Отцовский меч - Наиль Эдуардович Выборнов Страница 9

– Не маленький, – ответил я, взял посуду и принялся за еду. Вроде пустой бульон, вода одна, но вкусно было, жуть. – Я тебя еще у харчевни днем видел, когда шел помогать свиней забивать. Ты на меня смотрел, я заметил. Дядька Виталий тебя знает, мне Маша об этом сказала. Да и он единственный, кто помог тебе тварь добить. Ну, так ты кто?

– Умен, – помотал головой старик. – И видеть умеешь. Знаешь, я все думал: ты это или не ты, но, когда ты в одиночку с вилами на чудище бросился, понял.

– Ты о чем сейчас? – я положил ложку и посмотрел на солдата, который, как мне казалось, нес несвязную чушь.

– Хорошо, – он вздохнул. – Не хотел говорить вот так сразу, думал еще присмотреться. Меня Игнатом зовут. Я в дружине у князя Кирилла десятником был. Восемнадцать лет тому назад мы на Десне схватились с бандой. Под князем коня убили, он упал и зашибся сильно. Думали, что не довезем до Брянска. Но нам повезло, в этой деревне жила лекарка, она князя выходила.

– Мама? – до меня, кажется, начинал доходить смысл его слов, но это было слишком невероятно, чтобы поверить.

– Твоя мать, – кивнул Игнат. – Через семь лет он умер. Умер странно, я бы сказал, страшно, долго болел, хотя еще не старый был. Говорят, что отравили его. И перед смертью рассказал про то, что с лекаркой они согрешили. А летом этим я на ярмарке в Брянске встретился с Виталькой, он в той сече с нами был, но потом получил у князя за службу участок земли и из дружины ушел. Естественно со старым дружком в шинок пошли, выпили, закусили. Ну, я возьми, да спроси про лекарку, мол, уж очень она нам помогла. А он и говорит, что сын у нее родился.

– У матери мужчин не было… – проговорил я. – И про отца она мне ничего не рассказывала, хоть я и расспрашивал постоянно в детстве. Странным казалось, что у всех отцы есть, а у меня нет.

– Вот и я насторожился. Поспрашивал еще, прости конечно, что так говорю, но не ходят ли к матери твоей мужики местные. Виталий сказал, что нет, мол, как огня ее боятся, никого к себе не подпускает. Я подумал: женщина та же, по времени все сходится. Решил дела свои в городе и сюда поехал на тебя посмотреть.

– Так это что… – сказанное стариком никак не укладывалось у меня в голове, но на пару биений сердца у меня перехватило дух. – Я, что, княжич? Это я могу теперь на Орловский престол сесть?

– Княжич… – Игнат махнул рукой, досадливо скривил губы. – Ублюдок ты, а не княжич. Княжичем ты станешь, когда тебя люди признают. А до тех пор… Упаси тебя Христос кому-то рассказать. В лучшем случае – не поверят и на смех поднимут. А если поверят, даже хуже будет. Удавят по-тихому, и как звали не спросят.

Я не знаю, что меня удивило больше – то, что старый солдат назвал меня княжим сыном, или то, что он упомянул имя мертвого бога. Но старик моего удивления не заметил и продолжал говорить:

– Если ты хочешь князем стать, то тебе сила нужна, понимаешь? Людей собрать, чтобы за тобой пошли. А для этого надо воином быть. И лидером.

– Но я не воин, – я с недоумением посмотрел на старика. – И не стану им, наверное.

– Не воин, – кивнул тот. – Это я уже увидел. Но насчет того, что не станешь – ты не прав. Дух воинский в тебе есть. Силы наберешься, это не проблема. Вот умение… Основы я тебе преподам. А остальное – для этого выжить нужно. Хватит ли тебе удачи – не знаю. Это только жизнь может показать. Если ты, конечно, сам готов.

– К чему? – спросил я, и тут же об этом пожалел. Он мне тут рассказывает, что я сын князя, а я переспрашиваю после каждого слова, словно дурачок какой-то.

– Ну как к чему? Дом покинуть. Бродить под дождями и снегами. Под открытым небом спать, месяцами из седла не вылезать. Терпеть раны и голод, врагов убивать. Терять людей, которые тебе доверились, – он криво усмехнулся. – А ты что думал, княжеская жизнь – это в тереме сидеть, пировать, да указы подписывать?

Если честно, я так не думал. Мне вообще в голову не приходило, как там живут князья и бояре. Я и не представлял иной жизни, кроме той, которой жил все свои семнадцать лет. Да и не хотел, если честно. Меня устраивало помогать маме, заниматься хозяйством, встречаться с товарищами в харчевне и ухаживать за Машей, мечтая, что мы когда-нибудь поженимся и заведем детей.

– А тебе это зачем, старик? – спросил я.

На этот раз молчал уже он. Думал долго, и я уже решил, было, что задал слишком личный вопрос, но внезапно Игнат вздохнул и начал говорить:

– До отца твоего на этих землях все совсем иначе было. Никаких Пяти Княжеств не было, были города, которые постоянно грызлись друг с другом, на торговых путях разбойники шастали, а селяне совсем не так, как сейчас жили. Кирилл был тогда Орловским княжичем, но рати водил уже с четырнадцати. Про него всякое говорили, что он колдовать умеет, знает, когда ему правду говорят, а когда врут, и может даже пророчить, что будет завтра.

Я завороженно слушал в оба уха рассказ о великом князе Кирилле, как когда-то в детстве. Но если раньше это были просто байки, то сейчас со мной говорил очевидец и прямой участник тех самых событий.

– Ерунда все это, конечно, – махнул рукой старик. – Просто умен был и опытен. И ошибок он делал сначала ничуть не меньше, чем любой другой полководец. Но дело не в этом. К двадцати он уже захватил Брянск и Смоленск. Потом расширил свои владения на Восход, присоединил Курск и Орел. Разобрался с ватажниками, дал отпор Литве. А под конец – отбил натиск Железной Орды. А теперь городами правят его наместники, которые, если честно, скорее всего, его и убили. У каждого из них – дети, каждому хочется укрепить свою власть. Пройдет еще несколько лет, и разорвут они Пять Княжеств, усядутся уже полноправными князьками в своих уделах, и пойдет все, как раньше.

Дед снова вздохнул, а я вдруг увидел, как в серых глазах старого воина загорается огонь. И тогда он продолжил:

– Я мог бы тебе сказать, что мы поодиночке