Мёд горьких трав - Диана Ва-Шаль Страница 12

может быть дискомфортно, – голос Рэма практически вибрировал. – К тому же, уже очень поздно. Если вы не сочтете за дерзость, я бы предложил вам на ночь свои покои… – и мужчина тут же осекся, понимая, насколько двусмысленно прозвучали его слова. – В том смысле, чтобы вам не пришлось тратить время на дорогу, я мог бы вам предложить остаться у меня на ночь… В плане, я мог бы уступить вам свои комнаты…

– Всего на одну ночь? – перебила негромким вопросом Ина; но насколько невинным был ее тон, настолько греховным был ее взгляд, устремленный в глаза Рэму.

Кадык кронпринца дернулся.

***

Спустя месяц Рэм стоял у зеркала, заложив руки за спину и придирчиво разглядывая собственное отражение – достаточно ли отглажена форма, блестят ли налакированные туфли, не перекрутились ли многочисленные цепи, достаточно ли свежа бутоньерка. Легкий щекотливый мандраж, не позволивший уснуть в ночи. Будто бы волнение оправдано. Формальная церемония; все давно предрешено, все давно свершилось. Официальное мероприятие, больше организованное для зрителей… Но Райан, сидевший в глубоком кресле у стены, не решался ни успокаивать брата, ни вовсе начинать диалога. Знал, что слова не к месту.

Молчал и Дэвид, одетый непривычно формально. Пожалуй, никто из семьи Вессель (и всего целого света) не видел его облаченным полностью в регламентированную форму с соблюдением каждой детали. В таком послушном следовании этикета крылась самое искреннее чувство Дэвида, стремящегося поддержать Рэма.

Внезапно в дверь постучали. И еще через секунду, пререкаясь с гвардейцами двора, стоящими у комнаты кронпринца, в помещение вошел Дэниел, одергивая мундир:

– Тебе следует благодарить Матерь за то, что я спешу! – рявкнул он на гвардейца, захлопывая перед его носом дверь. Круто обернулся к братьям Весселям, кривя губы в усмешке. – Мне поприветствовать вас по уставу или отставить формальности?

– Беннет, – выдохнул Рэм, улыбаясь, и сделал шаг к горгоновцу. Поприветствовал его по-свойски. – Я уж думал, ты опоздаешь.

– Обижаете, ваше высочество кронпринц, – в голосе военнослужащего нескрываемая ирония. – Чтобы ты перед церемонией искал себе нового шафера? Нет уж, приятель, я эту роль никому не отдам. Правда, на моих ребят не ворчи, не у всех из них парадный мундир в надлежащем виде. Мы к вам еле успели напрямую с Арроганса, а там, сам знаешь, крайние деньки было жарко. Во всех смыслах, – а затем качнул головой. – А, не слушай меня. Сегодня Мукро празднует, и это ваш с Иной день, и твоих плеч всегда будет держаться эхо побед. Оставь тревоги позади хотя бы на время.

Горгоновец тепло поздоровался и с Дэвидом, одному только Райану формально и чуть отстраненно кивнув – младший Вессель трезво понимал, что действительно многое пропустил со своими разъездами и работой в жандармерии. Внезапно подле старших сыновей Главнокомандующего оказались горгоновцы, а не жнецы, присутствие теней которых за десятилетия стало привычным, присущим.

– Так, у нас остается совсем немного времени, – Дэвид бросил взгляд на наручные часы. – Давайте последние приготовления и выдвигаться; мы с Райаном встретим кортеж Ины, а вы с Рэмом, – он кивнул Дэниелю, – направляйтесь в собор. Посол Небесный уже на месте, – мужчина глянул на экран черного смартфона. – Да, всё, отлично, точно на месте. Властитель с семьей только вошел в двери, – смахнул несколько уведомлений влево. – Сообщили о прибытии делегаций Штиля. Представители Запада и Востока на месте, Центр тоже подъезжает…

– А что Север?

– Мы видели их делегацию в аэропорту, – ответил Рэму Дэниел. – Они прибудут до начала церемонии, не беспокойся. Их вылет пришлось перенести из-за непогоды над Перешеечной областью.

– Хорошо, – Рэм нетвердо кивнул, вновь обернувшись к зеркалу. – Отец с матерью должны выехать через пять минут.

– Их тоже будет сопровождать кто-то из горгоновцев? – спросил вдруг Райан колко, зная, что Главнокомандующего с супругой сопроводят гвардейцы и жнецы.

Он сам не понимал до конца, почему Беннет вызывал в нем раздражение, внутреннее недовольство. Возможно дело в том, кого горгоновский командир выбрал объектом верности.

– Горгоновцы не телохранители, – в тон ему ответил Дэниел, даже не повернув головы.

– Рай, – окликнул Дэвид, бросая в руки брата связку ключей; жест отвлек внимание, спугнул растущее напряжение. – Спускайся, наверное, в гараж. Возьми любую машину на свой вкус, – Райан криво усмехнулся; даже здесь у Дэвида автопарк из десятка моделей, – заводи мотор. Не будем медлить, поедем за невестой.

– Жду тебя внизу. Не задерживайся.

Дэниел практически незаметно благодарно склонил голову, посмотрев на Дэвида и подняв руку к сердцу.

Райан тем временем подошел к шкафу, чтобы забрать ножны, и краем глаза заметил, как Беннет снял декоративную брошь со своей формы – характерная серебристая змейка изгибалась, и чешуйки ее переливались под солнечными лучами водной гладью, – и приколол на лацкан мундира Рэма.

– Я не могу принять это, – проговорил дрогнувшим голосом кронпринц, но горгоновец поднял руку.

– Можешь делать с ней, что посчитаешь нужным. Считай это даром "Горгоны" и символом нашей преданности, – мужчина завел руку за спину. – Пусть твой жизненный путь оберегает Богиня Матерь, Рэм Вессель, и когда придет час, горгоновцы первыми присягнут тебе, как своему Главнокомандующему.

Рэм коснулся змейки. Выдохнул шумно. Выпрямился с достоинством следом:

– Пусть бережет ваши жизни Змееволосая Дева, Дэниел Беннет. Когда придет час, горгоновцы будут первыми, кого я призову под свои знамена, – и добавил чуть тише. – Я почитаю за честь такой подарок.

Осанившийся Дэвид довольно улыбался, а Райан выскользнул в двери, в прохладный полумрак коридора Резиденции.

На закате, когда небо окрасилось в оттенки розового и фиолетового, Рэм Вессель и Ина Штейн обменялись клятвами пред ликом Богини. Раскуривались скрутки трав, пряный аромат возносился к золотому своду храма, освещенному через окошки-колодцы последними солнечными лучами уходящего дня. Шафер и сестра невесты возложили на головы молодожёнов пышные цветочные венки – "Пусть Матерь дарует им благословение и защиту от всех невзгод", – затем Дэниел, склонив колено, передал Рэму серебряный кинжал. Кронпринц одернул свой мундир, на лацкане которого блестела серебристая змейка, сделал небольшой надрез на своей груди. Передал кинжал протянувшей изящную руку Ине, и девушка, глядя мужчине неотрывно в глаза, рассекла себе левую ладонь. Коснулась раны у сердца Рэма. "Отныне и покуда мир не погаснет", – произнесли молодожены тихо, но акустика храма вознесла их слова ввысь.

Раздались аплодисменты, восторженные возгласы, эмоциональный плач и громогласные поздравления. Горгоновцы, что стояли за спиной Рэма, вытянулись по стойке смирно.

Райан смотрел на бежевое платье Ины Штейн и крупные бусины жемчуга, украшающие ее шею… А затем вдруг осознал, что отныне она Ина Вессель. Жена кронпринца. Супруга Рэма.

СПРУТ

…в грозе и молнии,