Рубежье 5 - Николай Викторович Степанов Страница 9

— У меня тоже там остались связи. Например, Эрг, — припомнил я.

— Глава местных контрабандистов? — Покачал головой сотник. — Этот никогда своей выгоды не упустит. С дьяволом заключит сделку, если та сулит крупные барыши.

— А с Виктом ему сотрудничать выгодно? — засомневался я.

— Мы не в курсе, кем и каким Викт выбрался из Лихолетья. Помимо того, что вырос в развитии, мог получить еще и каких-нибудь умений. Вдруг они заинтересуют Эрга? К тому же, если туда направился Камир… — Семеныч задумался. — Опять же, не исключено, что из тех, кто точит на тебя зуб, подтянутся и другие.

— Как только Камир приедет в Гринск, Викт будет знать, где меня искать? — спросил я.

— Для этого Викту не нужен Камир. Первый же визит к местному аналитику — и твое местонахождение станет известно.

Аналитики имели довольно широкий доступ к местной сети и умели выцеживать те крупицы информации, кои другим были недоступны. Например, кто, когда и где сдал определенный трофей, расплатился через виртуальный счет, написал в чат…

— Все время забываю про местных хакеров. Они действительно могут многое. Правда, за свои услуги берут дорого. Выходит, Викт может заявиться в Рубанск уже через пару дней?

— Не исключено, Дмилыч, — подтвердил мои опасения сотник. — Но считаю, в этот раз он спешить не будет. Наверняка после стольких поражений в противостоянии с тобой трижды подумает, прежде, чем действовать.

Слова Семеныча заставили поторопиться с походом. Мне тоже казалось, что враг сначала соберет вокруг себя бойцов по максимуму, а потом будет поджидать удобного момента для решающего удара. Другое дело, пойдут ли за ним? Чтобы пошли, наверняка ему понадобится демонстрация силы, а значит Викт постарается одержать парочку громких побед. Кроме того, ему нужны деньги. Они наверняка имеются у Эрга и Камира.

Сотник после нашего разговора отправился к себе. Он собирался немного усилить защиту собственного дома, в котором, помимо него самого, проживали еще четыре дамочки.

Не представляю, как дядя Русалки справлялся сразу с четырьмя женами? Тут с двумя иногда тяжело сладить, хотя, они, вроде как, и не ссорятся. Иногда, правда, «дружат» против меня, собираясь сподвигнуть на конкретные действия, но проворачивают свои интриги во благо семьи — имеют полное право.

На охоту за матерым пришельцем вышли впятером. Вместе с нами отправилась чешуйчатая пума Багира — зверь, входящий в десятку опаснейших хищников Рубежья. А по совместительству — мой питомец. Мы с ней уже не раз спасали друг друга. Дошло до того, что Багира, чувствуя надвигающуюся гибель, привела ко мне под защиту своего мелкого. К счастью, трагедии не произошло. То ли новый препарат «Норушка» помог, то ли моя кровь поспособствовала выздоровлению, но животное выжило, окрепло, и даже умудрилось помочь в битве с модификантом, после чего осталось в нашей семье вместе с котенком.

— Ты видел, какое чудо мне удалось раздобыть? — похвастался Кент своим недавним приобретением.

Он при мне расчехлил винтовку со складным прикладом и оптическим прицелом.

— Решил стать снайпером? — спросил его. — И как твое чудо называется?

— Снайперская винтовка Драгунова крупнокалиберная! — с гордостью произнес он. — Патрон девять и три миллиметра, десять штук в магазине, стрельба почти автоматическая, пуля способна пробить легкую броню…

— А отдачей не снесет?

— Шутишь? Я же не кисейная барышня.

— Погоди, а разве твою пушку можно считать охотничьим оружием?

— Эту можно. Там что-то со стволом не так, и оптика простейшая, но все равно выстрел мощный — дверь насквозь пробивает.

Точно знал о существовании в Рубежье ограничений на оружие, которое было наложено системой. Никаких автоматов и пулеметов, артиллерия также под запретом. Среди длинноствольного оружия — охотничьи ружья и карабины. И вдруг снайперская винтовка, да еще крупнокалиберная.

— А зачем тогда прицел, если им пользоваться нельзя?

— Он просто почти не отличается от прицельной планки и мушки, но винтовка ведь снайперская.

Остальные в нашем отряде имели на вооружении карабин «Сайга», по парочке пистолетов и нож. У меня еще на поясе висела лопатка — мое самое первое оружие, с которым я получил начальные три стадии развития после того, как попал в Рубежье.

Лес на восточной окраине города начинался пальмовыми деревьями. Между ними изредка встречались ягодные кустарники, похожие на наш шиповник, а под ногами стелилась невысокая трава. Можно сказать — парк, а не лес.

Сразу за городом ожидать какой-то опасности не следовало, поскольку местные хищники старались держаться подальше от опушки леса. Правда, можно было нарваться на пришельцев, если кто-то из охотников спровоцировал появление локанов, но не справился с выскочившими оттуда монстрами.

Локаны, они же локальные аномалии, они же окна в мир монстров, открывались в Рубежье с завидной регулярностью. И стоило такому окошку открыться, как через него тут же выходили, выползали или вылетали разнообразные монстры, как будто им здесь медом намазано.

По поводу «спровоцировал»… Основное правило Рубежья запрещало долго оставаться на одном месте. Долго — это более пяти минут. Стоило чуть задержаться — и почти гарантировано возникало несколько локанов, открывавших доступ непрошеным гостям из другого мира.

На мой неискушенный вкус потусторонняя реальность представляла реально оживший кошмар: обжигающий воздух, практически непригодный для дыхания, толпы разнокалиберных тварей, поедом пожиравших друг дружку. При этом, их численность просто зашкаливала за все разумные пределы, сам видел во время краткого посещения другого мира. Вот они и стремились попасть туда, где климат мягче, еда вкуснее, вода мокрее.

Правда, тут их тоже не ждали с распростертыми объятиями. Местная фауна насмерть стояла на страже своего ареала обитания, да еще охотники всеми силами старались прореживать поголовье пришельцев, чтобы те не успевали отъесться до матерых хищников, завалить которых были способны немногие.

Локаны и их «начинка» представляли главную опасность Рубежья, но, к счастью, возникать они могли не везде. В здешней реальности существовали территории, где проходы к монстрам возникнуть не могли. Чтобы найти такие зоны, требовались особые знания из области ландшафтного дизайна, а специалисты, ими владеющие, назывались элдешниками. Они находили места под города, деревни и хутора.

Вскоре светлый лес бамбуковых пальм уступил место более густым зарослям из местных берез, зонтичных деревьев и аналогов нашего дуба. Здесь уже следовало быть начеку.

Примерно через час пути Кент подал сигнал,