Неучтенный фактор - Сергей Васильевич Лысак Страница 86

одетый господин средних лет, то и дело поглядывающий на часы, а на лавочке напротив влюбленная парочка, болтающая о чем-то своем и не обращающая внимание на окружающее. Еще две влюбленных парочки прогуливаются по аллее, проходя мимо господина на лавочке. Вот к нему подходит Миша-Фокусник, присаживается рядом, перебрасывается парой фраз, после чего встает и уходит, поправляя шляпу, давая мне знак, что клиент ждет. Теперь мой выход. Ну, с богом!

Даже если у господина Блаватского есть мой хорошо выполненный портрет, узнать меня в гриме сейчас невозможно. А голоса моего он никогда не слышал, поскольку раньше мы не встречались. Ганс подтвердил, что в базе данных его нет. Начинаем спектакль. Подхожу и сажусь рядом на лавочку, окидывая заинтересованным взглядом гостя из Петербурга. Тот ждет и молча смотрит на меня. Выдерживая положенную паузу, начинаю разговор:

– Добрый вечер, господин Блаватский. Рад приветствовать вас в благословенном городе Одесса. Мне доложили о вашей весьма специфической просьбе. Поэтому хотелось бы кое-что прояснить.

– Добрый вечер, господин…?

– Михельсон.

– Добрый вечер, господин Михельсон! Но что тут прояснять? Я же все рассказал вашим людям!

– Вы меня не поняли, господин Блаватский. То, что вы озвучили моим людям, звучит, как насмешка. Я имею в виду сумму в пять тысяч. Вы принимаете нас за нищебродов из хуторов, которые грабят почтовые кареты на кишиневском тракте? Вы ошиблись. В Одессе живут серьезные деловые люди, которые такой мелочью не занимаются. Вот мне и хочется узнать, что я с этого буду иметь, если выполню то, о чем вы просите. Про пять тысяч сразу забудьте. Такое предложение не для деловых людей.

– А сколько же вы хотите?

– Миллион.

– Сколько?!

– Миллион. И считаю, что за ту персону, о которой идет речь, это еще мало. Но я понимаю, что задирать цену до бесконечности невозможно. Поэтому миллион и ни копейкой меньше.

– Но это неслыханно!!! Таких цен нигде нет!

– Так каков товар, такая и цена. Мне вовсе не хочется, чтобы после выполнения вашего заказа Одессу поставили на уши и прошерстили здесь все мелким гребнем. А именно так и произойдет, поскольку речь идет не о лавочнике с Привоза. Поэтому я должен находиться достаточно далеко от Одессы и переждать смутные времена, пока здесь будет твориться содом и гоморра. Разумеется, не с пустыми руками. Ничего не поделаешь, каждый заботится о своих интересах.

– Но у меня нет таких денег!

– В таком случае, господин Блаватский, ничем не могу помочь. Как будут, тогда и приходите. И напоследок дам вам совет. Не задерживайтесь в Одессе. Я не исключаю ситуацию, что интересующая вас персона уже узнала о вашем интересе. Вели вы себя уж слишком… неосторожно. А если вздумаете обращаться к какой-нибудь босоногой шантрапе с таким предложением, то вас просто обдерут, как липку, и ничего делать не будут. И хорошо, если живым уйдете. А сейчас позвольте откланяться. Приятного вечера, господин Блаватский!

– Подождите, господин Михельсон! Может быть, мы сможем договориться о каких-то услугах с моей стороны, чтобы снизить сумму? Ибо миллион – это уму непостижимо! И как я понимаю, вам нужны наличные? Чек вас не устроит?

– Правильно понимаете, господин Блаватский. Только наличные и только вперед. Либо российскими рублями, либо английскими фунтами. Чтобы не вводить вас в искушение, когда дело будет сделано и придет время оплаты. Что касается услуг, то смотря каких. Если наши интересы совпадут, то почему бы и нет?

– Мне нужно подумать!

– Думайте. Время у вас пока есть. А сейчас всего вам доброго!

Встаю и не спеша иду по аллее к выходу из парка. Ганс мониторит ситуацию сверху, но все спокойно. Блатные наблюдают издали, прикинувшись ветошью, мои «влюбленные парочки» тоже не вызывают никаких подозрений у столичного гостя. Который сейчас сидит и переваривает услышанное. Конечно, озадачил я его конкретно. Миллион за меня любимого никто платить не будет. Вот и посмотрим, гусь лапчатый, что ты теперь будешь делать. Либо начнешь искать более сговорчивого исполнителя, и тогда из Одессы уже никуда не уедешь, либо последуешь доброму совету, вернешься в Петербург и доложишь заказчику, что одесские бандиты вообще берега потеряли, заломив огромную сумму. То, что ты обычный посредник, это уже ясно. Вот мне и интересно будет узнать, к кому же ты в Петербурге побежишь. Для этого и взял с собой три «влюбленных парочки» из своей группы наружки. Полине, то есть Кольке Шаповалову, снова пришлось играть главную женскую роль в этой премьере, изображая барышню на лавочке как раз напротив господина Блаватского, чтобы как следует его рассмотреть и запомнить. Остальные прохаживались мимо, не став толпиться поблизости. Если господин Блаватский будет хорошо себя вести и прекратит свои криминальные деяния, то пацаны из наружки, изображающие сейчас «влюбленные парочки», поедут вслед за ним в Петербург и возьмут там под плотную опеку. Мне нужно знать, с кем и где он будет встречаться. Если же не прекратит… Одесский залив достаточно глубокий…

Но это выяснится не сейчас, а как минимум через один-два дня. Такие решения с наскока не принимаются. А мы с Гансом и Ванькой сегодня вечером нанесем визит господину Блаватскому. Надо же узнать, кто его сюда направил, где он живет в Петербурге, чем занимается и Блаватский ли он вообще. Разговор был, скорее всего, тоже с каким-то посредником. Но вот тот посредник уже должен знать заказчика, поскольку увеличивать число посвященных еще больше нет смысла.

Поздний вечер, уже давно стемнело, но клиент задерживается. Наружкой установлено, что он любит ужинать в ресторане, не ограничивая себя в горячительных напитках. И сегодня у него будет приятная компания – мои «самураи» Ерофеев и Сосновский, изображающие местных купчишек. Которые совершенно «случайно» с ним познакомятся и как следует отметят это событие.

Поглядываю на часы – скоро полночь. Загуляли ребята. Но вот раздается стук копыт на ночной улице, и возле нужного мне дома останавливается ландо с поднятым верхом. Откуда Ерофеев и Сосновский бережно под руки выгружают в дымину пьяного клиента. Сами тоже изображают опьянение, но это игра на публику. Мы с Гансом уже давно разработали препарат из местного сырья, нейтрализующий действие алкоголя. Знают об этом очень немногие, но мои «самураи» из числа посвященных. Расплатившись с извозчиком, затаскивают болезного в подъезд и далее транспортируют до квартирной двери. Вот теперь пора.

Когда подхожу к двери, все трое уже вошли в квартиру. Болезного осторожно укладывают на диван, сняв обувь, и поворачивают на бок, чтобы случайно не захлебнулся своей блевотиной. Интересуюсь, как прошел вечер. Ерофеев лишь качает головой.

– Свинья