Повелитель стихий - Алекс Рудин Страница 67

— Ну, конечно, — усмехнулся Умман. — Им нужно как можно больше общаться с людьми, снова проникаться человеческими желаниями. Другого совета у меня нет.

— То, что вы мне рассказали, очень важно, — нахмурился я. — Надеюсь, ваши слова дадут магическим духам надежду. Еще один вопрос. Не могло ли случиться так, что это ваш мир повлиял на духов и помог им превратиться в джинов? Может быть, у вашего мира есть какие-то особые свойства?

— Может быть, — пожал плечами Умман. — Я не знаю. В отличие от моего сына, я никогда не бывал в других мирах, и мне не с чем сравнивать.

— Возможно, некоторые из магических духов захотят переселиться в ваш мир, чтобы проверить моё предположение. Как вы думаете, жители Лачанги не будут против?

— Все магические существа свободны в своих желаниях, — ответил Умман. — Если духи захотят, пусть приходят.

Мы еще поговорили, а затем я с удивлением узнал, что в Лачанге не бывает сумерек. Жаркое солнце укатилось за горизонт, и почти сразу на тёмном небе высыпали крупные звёзды. Из-за цветущих деревьев неторопливо показалась жёлтая луна.

— Думаю, нам пора, — улыбнулся я. — Благодарю вас за гостеприимство и откровенный разговор.

— Останьтесь до утра, господин Тайновидец, — предложил Амираль.

Но я покачал головой:

— Рад бы, но не могу. Дома ждут близкие люди, они тревожатся за меня.

Я поднялся с ковра и с наслаждением размял ноги, которые затекли от долгого сидения в непривычной позе. А затем кивнул Черницыну.

— Идемте, господин репортер, воспользуемся ближайшей дверью.

И тут на улице послышались голоса и громкий рокот барабанов. По глинобитным стенам заплясали отсветы факелов, а затем кто-то властно постучал в дверь:

— Откройте великому визирю!

Умман и Амираль удивленно переглянулись, а Черницын, судя по его бледному лицу, не на шутку перепугался. Я постарался сохранить спокойствие, хотя это и было нелегко.

По знаку отца Амираль открыл дверь, и сад мгновенно заполнился людьми. Дымили факела, блестели кольчуги стражников и наконечники копий.

Затем четверо мускулистых джиннов внесли в сад крытые носилки, на которых восседал великий визирь.

Будь он обычным человеком, я дал бы ему не больше тридцати лет. Но передо мной был чистокровный джинн огня, судя по отблескам пламени в его тёмных глазах.

Великий визирь обвел нас тяжелым взглядом, а затем величественно сошел с носилок.

Рядом с ним тут же появился человек с суетливо бегающим взглядом. Наверное, один из приближенных.

— Великий визирь Амир Аль-Хаким желает говорить с пришельцами из другого мира, — торжественно объявил он.

— Эх, нужно было уйти раньше, — с тоской прошептал Черницын.

А я улыбнулся, шагнув вперед, и оказался лицом к лицу с великим визирем. Амир Аль-Хаким оценивающе оглядел меня.

— Это ты прибыл из другого мира и прошел сегодня днем через городские ворота? — властно спросил он.

Я вежливо наклонил голову.

— Да, Ваше Величество. Моё имя — граф Александр Васильевич Воронцов, и я действительно прибыл из другого мира.

Не оборачиваясь, великий визирь щелкнул пальцами, и к нему тут же подбежал стражник — тот самый, с которым я разговаривал у городских ворот.

— Этот человек уверяет, что узнал тебя, — сказал мне великий визирь. — Он вспомнил, что слышал твой голос в ту ночь, когда на Лачангу напали песчаные джинны. Утверждает, что именно ты предупредил его об опасности. Это правда?

Значит, серебряная монета все-таки помогла стражнику освежить память!

— Так все и было, — кивнул я. — В моём мире есть магический портал, который ведёт в Лачангу. В тот день я был около портала, заметил песчаных джиннов и предупредил стражу об их появлении.

— Значит, ты и есть могущественный маг из легенды, — спокойно сказал великий визирь, глядя прямо на меня.

Он не спрашивал, а утверждал. Поэтому я не стал ничего отвечать и молча ждал продолжения разговора.

— Граф — это титул? — заинтересовался визирь.

— Да, я принадлежу к аристократическому роду, — подтвердил я. — В моем мире правит император, и я один из его приближенных.

Помощник великого визиря потянулся губами к уху своего повелителя.

— Я думаю, этот человек лжёт, — торопливо зашептал он. — Если он принадлежит к знатному роду, то почему явился в Лачангу один? Где его караван? Где его слуги и рабы? Где его наложницы, наконец? Прислушайся к моим словам, великий визирь. Этот человек — самозванец.

— Что ты скажешь на это, граф Воронцов? — с интересом спросил великий визирь.

— Скажу, что в каждом мире свои обычаи, — спокойно улыбнулся я. — У нас не принято держать при себе большую свиту или владеть множеством наложниц. Конечно, у императора есть придворные, так полагается по статусу. Но даже у его величества только одна законная супруга. Что касается меня, то я просто люблю путешествовать в одиночестве.

— Это ложь, великий визирь, — снова зашептал советник. — Этот чужеземец обманом проник в наш город только для того, чтобы выкупить вора. Может быть, они сообщники и сейчас затевают какое-нибудь тёмное дело.

Этот человек вызывал у меня острое отвращение своими лисьими повадками. И в то же время я чувствовал, что он чего-то сильно боится.

— Я разберусь, — не меняя выражения лица, сказал великий визирь.

А затем снова обратился ко мне:

— Должно быть, твои магические способности очень велики, если ты сумел пройти сюда из другого мира. Позволь полюбопытствовать, в чем твой дар?

— На моей родине меня называют Тайновидцем, — ответил я. — Лучше всего мне удается раскрывать магические тайны.

Услышав это, Амир-аль-Хаким впервые улыбнулся.

— Вот как? — с интересом спросил он. — В таком случае сама судьба послала нам эту встречу. Вчера из моих личных покоев пропал прекрасный магический рубин. Я подозреваю, что его украли. Я приказал обыскать всех слуг и сановников, но пропажа так и не нашлась. Может быть, твой магический дар подскажет, куда делся мой любимый драгоценный камень?

— Ни у кого в мире не может быть таких способностей, великий визирь, — испуганно заговорил советник. — Этот человек снова будет тебе лгать. Не слушай его.

— Кажется, ваш советник настроен против меня, — улыбнулся я. — Могу я задать вопрос, Ваше Величество?

— Спрашивай, — кивнул великий визирь.

— Насколько я знаю, мой друг Амираль много рассказывал о своих