Кристалл Хранителя (СИ) - Данилов Алексей Страница 18

Порывистыми движениями взобрался по скрипучим ступенькам и трижды грохнул кулаком о дверь. В глубине дома началась недовольная возня. После недолгого ожидания, щель под дверью осветил желтый луч. Незаконный жилец глухо проворочал:

– Кого там Бездна принесла? Пошел вон!

Этому парню следует поучиться гостеприимству у Эдварда Рича.

Я ударил дверь сапогом рядом с ручкой, вырвав раму изнутри железным язычком замка. Громоздкая дубовая ладонь отбросила человека по имени Винсент Гросслин на ковер.

На этот раз ошибки быть не могло. Я опознал его по шраму на щеке, о котором поведала жертва мерзавца. Ошеломленная физиономия с выпирающими скулами заметно покраснела от бешенства.

– Ты кто такой? – заревел он.

– Запомни, Винсент, – прикрыв дверь, я медленно двинулся вперед. – Когда закон не может наказать такую грязь, как ты, всегда найдутся хорошие люди.

– Его зовут Винсент Гросслин. Психопат с манией величия. Его легко узнать по грубому шраму на правой щеке. Сейчас он без всяких угрызений совести дремлет на кровати родителей в семейном поместье. Оно находится на отшибе деревни Клири.

– Продолжай, – ободряюще кивнул я.

– Я теряла сознание от боли. Кровь вытекала из многочисленных ударов ножом. Рядом стоял Винсент и громко смеялся. Затем ушел, оставив умирать на мягкой траве. Когда я открыла глаза и встала, то увидела лежащее на земле тело. Свое мертвое тело. Взглянула на руки и вскрикнула от удивления. Они были прозрачными...

Тот взвизгнул по-свинячьи. Прополз на брюхе несколько ярдов подальше от опасного гостя, потом вскочил и убежал на кухню. Я шел следом.

– Я пыталась просить помощи у жителей Марбурга, но те шарахались в стороны, будто...

– Увидели приведение… – подсказал я.

– Ну да, – впервые за наше знакомство девочка улыбнулась искренне. – Потому я пряталась на заброшенном складе. Пару дней спустя я наткнулась на Винсента. Говнюк случайно попался на глаза на людной улице.

– Не выражайся, – я шутливо погрозил пальцем. – Маленькая еще.

– Больше не буду. Я следила за ним, прыгая с крыши на крышу, и напала в пустом переулке. Он вопил от ужаса и извивался, пытаясь смыться. Но я коснулась Дыханием Смерти ног, и тот в панике катался по мостовой.

– Хотел бы на это посмотреть.

– Да, забавно, – хихикнула малышка. – Я наорала на него, высказала все, что лежало на душе. Сказала, что хочу к маме, хотела убить.

– И что помешало?

Короткая стрелка на циферблате башенных часов достигла цифры пять.

– Винсент сказал, что может мне помочь. Что у него есть знакомый экзорцист, который умеет проводить ритуалы изгнания. Но обратится к нему, только если я расправлюсь с Эдвардом Ричем. Причина его ненависти к доброму торговцу мне неизвестна. Он не стал ее раскрывать, только сказал, что узнает о смерти Рича и сам меня найдет с помощью способностей экзорциста. И тогда мы с мамой встретимся в угодьях Хранителя. Несколько дней я решалась на убийство, однако так и не смогла этого сделать.

Я колебался. Но девочка должна знать правду.

– Не существует никакого ритуала изгнания. Он соврал тебе. Ни маги, ни экзорцисты, ни шаманы, ни ученые не изобрели способа вернуть призрака на тот свет. Да и образец для практических опытов удается найти крайне редко.

– Что?!

– Тебе хватило не только удачи выжить – зло шипел я, – но и наглости шантажировать девочку в своих интересах. Во всем ищешь выгоду, да?

Я вошел на кухню. Винсент забился в угол возле печки, выставив перед собой длинный нож. Видимо, схватил на столе с разбросанными столовыми приборами и грязными тарелками.

– Этого не может быть, – выдохнула призрак.

– Поверь мне. Ни разу не получилось.

Маленькая фигурка собеседницы сгорбилась, и волосы, заправленные за ухо, упали, прикрыв расстроенное личико. Всхлипнула.

– Мне очень жаль.

Я положил руку на полупрозрачное плечо, и Дыхание Жизни окутало ладонь благодарным покалыванием и теплом.

Девочка быстро успокоилась.

– Это низко. Поступить так с человеком, которому и так причинил столько страданий, – произнес я и добавил: – Низко и жестоко. Тебе не стоило посылать меня за головой Рича, хотя я и рад, что ты не смогла это сделать сама. Я не в силах помочь увидеть маму, но могу отомстить. Ради тебя.

– Правда? – та взглянула с надеждой.

– Конечно. Если аномалия Кристалла Хранителя не пускает тебя в Клири, не пропуская дальше границы своего поля действия, то я отправлюсь в деревню сам и убью его.

– Будь осторожен! Он как-то хвалился про другого своего товарища по кличке Мушкетер, который выходит из тюрьмы. Твердил, что заберет себе поместье и будет жить с ним. «Знаешь, откуда у него прозвище? – злорадствовал Винсент, когда преследовал нас с мамой в доме. – Потому что он работает наемником и убивает, стреляя из пистолета с большого расстояния. Отменный стрелок!»

Я пересекал кухню, отбросил в сторону стол в центре. Раздался чудовищный грохот падающей посуды. За спиной послышались шаги, и пьяный голос приказал:

– А ну стой!

Обернулся. В проеме, держась за угол стены, стоял парень с лысой головой. Окосевшие глаза немного расходятся, но вполне уверенно ловят цель на мушку пистолета. Черное свинцовое оружие виляло в подрагивающих руках, а дуло пустым впавшим глазом уставилось на меня.

Палец отменного стрелка потянулся к курку.

– Привет, Мушкетер, – протянул я. – Как поживаешь?

– Откуда ты..?

Палец дрогнул, остановился, ствол пистолета чуть отклонился в сторону. Я не стал ждать продолжения фразы и сжал кулак с выданным орденом артефактом. Кольцо сильно завибрировало.

Взмахнул рукой, и воздух уплотнился, принял форму громадного и в тоже время невесомого молота. На создание оружия ушел весь заряд. Мушкетер улетел аж до самой входной двери, забрызгав пол кровью из раздавленных органов.

– Проклятье! – выругался Винсент и бросился на меня.

Лезвие кухонного ножа метило в сердце, но я несложным приемом перехватил кисть, потянул на себя, ударил коленом в живот противника, а затем отобрал оружие. Врезал по лицу кулаком, опрокинув. После всадил нож в бедро.

– Это тебе за девочку, – сообщил я.

– Не убивай, – умолял тот. – Пожалуйста!

На расправу ушло чуть больше времени, чем рассчитывал. Уши наслаждались криками мученика, и я надеялся, что оставил ему больше порезов, чем он некогда маленькой девочке.

Затем откинул с фонаря стеклянный колпак и поднес к стене пляшущий на фитиле огонек. Пламя резво накинулось на сухую древесину.

Когда возвращался в деревенскую таверну, я ни разу не обернулся на горящее здание, вокруг которого уже началась возня. Эмоций не было.

– Спасибо, что предупредила, – кивнул я. – Теперь Мушкетер не застанет меня врасплох. Я все сделаю, как надо.

Проснулся легкий ветерок, промчался мимо, всколыхнув волосы.

Девочка промолвила:

– Скоро рассвет. Тебе лучше уйти.

– Помнишь, как там дальше? У Голдинга.

Та призадумалась, затем выдала:

– Тоска и ласка, радость, гнев –

Не чувствую эмоций всех.

Зато глазами мертвеца

Все по-иному вижу я.

Я вижу пламя душ людей,

Бушующий поток идей,

Что в черепной коробке спят

И ждут к освобожденью знак.

Друзей любовь согреет вновь,

И чем теплей, тем я живей.