Женитьба всем назло! И долгожданный развод - Лия Новикова Страница 59

проснулся очень рано, как, собственно, и все дни до этого. Ведь к обеду его ждал новый управляющий одного из его поместий, а дорога до поместья неблизкая. Но прежде чем ехать за город, нужно навестить Линзи, узнать, как у неё дела. Возможно, снова предложить подвезти её до работы. А самое главное, проследить, не крутится ли вокруг неё снова тот бородатый сосед… и, по совместительству, главный конкурент Джимиана за руку и сердце милашки Линзи.

Господину Хонгу всё ещё с трудом верилось, что у девушки, которую он не смотря ни на что считал своей, появился поклонник, всерьёз готовый жениться.

«Да что этот бородатый может дать моей Линзи? — мысленно возмущался Джимиан — Он же всего лишь простой фермер, а судя по его одежде, далеко не самый зажиточный. Уже сейчас моя Линзи на работу почти каждый день ходит, где к вечеру выматывается и устаёт ужасно, что сил ей даже на разговоры едва хватает. А если у неё ещё и муж-фермер появится? Это после работы ей, наверняка, придётся ему по огороду и со всякой живностью помогать. А у него, помимо живности и огорода, дети ещё имеются. И что же получается, моей Линзи после тяжёлого дня вместо отдыха придётся с чужими детьми возиться⁈»

— Ничего удивительного, что у бородатого первая жена умерла… при такой-то жизни — вслух проворчал Джимиан — И загнать в могилу ещё и мою Линзи я ему не позволю!

Мужчина прекрасно помнил, что говорил ему отец любимой девушки. Про законный брак, про настоящую семью с кучей маленьких детишек, где муж не прячет свою жену в арендованном на окраине города домике, а гордо выставляет её напоказ перед своими друзьями, знакомыми, родственниками. И Джимиан уже давно понял, что ради возвращения своей любимой он и жениться готов! При этом он был уверен, что сможет дать своей жене куда больше, чем какой-то там фермер! Остаётся лишь сказать об этом самой Линзи.

Но внутри у мужчины сидела абсолютная уверенность, что любимая точно не откажется выйти за него замуж.

Джимиан велел слугам запрячь экипаж, умылся, оделся, наскоро перекусил. И спокойно направился на выход, мысленно настраиваясь на разговор с Линзи, в котором он открыто предложит ей стать его женой. Едва заметно улыбнулся, мечтая, как девушка ответит ему радостным согласием и на шею к нему кинется, обнимет, зацелует… Дойти до выхода мужчина не успел.

— Джимиан! — окликнул его недовольный и требовательный голос матери.

Наяни Хонг, закутанная в тёплый домашний халат, стояла на самой верхней ступеньке лестницы и недовольно взирала на сына. При этом молчала очень красноречиво. Только если раньше, когда матушка вот так нравоучительно молчала и смотрела осуждающе, Джимиан был готов сделать всё, что угодно, лишь бы ей угодить, то сейчас мужчина испытывал только раздражение. Он и так к Линзи опаздывает! Она или на работу скоро убежит, а из швейной мастерской её никак не выдернуть, или, что ещё хуже, к ней опять бородатый фермер привяжется! Вот только разговоров с матерью ему сейчас не хватает!

Джимиан Хонг вздохнул и тихо спокойно произнёс:

— Доброе утро, матушка. Как спалось? Ты что-то очень рано проснулась.

Наяни высокомерно хмыкнула, как это умеет только она, медленно спустилась по лестнице и встала напротив сына.

— Спалось ужасно — заявила она — А всё из-за того, что мне пришлось встать в такую рань — и, прежде чем сын успел задать закономерный вопрос, а зачем же она, собственно, в такую рань встала, произнесла с укоризной — Ведь если бы я не поднялась так рано, то я и сегодня тебя бы не увидела — прищурилась вопросительно — И куда же ты собрался в такое время?

— Мне нужно ехать за город, в моё поместье, у меня там новый управляющий — мужчина ответил предельно честно, разве что о своём намерении навестить Линзи умолчал. Не то чтобы он хотел как можно дольше скрывать от матери существование в его жизни любимой девушки. Просто прежде чем ставить семью в известность о том, что в скором времени он намерен жениться ещё раз, нужно было с самой Линзи поговорить.

— Ну допустим — коротко и недоверчиво бросила в ответ Наяни Хонг, ещё раз вопросительно глянула на сына, помолчала немного и спросила — А где твоя жена? Она уже которую ночь дома не ночует. И учти… — предупредила она — Если ты снова начнёшь оправдывать её непозволительное и, я бы даже сказала, аморальное поведение, я… я очень сильно расстроюсь, сын мой. А мне волноваться лишний раз нельзя, у меня здоровье, возраст, сам знаешь… — элегантно приподняла запястье, смахнула со щеки несуществующую слезинку — Джимиан, сынок… я понимаю, что ты испытываешь к этой особе очень сильные чувства. Но ты должен понимать, что одних лишь чувств недостаточно. И того, что твоя Юни умеет читать и писать, и даже на приёмах более-менее прилично себя вести, тоже недостаточно! Знаешь, на какое-то короткое время я даже поверила, что из этой девчонки выйдет вполне подходящая для нашей семьи невестка. Но сейчас… — в глазах женщины промелькнула жалость к любимому сыночку и вместе с тем ненависть к девушке, на которой её сын был женат — Сейчас, после её столь долгого отсутствия, я окончательно поняла, что толковой жены для тебя из неё никогда не выйдет! Вот где она несколько ночей подряд пропадает? Наверняка, у неё уже давно любовник появился, а может быть даже несколько!

Слова матери Джимиан Хонг выслушал совершенно спокойно. Мысленно мужчина вернулся в те дни, когда только планировал жениться на самой неподходящей для женитьбы девушке ради получения дедова наследства. Тогда он представлял, что поведение девицы с острова Тио приведёт матушку в такой ужас, что известию о предстоящем разводе она безумно обрадуется.

Вероятно, день, когда пришло время обрадовать госпожу Наяни Хонг, наконец, настал. Джимиан сделал глубокий вдох и всё также спокойно произнёс:

— Знаешь, мама, ты права. Я больше не собираюсь отрицать очевидное — сделал выразительную паузу и признался — Да. Юни мне изменяет, и я это знаю абсолютно точно. Длится это уже довольно давно.

Матушка горестно головой покачала, всхлипнула. В уголках её глаз появились теперь уже настоящие слёзы.

— О Боги, Джимиан, сыночек мой. Как же ты это пережил-то? Это ведь такой удар для тебя! — запричитала она и бросилась к сыну, обняла его крепко. Тот вроде помялся неловко, но приобнял мать