Мгновение ока - Йоав Блум Страница 18

– Если ты вернешься назад во времени и убьешь своего деда, ты создашь парадокс, потому что не родишься. А если ты не родился, то кто путешествовал в прошлое?

– Верно, это всем известно. Парадокс деда. Кстати, он также применим к бабке, отцу, матери или самой старшей яйцеклетке, из которой ты развился. Это наиболее жесткий вариант парадокса, но можно его немного смягчить. Если ты вернешься назад во времени с целью изменить что-то и если у тебя получится, то причина, побудившая тебя отправиться в прошлое, исчезнет.

– Например, если ты путешествуешь во времени ради убийства Гитлера…

– Ты прямо по классике идешь.

– Да. Если ты путешествуешь во времени, чтобы убить Гитлера, и у тебя получается, то у твоего изначального «ты» больше нет поводов путешествовать во времени, потому что он живет в реальности, в которой никогда не было Гитлера.

– Верно, – согласился Бренд. – И это справедливо для любого действия, которое ты совершишь в прошлом и которое повлияет на тебя в настоящем. Любое такое действие невозможно, и портал не откроется, если ты захочешь его совершить. Просто не откроется, и все.

– Иначе говоря, любое путешествие, для которого есть причина, невозможно, потому что причина исчезнет в тот момент, когда у тебя получится исполнить то, что ты хотел.

– Не совсем так, – поправил Бренд. – Что ты думаешь о следующем сценарии: допустим, ты вернулся во времени из вторника в воскресенье. Ты идешь во двор своего дома и закапываешь в углу коробку, в которой что-то находится, не создаешь парадокса, потому что до вторника – когда ты решил отправиться в прошлое – не узна́ешь о существовании коробки во дворе. Если ты вернешься в настоящее время, а в среду решишь выкопать коробку, она будет на месте.

– А если попытаться достать ее в понедельник?

– Зачем? – спросил Бренд. – Ведь ты только во вторник решил ее закопать.

Дорон откинулся на спинку кресла и задумался.

– О’кей, – сказал он наконец, – тогда давай представим, что в четверг, после того как уже достал коробку, ты пытаешься вернуться в понедельник, чтобы ее достать.

– Портал не откроется, потому что извлечение коробки в среду изменит твои представления о реальности в четверг.

– Ты создашь парадокс.

– Да.

– То есть парадокс – это не просто действие, которое ликвидирует причину нашего путешествия во времени, он также меняет наши знания о мире, знания, которые у нас есть, когда мы отправляемся в путь.

– В этом я менее уверен, – признался Бренд. – Трудно сказать наверняка, когда противоречие в знаниях влияет на наше желание путешествовать во времени, а когда нет. Нужно провести несколько испытаний, чтобы выяснить это. Но да, я предполагаю, что противоречие в наших знаниях во многих случаях вызывает парадокс, который мешает открыть портал.

– О’кей, – проговорил Дорон, – кажется, я понял, но у меня есть еще несколько последних вопросов.

– Давай.

– Если я во вторник, сразу после путешествия во времени и закапывания коробки, вернусь в понедельник и достану коробку, все будет в порядке? Потому что я еще не нашел коробку в своем настоящем?

– Правильно.

– А если все же перед своим первым путешествием в прошлое я по какой-то причине взялся перекапывать угол сада и не нашел там никакой коробки, а потом пробую вернуться в прошлое, чтобы ее спрятать?

– Если ты отправляешься с целью закопать ее в том же самом месте, портал не откроется. Если вернешься, чтобы спрятать ее в другом углу, о котором ничего не знал до начала путешествия, тогда препятствий нет.

– А если в момент прохождения через пространственно-временной тоннель я имел намерение спрятать коробку там, где еще не копал, в другом углу двора, но, оказавшись в прошлом, вдруг передумал…

Бренд молчал.

– Свобода выбора, – наконец изрек он. – Ты спрашиваешь о парадоксе, который возникает из-за свободы выбора, сделанного уже после того, как ты попал в прошлое.

– Да.

– Здесь есть два варианта. Первый: изначально портал не откроется, потому что реальность фиксирована и на самом деле не существует никакой свободы выбора, либо потому что после твоей попытки все обнулится и вернется к тому, что было до открытия портала. Но если портал откроется и ты сможешь попасть туда…

– Да?.. – Дорон наклонил голову.

– Тогда, если ты, уже находясь в прошлом, попытаешься создать парадокс – осознанно или нет, – что-нибудь тебя остановит. Дорогу перекроют; инструмент, которым ты станешь копать, сломается; тебя собьет машина; с тобой случится инфаркт…

– Не хочешь ли ты сказать, что попытка создать парадокс после прохождения через портал грозит смертью? Потому что реальность «умеет за себя постоять»? – От волнения у Дорона сел голос.

– Реальность не умеет за себя постоять, она просто такова. Сообщающиеся сосуды, помнишь? – спокойно сказал Бренд. – Для Вселенной нет никакой драмы в том, что ты умрешь. Главное, чтобы парадокс не случился. Так что да – тот, кто пытается создать парадокс после входа в портал, действительно рискует умереть. Более того, даже тот, кто неосознанно создает парадокс, будет каким-то образом остановлен. Он тоже в определенной опасности. Нам нужно вести себя очень осторожно там, куда мы возвращаемся.

Он снова лег на пол, положив руки под голову и уставив взгляд на потолок.

Дорон выпрямился в кресле и спустя несколько секунд протянул:

– А-а-а.

– О’кей, теперь у меня вопрос, – сказала Авигаль.

Дорон посмотрел на нее устало:

– Хорошо, только помни, что невозможно изменить прошлое, в самом деле невозможно. Можно только учиться у него или менять так, чтобы это влияло на реальность лишь начиная с момента путешествия и далее. Наше знание о том, что произошло между настоящим, из которого мы вышли, и временем, в которое мы отправились, не должно измениться.

– О’кей, – согласилась Авигаль. – Тогда предположим, что мы открыли портал в минувшее столетие и наблюдаем улицу где-то в Европе. Просто смотрим, не прикасаемся.

– Так.

– Вдруг кто-то из проходящих по этой улице увидит портал, увидит нас, выглядывающих с другой стороны? Сам факт, что это произойдет, может повлиять на реальность, на историю и косвенно на нас.

– Он не увидит, – возразил Дорон. – Портал работает как одностороннее зеркало: мы можем наблюдать отсюда происходящее в прошлом, но люди из прошлого не будут видеть ничего, кроме своей реальности. Стен, статуй, окружающего ландшафта.

– Почему так?

– Мы не знаем, – пожал плечами Дорон, – Бренду не удалось этого понять. Возможно, так происходит, чтобы исключить описанную вами ситуацию, но, вероятно, есть какая-то более глубокая причина.