Станция Вечность - Мер Лафферти Страница 46

Ксан стиснул конверт в потных руках. Они не работали над «Дыханием Бога». Проект прошел последние испытания. Все было готово. Никто больше не требовал от него проводить секретные экспертизы.

– Если наши миротворческие усилия окажутся успешны, никакого оружия не понадобится, – спокойно заметил подполковник.

– История не знает оружия, которое использовалось бы только для обороны. Какая бы цель ни лежала в основе экспериментов, рано или поздно любой научный труд превращается в орудие войны.

– У меня нет времени на риторику, госпожа министр. Прошу, передайте рапорт президенту и выскажите свои претензии ему лично. Я лишь подчиняюсь приказам.

– Только трусы прикрываются чужим именем, – с презрением сказала она.

Ксана пробил холодный пот. Он не раз задумывался, как именно инопланетяне, попавшие к нему на стол, лишились своих партнеров. Ему было велено записывать симбионтов как «личные вещи», но он прекрасно все понимал.

Фантасмагоры после смерти сбрасывали симбионтов; растительное тело сморщивалось и расцепляло крючкообразный отросток, которым подсоединялось к спинному мозгу партнера, окружив себя рубцовой тканью, после чего отмирала лоза, которая придавала коже фантасмагоров особую прочность и способность сливаться с окружением.

Гурудевы, соединенные с симбионтом ментально, быстро распадались на жидкие компоненты. Работая с ними, Ксан замерил время разложения, чем пользовался, замораживая трупы в самый последний момент.

Гнейсов разделить не получилось. В поисках симбионтов гигантов разбивали в каменную крошку, но так и не смогли их отыскать. Гнейсы точно вступали в симбиотические отношения, но военным не хватало данных, чтобы узнать что-то конкретное. Некоторые ученые выдвигали теорию, что связь была в основном ментальной, и симбионты гнейсов находились где-то в другом месте, но доказательств этому не было.

Никого крупнее гнейсов ученые не изучали. Просто не подвернулась возможность – они бы с радостью наложили руку на космическую станцию или разумный корабль, чтобы провести вскрытие, но просто не знали, как захватить настолько массивное существо.

«Если инопланетяне узнают об этих исследованиях…» Министр не зря упорствовала. Скорее всего, понимала, что они пытаются успокоить президента заведомо ложной информацией. Торрес преуменьшал силу оружия, и из-за этого могли пострадать люди.

Главный противник президента выбрал куда более примитивный подход – он запугивал избирателей, то и дело кричал про «зеленых человечков», утверждал, что они считают себя лучше людей, лучше американцев, и их нужно остановить. Видимо, полковник тянул время в ожидании главнокомандующего, который одобрил бы эти эксперименты.

Многих не волновало, что инопланетяне прилетают на Землю ради удовольствия; они все равно боялись «Войны миров». Хотя большинство проблем, связанных с пришельцами, возникало из-за разницы культур и недопониманий, которые возникали между самими людьми куда чаще, чем между людьми и пришельцами.

Далеко не все инопланетяне, прошедшие через Ксана, умерли от очевидных ранений. Иногда он не мог определить причину смерти – и сейчас всерьез задумался про биологическое оружие.

Он больше не хотел слушать. Выйдя из приемной, он остался стоять в коридоре, а когда внутренняя дверь открылась и послышались быстрые шаги – встал прямо у выхода. Распахнув дверь, разъяренная министр выскочила в коридор и тут же налетела на Ксана.

Пошатнувшись, он выронил конверт.

– Боже, простите, мэм, – запнувшись, выпалил он, опускаясь на колени и подбирая конверт и планшет.

Женщина оказалась довольно низкой, со светло-коричневой кожей и длинными темными волосами с проседью. Ей было где-то за пятьдесят, и по ее глазам было видно, что ей давно уже все надоело. Ксан вдруг понял, что знает ее: это была Мэнда Далл-Найф Флаинг, министр внутренних дел и бывший губернатор Техаса.

– Не ушибся, солдат? – спросила она, потирая лоб, которым ударилась о ключицу Ксана.

Тот ошарашенно посмотрел на нее.

– Я? – переспросил он, поднимаясь на ноги – так он был значительно выше ее. – Это я должен спрашивать, не ушиблись ли вы.

– Несильно, – рассеянно ответила она, учтиво ему улыбаясь. – Бывало и хуже. – Вживую ее обаяние очаровывало даже сильнее, чем по телевизору.

– Дайте взглянуть, – сказал он, обхватил ее лицо ладонями и сделал вид, будто осматривает шишку. Но сам склонился чуть ближе и прошептал: – Он врет про нелетальность оружия. Оно убивает. – А потом выпрямился и добавил: – Вы сильно ударились. Лучше сходите в медпункт, попросите приложить лед.

Надо отдать ей должное – кроме округлившихся глаз, ничто не выдало ее удивления. Она снова потерла лоб.

– Я не знаю, где здесь медпункт, солдат.

– Дайте мне минуту, и я вас отведу, – кивнув, сказал он. – Только передам кое-что подполковнику в руки.

Он оставил ее в коридоре, а сам зашел в приемную. Торрес сидел в кабинете за открытой дверью. Он говорил с кем-то по телефону, а при виде Ксана взмахом руки пригласил его войти.

– Погоди секунду, – быстро бросил он в трубку. – Опаздываешь! Вот и отлично. Так хоть эта гарпия не прознает про документы, – пробормотал он, забрал конверт и поставил подпись о получении. – Свободен.

– Сэр, мы с вашей гостьей столкнулись в коридоре, и она ударилась головой. Я хочу отвести ее в медпункт.

– Хорошо, – сказал он, махнув рукой, и вернулся к телефону.

Ксан так и не понял, что именно «хорошо» – то, что она ударилась, или то, что он решил отвести ее в медпункт, но теперь у него хотя бы появилась возможность поговорить с министром наедине и не опасаться, что их кто-то заметит.

Как выяснилось, известной ему информации было недостаточно, чтобы начать действовать. Министру нужно было что-то конкретное – или подробности об оружии, или что командование планирует с ним делать.

Ксан начал вести собственные записи, оставляя зашифрованные заметки о вскрытиях на полях «Бойни номер пять» шифром, который они с братом придумали еще в детстве. Обменявшись парой нейтральных писем с министром Далл-Найф Флаинг, он получил указания оставить собранные сведения у Билли, воспользовавшись кутерьмой праздника. Ключ к шифру он написал на подарочной бумаге, в которую обернул книгу.

Ксан не знал личности своего связного. Может, им был сам Билли, но вряд ли; скорее, его выбрали лишь потому, что понимали: он закинет неинтересный подарок куда подальше, и его можно будет спокойно забрать. Честно сказать, Ксана это не особо интересовало. Он точно знал, что кто-то еще сливает министру засекреченную информацию, но понятия не имел, кто, когда и какую, и это неведение полностью его устраивало.

Только оказавшись вдали от Земли, он понял, что зарезать хотели его. Либо потому что он слишком много знал, либо потому что связался с министром. В пиве было снотворное – видимо, убийца надеялся ослабить его рефлексы и прикончить в темноте, но сильно просчитался. Билли поплатился за это жизнью.

А Ксан в суматохе сбежал с дня рождения – с планеты, – прихватив с собой информацию об оружии.

Изначально за разработкой стояло желание научиться разделять симбиотические пары. Препарат должен был лишь ослаблять связь, но значительно чаще убивал или одного симбионта, или обоих.

В долгосрочной перспективе его планировали испытать на самом невероятном союзе в галактике – союзе инопланетян с разумными кораблями и космическими станциями. Людям просто нужно было проникнуть на борт Вечности и попытаться отделить ее от распорядителя – дело сложное, но достойное жертв. Если бы человечеству удалось захватить Вечность, они бы мгновенно оказались в позиции силы.

А