Ирина Скидневская - Алмазы Селона Страница 60

— Не скажу!

— Понимаю. Благодарю за помощь расследованию. Одно могу посоветовать — будьте осторожны.

— Что происходит? — с досадой спросил зятя Йюл. — Ты так взвинчен…

— Извините, Скальд, — сказал Ион.

Они дошли до фонтана, у которого два месяца назад впервые увидели Анахайма. По темной воде плавали красные листья.

— А рыбки где? — спросил Скальд.

— Дома, в аквариуме, — ответил Ион. — Так сколько там было младенцев?

— Думаю, все-таки один. Хотя это просто мои умозаключения.

— Подождите, я не понял, — сказал Йюл. — А почему этот район восьмого сектора выбран не случайно?

Скальд с Ионом переглянулись и расхохотались.

— Ты как Гладстон, тот тоже выдает каждый день, — сказал Ион шурину.

— По-моему, это один из самых важных вопросов, на которые мы в принципе должны ответить, — серьезно ответил Скальд. — Итак, у нас есть четыре семьи с одинаковой фамилией Анахайм. Неизвестным лицом, или группой лиц, этим семьям было предложено усыновить мальчика по имени Остин, которого предлагалось забрать из определенной точки третьего района восьмого сектора. — Скальд подобрал камешек, носком ботинка очистил от листьев дорожку. — Вот наша галактика. — Камешком он начертил восемь вложенных друг в друга окружностей. — Первый сектор — это самый центр, черный круг, дальше второй, третий, и так далее. Восьмой сектор — это край галактики, куда корабли еще залетают, но редко. А вот девятый — это уже другая область, которую мы видим, но в которую соваться не решаемся. Девятый сектор — это другая вселенная, это все, враждебное нам, не изученное, не доступное и пока не нужное человечеству, потому что оно не в силах откусить от этого пирога хотя бы кусочек. Вы, конечно, помните, господа, что район — это одна шестьдесят четвертая часть сектора. Представим его себе упрощенно, чтобы не путаться, в виде чистого листа. Вот эта жирная вертикальная прямая — граница между девятым и всеми остальными секторами, то есть граница освоенного человеком пространства, а вот и наши звездочки, расположение которых я точно выверил по галактической лоции. Звезда номер одиннадцать — ей даже не успели дать имя — звезда Лиловый Круг, звезда Жасмин и звезда Вантарио. Они находятся на одной прямой, поэтому соединяем их. Еще у нас есть четыре семьи и один младенец.

— Вы уверены, что один?

— Не уверен. Но будем так считать, потому что второй, третий и четвертый младенцы так и не появились на сцене. Значит, он был один. И находился на корабле, который встречающие должны были остановить специальным кодовым сигналом. Вопрос к вам, господа: откуда двигался этот корабль? Из какой точки района? Йюл?

— Вы меня спрашиваете? Я вообще ничего не понимаю.

— Да из любой точки, — подумав, буркнул Ион. — Много вариантов.

— Не так уж и много, если за точку отсчета брать прямую, на которой лежат звезды… Как сказано, а? Поэзия… Вариант первый. Корабль с младенцем, идущий из неизвестной нам точки Х, движется под углом к «звездной прямой». Тогда он оказывается перед выбором, какую из точек выбрать, — 11, ЛК, Ж или В. И у меня нет никакого, даже самого завалящего ответа, почему он выбрал именно точку 11. — Скальд пририсовал прямоугольник корабля и стрелки, ведущие к звездам.

— Возвращались они в первый сектор, — задумчиво глядя на рисунок, сказал Ион. — Выходит, не было никакого смысла выбирать корабль, который находился дальше всех от пункта назначения. Но выбрали именно его. Почему?

— Потому что он самый первый пришел на это место, — напомнил Йюл.

— Это не ответ, — покачал головой Ион. — Зачем надо было назначать встречу в таком дальнем районе, на самой границе не то что с восьмым — с девятым сектором? — Мы также должны допустить, что корабль мог идти не из какой-то одной, а из разных точек района. — Рядом с первым Скальд нарисовал новый вариант. — Вот так. Добавим хаотичности. И теперь все намного усложняется в этой странной системе. Как вы думаете, Ион, какая самая главная цель была у людей, предложивших усыновление?

— Быстрая и безопасная передача ребенка опекунам.

Скальд лукаво взглянул на него.

— А какая семья для них была предпочтительна?

— Конечно, не та, которая побогаче. Они и так богаты, дали за ребенком большие деньги, — размышлял Ион. — Та семья предпочтительнее, которая быстрее этого ребенка найдет. Естественно, их устроило бы, если бы все сразу получилось.

— Вы зрите прямо в корень, Ион. Мне лично представляется верным только такое предположение: корабль с младенцем, начиная движение из точки Х, находящейся где-то на границе с чужими, движется по прямой, соединяющей все четыре звезды. Кстати, на этой же прямой лежит главный транспортный узел третьего района, что сводит к минимуму для корабля с младенцем риск затеряться в просторах третьего района. Взгляните. Если посланцы семьи Анахаймов, найдя ребенка — а так и случилось, — возвращались обратно в первый сектор, неглупо было бы предположить, что вектор движения таинственного корабля сразу был направлен к центру галактики. Он шел по заранее выбранному и просчитанному маршруту, без экипажа, на автопилоте, и остановить его можно было только специальным сигналом. Изучив карту района, я совершенно убедился: здесь он не мог вольготно маневрировать. Слишком опасно. А другие корабли нужны были для страховки. Опасный район, множество ловушек и преград… Во-первых, встречающий корабль мог погибнуть, во-вторых, корабль с младенцем мог, к примеру, опоздать и разминуться со встречающим; что ж, тогда дальше по курсу его ждал бы второй, потом третий и четвертый — при самом неблагоприятном исходе для младенца. В нашем случае уже первая попытка оказалась удачной.

— С чем нас всех можно поздравить, — усмехнулся Ион.

— Значит, теперь мы точно знаем, откуда он появился, этот младенец из космоса. Но по-прежнему не знаем, почему. И кто он такой.

— В сущности, все мы такие же младенцы и не сильно отличаемся от него, — задумчиво проговорил Ион. — Потому что по большому счету не знаем ответа на самый интригующий вопрос этой жизни: кто мы? откуда пришли? почему живем и почему умираем? что с нами происходит после смерти? И это все чрезвычайно роднит нас с таинственным господином Анахаймом, вам не кажется?

Скальд с улыбкой заметил:

— Интересно, что сказал бы господин с салфеткой, услышь он, как вы набиваетесь к нему в родственники?

Кто-то тихо и жалобно пищал. Неяркое осеннее солнце глядело в окно — такое же заспанное, как она сама. Писк продолжался. Ронда соскочила с постели, накинула халат и отправилась на поиски.

Хвостик сидел на самой верхней полке встроенного в стену шкафа в холле.