Усмиритель душ. Том 1 - Priest P大 Страница 17

направлении… Всё это, конечно, легенда, но в теории лишь пожилой человек может отнять жизнь у молодого. В обратную сторону это не работает. Думаю, ты всё неправильно понял. – Чжу Хун протянула руку, и на ладони появился лист сюаньчэнской бумаги[22] с именем Ли Цянь и её циклическими знаками. Ниже тянулись две строчки непонятных иероглифов, которые явно пытались исправить. – В преисподней подтвердили: отведённый Ли Цянь срок укоротился. – Чжао Юньлань вскинул брови, а девушка продолжила: – «Часы перерождения, Часы перерождения, три оборота на Камне трёх жизней. Полжизни твоей, полжизни моей. Пришли в этот мир порознь, но вместе уйдём». Этот артефакт позволяет отдать половину жизни, чтобы вернуть умершего, и после покинуть этот мир вместе с ним. Два года назад время, отведённое бабушке Ли Цянь, подошло к концу. Полагаю, тогда-то девушка и решила пожертвовать собой. Перед твоим приходом я навела справки: Ли Цянь выросла в деревне. Воспитывала её бабушка. Мать с отцом уехали на заработки в город и редко навещали дочь. У неё есть младший брат, а сама она появилась на свет в тот период, когда государство жёстко контролировало рождаемость…[23] Понимаешь, к чему я веду?

Скорее всего, родители Ли Цянь отчаянно желали мальчика и не хотели платить штраф за второго ребёнка, потому первая дочь стала своего рода невидимкой.

– В местной администрации мне сообщили, что два года назад у старушки случился инсульт. Все думали, что она уже не выкарабкается, но каким-то чудом ей это удалось. Впрочем, не обошлось без осложнений. Например, у неё развилась деменция. Сперва появилась забывчивость, но со временем женщина перестала узнавать людей и сильно ослабла умом. Через полгода Ли Цянь поступила в магистратуру, и родителям пришлось перевезти старушку к себе в город.

– Получается, всё произошло, когда бабушка Ли Цянь была серьёзно больна. – Чжао Юньлань стряхнул пепел с сигареты. – Девушка тогда жила в деревне и нашла дома старинную вещицу – пока всё звучит вполне логично. Но почему она мне об этом не рассказала? В жертве ради родного человека нет ничего постыдного.

– Возможно, Ли Цянь действительно что-то скрывает. – Чжу Хун развернула кресло, положила руки на подлокотники и устремила взгляд на начальника. В её змеиных глазах мелькнула нежность. – А может, она просто убита горем и не желает изливать душу посторонним. Представь, что в мире есть человек, которого ты любишь так сильно, что обмениваешь часть своей жизни на его спасение, и вот спустя время смерть всё-таки забирает его на твоих глазах. Что бы ты почувствовал?

Чжао Юньлань нахмурился. Ничуть не растроганный душещипательной историей, он мысленно копался в деталях и искал подвох. «И кто из нас тут хладнокровное?» – подумала девушка и тихо вздохнула, а её начальник пожал плечами:

– Что ж, госпожа Чжу, просветите меня.

– Ли Цянь часто делает покупки в интернете. Я проверила: в основном это товары для пожилых людей. Девушка подрабатывает репетитором и ассистентом научного руководителя – на такую зарплату особо не разгуляешься. Но пока её сверстницы тратят карманные деньги на одежду и косметику, она лишь изредка берёт что-то для себя. Думаю, одного этого достаточно, чтобы считать Ли Цянь хорошим человеком. Если выяснится, что она в этом деле случайный свидетель, оставь её в покое. Не хочет говорить, и пусть.

– Это не показатель. Порой люди стараются деньгами компенсировать отсутствие чувств, – возразил Чжао Юньлань и тут заметил во взгляде Чжу Хун досаду. Всем своим видом девушка говорила: «Ты чёрствый сухарь». – Ладно, предположим, Ли Цянь действительно отдала полжизни бабуле. Тогда почему женщина умерла, а девчонка до сих пор жива-здорова?

– Не знаю. Может быть, произошёл какой-то сбой. Например, старушка умерла раньше положенного. Линь Цзин проверил списки преисподней, бабушка Ли Цянь в них не числится, соответственно, мёртвой её считать нельзя.

– Но ведь и живой её не назовёшь. Они вообще собираются хоть что-то предпринять?

Чжу Хун развела руками:

– Наверное, всё дело в Часах перерождения. Из-за них старушка оказалась невидимкой для преисподней. На такой случай нет инструкций, поэтому для начала надо найти её.

– Хм…

– В чём дело?

– Я вдруг вспомнил кое-что. Не знаю, заметила ли ты, но Ли Цянь и Лу Жомэй на первый взгляд очень похожи, даже причёски один в один. Со спины их запросто можно перепутать. К тому же в тот день по удивительному совпадению одеты они тоже были одинаково. Лу Жомэй умерла как раз после встречи с Ли Цянь. Подумай: Ли Цянь пользовалась Часами перерождения, а значит, окутана аурой великого артефакта. Если эта штука действительно способна скрыть её от преисподней, то, возможно, сбежавший голодный дух…

– Хочешь сказать, что тварь охотилась за Ли Цянь?

Чжао Юньлань затушил сигарету и достал из кармана сотовый.

– Скоро стемнеет, а рядом с девчонкой просиживает штаны болван неопытный. Надо ехать.

– Ты про того стажёра, который от страха в обморок хлопнулся?

Начальник бросил на Чжу Хун недовольный взгляд, явно не желая продолжать разговор, и уже собрался уходить, как вдруг кое-что вспомнил.

– Кстати, где там письмо Палача? Давай его мне.

Чжу Хун указала подбородком на край стола, не смея лишний раз дотронуться до чёрной открытки-книжки.

На ней алела киноварная надпись: «С уважением и поклоном, Блуждающий дух. Прошу господина вскрыть послание лично». Внутри по сатину тянулось несколько строк пустых любезностей, следом пара слов о побеге голодного духа и в конце приписка: «Сегодня в час Крысы[24] я прибуду с визитом. Приношу глубочайшие извинения за причинённое беспокойство».

Письмо выглядело как произведение искусства, чего стоил один только изящный почерк, напоминающий «тонкое золото»[25].

Но едва Чжао Юньлань взял в руки открытку, Чжу Хун в страхе отскочила вместе с креслом.

Палач не имел никакого отношения к чиновникам загробного мира и не подчинялся ни одному из десяти судилищ[26]. По легенде, он был сгустком тёмной энергии из самых глубин преисподней и нашёл способ принять человеческий облик. В руке у него блистал клинок, готовый покарать любую провинившуюся душу. Все без исключения боги и демоны в страхе склоняли перед Палачом голову, и один лишь Чжао Юньлань не боялся его, а, напротив, питал к Палачу симпатию и считал его очень воспитанным. Единственным недостатком Палача, по его мнению, была тяга к высокопарным фразам и излишним любезностям.

Чжао Юньлань заметил напряжение Чжу Хун, поэтому быстро пробежал глазами письмо и сунул его в сумку.

– Если дел больше нет, можешь идти. Ночью на дежурство заступит Ван Чжэн. Посиди дома, отдохни, всё равно пока без ног ездить неудобно.