Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы - Андрей Волков Страница 31

В том, как она это сказала, «Арнис» не увидела того скрытого лицемерия, какое было у Аристова или у Хорошевской, что было весьма необычно. От этой девушки вообще веяло необычностью и это настораживало, а её живой взгляд и быстрые движения выдавали в ней творческую и увлекающуюся натуру.

«Арнис» вновь повернулась к доктору.

– Вы так лестно отзывались о моей деятельности, – мелодично произнесла она, – но совсем не рассказываете о своей, о вас ходит множество тайн.

Аристов учтиво поклонился.

– О, у меня нет особых секретов, любезная сеньорита де Леон, – сказал он с налетом вежливого удивления, – я всего лишь ремесленник. Просто пытаюсь исправить неправильные творения природы и сделать их более пригодными для существования в нашем жестоком мире.

– Путем генетического вмешательства? – спросила девушка.

– Отчасти, – скривил губы в улыбке Аристов – но, скажу вам, что мотивация и когнитивное воздействие гораздо важнее физиологии. Так что я бы поспорил со стариком Ламброзо насчет его умозаключений.

«Арнис» многозначительно хмыкнула.

– Думаю, что вы говорите сейчас не о животных? – спросила она с усмешкой.

Аристов кивнул.

– Пока я, действительно, изучаю методы воздействия на животных, – сказал он, – но моя теория может распространяться и на людей. Мой принцип: сделай человека нормальным, а хорошим и свободным он сделает себя сам.

«Арнис» дернула бровью, выказывая интерес.

– Иногда самые нормальные люди оказываются ненормальными, – вежливо сказала она, – или вы считаете, что нормальность поддается контролю?

Аристов усмехнулся, желваки на его скулах заиграли в такт его усмешке.

– Я не разделяю понятия нормальность и нормативность, милая сеньорита, – проговорил он, – нормальный человек всегда нормативен, на мой взгляд.

– Излишняя нормативность убивает оригинальность, – возразила «Арнис» – на мой взгляд.

– Но повышает производительность, – парировал Аристов, – залог построения прочной системы.

Девушка улыбнулась.

– Машиноподобной, – поправила она, – лишенной эмоций, увлечений, любви, страданий, здорового азарта наконец. Мне кажется, что в таком состоянии человек становится похожим на робота.

Аристов осклабился.

– Вот у нас с вами уже вышел небольшой научный спор, – засмеялся доктор, – неужели вы азартны, милая сеньорита? Никогда бы не подумал, глядя на вас.

– Смотря о каких ставках идет речь, – сказала девушка, – я умею вовремя останавливаться. Нельзя черпать силу в своих страстях.

Аристов заинтересованно посмотрел на неё.

– Вы любите игры? – спросил он.

– Зависит от партнера, – заметила девушка.

Аристов бесстрастно хмыкнул.

– Что же, тогда, может быть, сыграем? – спросил он – я разработал свой особый вид шахмат, по классическим правилам, но с тонким воздействием на структуру человеческого мозга. Проблема в том, что я никак не могу найти достойного соперника. Возможно, у вас получится удивить меня. Давайте выясним, что сильнее: моя нормативность или ваша оригинальность. Научный спор на шахматной доске.

– Шахматные журналы отдадут много за возможность напечатать такую партию, как сказано в одной великой книге, – опустила улыбку девушка, – я принимаю ваш вызов.

Аристов снова усмехнулся.

– Отлично, – сказал он, – я думаю, что мы должны добавить перчика и монетизируем ставки. Сумма в сто тысяч вас устроит? Предупреждаю я серьезный игрок.

– Вполне, – сказала, «Арнис,» – я тоже.

Аристов в ответ учтиво склонил голову и повернулся к Анне.

– На кого вы рискнете поставить, моя дорогая?

Девушка покачала головой.

– Вы же знаете, что я не поклонница ваших шахмат, – бесстрастно сказала она.

Аристов недобро сверкнул глазами, хотя лицо его выражало сплошную доброту.

– О, дорогая, это же простые шарады, – сказал доктор, – Марианна, принесите пожалуйста, коробку с шахматами.

Хорошевская холодно кивнула и манерно удалилась по лестнице вниз.

«Арнис» вздохнула. Отказываться уже было глупо. К тому же ей было любопытно посмотреть, что же это за такие шахматы. Всё-таки она была неплохим игроком, еще со времен интерната. Девушка бровями указала Флориану, чтобы он не спускал с Анны глаз. Эта девушка заинтересовала её. За милым личиком скрывалось что-то странное и неявственное. Здесь вообще все было каким-то странным. Неестественным, что ли. Девушка пожевала губу. Куда-то она попала. Осталось понять куда именно.

* * *

Ксения Авалова тоже наслаждалась спокойствием весенней ольвийской ночи. Если, конечно, местечко, где они находились с компаньоном, можно было назвать спокойным.

Снори опасливо зашипел, выказывая явное неудовольствие нахождению здесь.

– Понимаю тебя, дружок, – сказала девушка, – надеюсь, что мы здесь ненадолго задержимся.

Кстати, о компаньоне, куда это он пропал? А вон, стоит у какой-то палатки покупает еду, интересно это у меня занудство такое или сказывается наставнический опыт?

Не то что бы Кирсанов её раздражал, но ответственность над кем-либо, кроме себя, никогда не доставляла ей особого удовольствия.

А ещё Кирсанов оказался страшным балаболом, он всё время говорил, причем не по делу и ещё был очень самонадеянным и дерзким. Но в то же время его робкий и пытливый взгляд, слишком естественный для нынешнего времени, давал некоторую возможность скорректировать этого молодого человека.

С другой стороны, напомнила себе девушка, этих юнцов из теперешней полиции как-то особо не обучали. Они же для другого набирались, для красивой картинки, а то, что каждый из них в отдельности человек, это мало кого интересовало. Точнее вообще никого.

Девушка взяла стаканчик с кофе и шутливо отсалютовала напарнику. Снори угостили сосиской. Он быстро заграбастал её передними лапами и начал катать по земле.

– Итак, – хмыкнул Кирсанов, наблюдая за котом, – и каков наш дальнейший план?

Ксения криво ухмыльнулась.

– Ха, а я-то думала, что это у тебя громадье планов – язвительно заметила она.

Кирсанов только насупился.

– О! – протянул он. – Уу меня навалом энтузиазма, а у вас опыта, и я надеюсь, что многому научусь.

Ксения недоверчиво посмотрела на молодого человека. Она не очень поняла, что это было наивность или сарказм. Снори забавно зарычал.

– Ну, во-первых, я просила тебя мне не выкать – со смешком в голосе сказала девушка, – а во-вторых мы сейчас должны встретиться с одним премилым парнем, у которого может быть информация о наших пропавших ученых.

– И кто он? – живо поинтересовался Кирсанов.

– Его кличка «Голубь», – сказала Ксения – он покупает и продает.

– Птиц? – шутливо спросил Кирсанов.

– Нет, – сказала Ксения, – информацию, но и птиц тоже – добавила она – этот «Голубь», сам сутенер и мелкий контрабандист, если кто-то и может знать о предмете наших поисков, кроме Грошика – это он.

Кирсанов смешался.

– Что же это, – сказал он, – мы, как при рухнувшей преступной власти, будем с преступностью бороться при помощи преступников? Это отживший метод!

Ксения рассмеялась.

– Отживший, говоришь, – сказала девушка, – ну и какой же, по-твоему, действенный?

Кирсанов задумался.

– Ну, – начал он, – нужно, чтобы граждане сами помогали полиции. Кто-то, что-то обязательно увидит, узнает и