Тильда. Маяк на краю света - Кейт Андерсенн Страница 41

Рука Чака сжала мои ребра до боли. Он забыл, что тут стою я. Потому что вспомнил свою собственную боль.

Которая сделала его тем, кто он есть. И ты, Тиль, забудь обо всех глупостях, посещающих твое глупое сердечко.

Фриде было не больше четырнадцати… Выходит, она стала сиротой примерно в том же возрасте, что и Кастеллет.

Но это — его дело. А у нас есть… общее. Выжить.

Итак, мы не можем выступить против народа Гудру открыто. «Усыпить их бдительность» — нет плана вернее. Даже если мы в корне не согласны. А Фрида… Сначала всегда больно, а потом… Человек может пережить все. Со временем и правильным подходом. И это — его и только его ответственность.

У всего своя цена.

Я собрала в кулак все свое мужество, чтобы ответить холодно и безразлично, но торопыга Чарльз влез первым. Они с Ро в своих импульсах — и вправду родственные души. Выпалил, горячей не бывает:

— Тот, кто убил твоего отца, должен понести наказание, Фрида. Таков закон мироздания.

Еще кулак поднять к небу, честное слово. Я скорбно вздохнула. И сказала как можно громче и суровее:

— Твоего отца убило непослушание, Фрида. Непослушание закону острова. А остров есть, — я выразительно посмотрела на Чака, надеясь донести до него мысль «молчи!», — мироздание.

На лице Фриды не просто отразилось отчаяние: девочка была растоптана. Но я — не Ро, не Чак. Я не бросаюсь сломя голову смерти навстречу, когда ее можно обойти. Выразим мы сочувствие Фриде сейчас или позднее — большой разницы для нее не случится, а вот для нас разница огромна.

Да, временно я ее растопчу, но цель важнее, и в итоге это ради нее тоже.

Островитянам моя маленькая речь, наоборот, понравилась. Очень жаль, что не было возможности понаблюдать за ними прежде, чем что-то делать и говорить. Экспромт — отнюдь не моя сильная сторона. А публичное решение, по иронии судьбы, принимать мне. Чак ни на что не годится. Ро и Фарр сейчас — почему-то не главные фигуры.

Это меня расстраивало. Они на такие роли годились куда лучше, особенно в паре.

— Потомок Сваля считает так же, как его жена? — вкрадчиво уточнил Оло.

Главный туземец наклонил голову и рассматривал Кастеллета — единственного из нас разодетого в красный камзол с золотой вышивкой, темно-синие штаны идеальной посадки. Да и жесткие волосы — на солнце отливают огнем. Словно редкий радужный ара.

«Потомок Сваля» и глазом не моргнул. Попугай он и есть.

— Законы мироздания надо уважать.

И трактуй его слова как хочешь. Кастеллету стоило податься в гадалки. Тихое фырканье Фаррела, полагаю, выразило мысли всех нас троих.

Но что поделаешь — мы оказались в одной лодке.

— Потомок Сваля — ревностный слуга законов, — ехидно вставил Вайд.

Не удержался. Вот же осел. Чак не остался в долгу:

— Скорее, потомки Сваля их создают. Негласные. Не так ли?

Туземцам эта мысль понравилась, и Чака громогласно поддержали. Фарр скис, но под лукавым взглядом соперника гордо вскинул подбородок.

Ох. Кровной вражды нам сейчас не хватало.

— Фрида, — окликнула женщина, которую я приняла за знахарку.

Девочка поднялась с колен с видом обреченной и поплелась обратно, туда, где ее душу запинают еще сильнее. Внутренности сжало и вывернуло, но я осталась тверда в своем намерении отыграть роль королевы. Однако, нашла возможность вмешаться:

— Постой, Фрида. Оло, — я повернулась к нашему знакомому, — у девочки лихорадка. Это заразно — вы не знали?

Островитяне ахнули и отшатнулись. Вообще-то, это действительно может быть заразно, хотя, полагаю, у девочки нервическая система барахлит. Учитывая все случившееся — немудрено… Но туземцам знать об этом необязательно.

Я сделала несколько шагов вперед и показательно приложила ладонь к горячему лбу несчастной сироты. Кажется, сейчас она и вовсе не знала, чего от меня ждать.

Честно говоря — я тоже. Это все отрицательное влияние Авроры Бореалис, Чарльза Кастеллета и приключений. Я не представляла, что выкину в следующий миг, и одно это меня повергало в леденящий ужас, несмотря на солнечный день, окруживший нас послеполуденным зноем.

И вместе с тем — нравилось до зуда на кончиках пальцев.

— Мы заберем ее к алтарю и обратимся к звездам. Если лихорадка не уступит к утру… боюсь, ее придется изолировать.

Видящий, что я несу…

— Изолировать? — переспросила знахарка.

Съела? Незнакомое слово, да? А нечего, будучи темнотой деревенской, в мудрецы писаться.

— Отделить. Навсегда. Вы могли навредить всему народу Гудру своей халатностью. Если не верите — спросите деревья, — пожала я плечами и поправила маску.

Это чистой воды обман. Но деревья сказали «побег»… Деревья на нашей стороне. Да?

Хотя с чего бы им. Островитяне живут здесь всю жизнь. Мы — ступаем впервые. И мы — не образец добродетели.

А с того, что уважение и фанатизм — разные вещи.

— Полагаю, ваше величество, — обратилась ко мне Ро раболепно, — до рассвета нас возле алтаря тревожить будет нельзя?

Я покосилась на нее. Что?.. Что она имеет в виду?.. Качнула головой, пытаясь уловить ход ее мыслей.

— Звезды и бореалис не готовы принимать толпу, уж не дочери ли северного сияния это знать, — пояснила Аврора притихшим туземцам, тыкая себя в грудь. Да, она ведь назвалась Бореалис. — Если они благоволят к народу Гудру, к утру девочка выздоровеет…

— И вернется к здравому рассудку, — наконец въехала я.

А если нет?.. Если мы не сможем собрать цитрусовое из местных ресурсов?.. А других идей у меня нет.

Фаррел поставил в торгах с судьбой точку:

— Тогда можно будет и устроить праздник, о котором вы говорили. У вас есть время на подготовку.

Тогда не благоволят. И можно объявлять войну и сваливать, если повезет. Но, зная мою удачу, в последнем я сомневаюсь.

Хотя… мы ее и увезем, чем не услуга острову? Спасти их от проклятия, а вовсе не собственные шкуры и вот эту запинанную душу.

Я ухватилась за эту мысль, как утопающий за соломинку.

Оло задумался, с сомнением рассматривая нас с каким-то новым выражением смуглого лица. Кастеллет тряхнул своей рыжей шевелюрой.

— Вы доказали, что уважаете законы мироздания. Звезды этого вам не забудут. Слово потомка Сваля.

И поклонился до земли. Подмигнул раскрывшим рты мальчишкам. Меня понесло:

— Представьте себе мощь народа Гудру, которого будут поддерживать не только море и сирены, но и небо.

Была не была.