье лошадиных копыт и азартное повизгивание собаки. Мы присели на корточки. Первая лошадь преследователей вошла в болото, за ней другая. Потом третья, а потом сразу еще две. Туман глушил звуки, искажал направление. Казалось, что преследователи приближаются со всех сторон. Определить на слух, где они на самом деле, и насколько близко, невозможно. Мы с Лью сидели по грудь в воде, дрожали от холода и пытались определить, чем занята погоня. Слышно, как они окликают друг друга, как зовут собак, собаки в ответ лаяли. Но звуки постепенно стихали. Преследователи удалялись. Туман клубился в воздухе, сквозь него проглядывало синее небо, а восходящее солнце фантастически подсвечивало клубы тумана.

— Пора двигаться, — прошептал Лью. — Скоро туман рассеется. Нас увидят.

Он выпрямился и собрался идти.

— Подожди, — прошептал я, схватив его за запястье и потянув обратно.

В ту же секунду мы услышали, как еще одна лошадь вошла в камыши. Всадник мечом прорубал дорогу. Лью нырнул в одну сторону, я — в другую. Лошадь, испуганная нашим движением, встала на дыбы. Всадник махнул мечом и едва не задел Лью, но он вовремя нырнул под брюхо лошади, перехватил руку с мечом и сдернул преследователя с коня. Я звонко хлопнул лошадь по шее. Испуганное животное бросилось в болото.

Всадник вскрикнул. Лью ударил его кулаком в лицо, раз и еще раз. Противник затих. Мы замерли, прислушиваясь. Никакого ответного крика.

— Помоги мне поднять его, — сказал Лью. Мы взвалили потерявшего сознание всадника на плечи и потащили через болото к берегу. А там бросили на землю.

— Река там, — сказал я, глядя на восток. — Если не медлить, сможем добраться до берега раньше, чем эти вернутся.

— Тогда к реке, — ответил Лью.

Мы продирались через заболоченные места, огибая край болота, то взбираясь на сырые пригорки, то бредя в воде по бедра. Легкие горели, сердце колотилось, мышцы болели, но мы приближались к лесу, скрывавшему берег реки Модорн.

Одежда давно намокла и стала тяжелой, но все же мы добрели до зарослей и продрались через кусты бузины, ивняк и орешник. Исцарапались изрядно, зато вышли на крутой берег.

Во время прилива Модорн превращается в широкое мелкое водное пространство. Во время отлива это илистое поле, прорезанное глубоким каналом — руслом реки. В любом случае нам придется плыть, но я надеялся, что прилив будет достаточно высоким, чтобы скрыть наши следы по обе стороны русла. Но мы добрались до берега во время отлива. Уровень воды падал на глазах, но воды пока хватало, и следов после нас не оставалось. Не оглядываясь назад, мы пересекли устье: оскальзываясь, падая, поддерживая друг друга, мы перебрались через ил. Липкая, вонючая грязь прилипала к ногам.

У дальнего берега я оглянулся. Вода едва прикрывала наши следы. Но мы проломились через заросли и упали на спины, судорожно дыша и напряженно вслушиваясь в звуки на другом берегу. Но там было тихо. Ну что же, пока мы ушли от погони. Собрали остатки сил и побрели глубже в лес, подальше от берега. Только теперь я начал надеяться, что нам удастся спастись.

В яме мы мало ели — сухой хлеб и кислое пиво, которое спускали нам охранники. Так что с выносливостью у нас дела обстояли плохо. Мы пошли на восток, подальше от реки, и на первой попавшейся поляне остановились отдохнуть и подсушить одежду. И мы все время прислушивались. Но ни лая собак, ни топота копыт не слышали. Лесная тишина действовала успокаивающе.

— Без оружия, без еды, без лошадей, — хрипло проговорил Лью, перекатываясь набок, — вряд ли стоит ждать приветственного кубка от Круина…

Ллвидди и Круин часто встречались на поле битвы. Но и по-дружески угощали друг друга нередко. Мелдрон Маур пользовался уважением короля Калбхи, если не дружбой.

— Не беда, — заметил я, — барду рады где угодно.

— Тогда действуй, мудрый бард, — сказал Лью, — и будем надеяться, что лорд Калбха так же нуждается в песне, как я в горячем ужине.

Мы встали, постояли, пошатываясь, и побрели через лесистые холмы и заболоченные низины к крепости Круин в Блер Кадлис. Шли весь день, часто оглядываясь назад и останавливаясь для короткого отдыха. Погони не слышали. Вышли к какому-то безымянному ручью уже после заката. Идти дальше сил не было. Напились из ручья, закутались в плащи и повалились спать в высокую, сухую по зиме траву. Проснулись на рассвете, умылись в ручье и продолжили путь.

Так прошли четыре дня. Четыре дня мы шли через густой лес и болота. Для ягод было слишком рано, поймать что-нибудь съедобное нереально. Я искал знакомые побеги и корешки, мы жевали их на ходу, пили из ручьев. В конце четвертого дня и на исходе наших сил мы увидели крепость Круин.

Голодные до полного изнеможения, мы стояли на краю леса и смотрели, как в небо поднимается серебристый дым от костров, на которых готовили пищу. Даже запах дыма вызвал у меня в пустом желудке острую боль.

Блер Кадлис стоит на вершине большого холма, он как бы охраняет вход в Истрад Кан Сефил, Долину Белой Лошади, главный путь в сердце Ллогриса. На широких равнинах пасутся огромные табуны лошадей, — гордость Круин. Здешние люди непревзойденные всадники.

— Думаешь, они знают, что случилось с Мелдроном Мауром? — задумчиво спросил Лью.

— Вряд ли. Если только…

— Если только Паладир не добрался до них раньше нас?

Я думал о том же.

— Ладно. Надо идти. Посмотрим, что они знают.

Мы выбрались из леса и, шатаясь, подошли к каэру; идти надо было медленно, чтобы нас успели заметить, но никак иначе мы идти все