Геном хищника. Книга 7 - Евгений Александрович Гарцевич Страница 8

— Двое, — вдруг сказала Анна. — В разных местах. Возможно, что недавно было трое.

Чёрт! Одной фразой и обрадовала, и расстроила. Я ускорился и стал дальше отбрасывать землю, стараясь, чтобы ничего нового с краёв не насыпалось.

— Ещё четверо, уже пятеро… — снова донеслось от Осы. — Но это уже не наши. Подтягиваются с разных сторон, будто там много боковых ответвлений. И каких-то странных, слишком ровные линии для обычных нор.

— Ага, чёртов улей, наверное, со своими сотами, — прошептал я замедляясь.

Ещё раз копнул, скрежетнув обо что-то металлическое. Возможно, лестница или башка светильника. Несколько проводов, уходящих под землю, я уже перерубил между делом. Ещё пару раз копнул и чуть не выпустил из рук лопату. Кусок слипшейся глины провалился, сантиметров на пятнадцать, открыв кусочек прохода. И из него тут же мелькнула стальная лента, лихо карабкаясь по черенку лопаты. Я отбросил её подальше и дёрнулся назад, поскользнулся и начал скатываться в яму.

Над головой прозвучало несколько выстрелов, причём с разных сторон и с двойным победным воплем. Кто-то попытался ухватить меня за куртку, но лишь слегка придушил, когда земля подо мной спрессовалась и выбитой пробкой рухнула вниз. Свет, грязь, тьма, серая лента, липкая земля — всё закружилось перед глазами и я только на каких-то шакрасовых инстинктах выцепил из всего этого именно серую ленту и сбил её бронированной перчаткой.

Впечатал куда-то в рыхлую землю, но в момент удара всё-таки услышал, как треснула шея. Меня тряхнуло, когда ноги нашли опору, но, к счастью, было невысоко. Никуда меня не повело, ничего не сломало, только ещё больше завалило землёй. Нос, глаза, рот, уши — ни вздохнуть, ни высморкаться. Я, как мог, отмахнулся от всего, запустив по площади «Ауру страха», и стряхнул с лица землю, совершенно забыв про перчатку «Древних». Зато взбодрился и следующего острохвоста принял уже на обломок лопаты, который тоже оказался рядом. Плашмя, как ракеткой, отбросил его в темноту, и добавил ещё раз «Аурой страха», отогнав ещё троих. Как только появилась дистанция, выхватил «чезет» и открыл огонь.

Отстреливаясь и отплёвываясь, разменял полный магазин на четырёх острохвостов. И уже был готов идти дальше, как меня окликнула Анна.

— Бодрящая у тебя аура, конечно, но мы намёков не понимаем, — крикнула Оса, скинув фонарь. — Подвинься, я к тебе.

— Теснее двигайся, я тоже к тебе, — это уже довольная морда Купера появилась в круге света над краем ямы. — Ещё давай, бочком, бочком.

Глава 4

Учитывая размеры острохвостов, я в какой-то момент, в принципе, задумался, как мы здесь протиснемся, блуждая по их логову, но стоило врубить и разогнать по сторонам три наших фонаря, как вопрос отпал сам собой. По крайней мере, на уровне изысканий учёных. Прокопались они основательно. Короткий коридор с подпорками и неработающими сейчас светильниками практически сразу перетёк в полноценный исследовательский комплекс.

Основные изыскания, похоже, проходили здесь. Здесь же и полегла основная масса учёных. Пять тел в окровавленных и изрезанных в лохмотья комбинезонах лежали по разным сторонам большого круглого помещения. Учёные явно сопротивлялись, но как-то неорганизованно. Только парочку острохвосты поймали при попытке к бегству, остальные же лежали кто где. Одного завалило работой, он торчал из-под стола, заваленный папками и отдельными листами, запачканными маленькими красными лапками. Другой, наоборот, рухнул поверх стола, пробив головой небольшой аквариум. Ещё один аквариум, совсем маленький, будто под одну Золотую Рыбку, уцелел на соседнем столе. Внутри, вокруг маленькой поилки, притихла и подозрительно следила за нами крохотными глазками совсем ещё мелкая ящерка.

— Ой, какой милый острохвостик, — к нему тут же подошла Оса и после быстрого осмотра протянула руку внутрь. — Иди сюда, малыш. Не бойся.

— Аня, лучше не надо, — я покачал головой, высвечивая ещё один труп, по которому будто тёркой проехались такие вот малыши.

— Он совсем маленький ещё, мягкий ещё совсем. Ути-пути, острохвостик…

Я уже не стал досматривать и дослушивать, как с будущим монстром сюсюкается Оса. Похоже, решила себе питомца вырастить из этой опасной бритвы. Это, конечно, очень странно.

Рядом заворчал крадущийся возле моей ноги шакрасик. И будто бы напомнил, что не мне осуждать стремление Осы воспитать питомца. Тихонько зарычав, мелкий направился к дальней стене, где перевёрнутым столом учёные пытались что-то прикрыть на неровной стене. Земляные стены по всей окружности комнаты были испещрены отверстиями разного размера. Большинство были рукотворными, точнее проделанными небольшим ручным буром, который валялся рядом с телом одного из учёных. Там же блестели и стеклянные колбы, которые могли быть либо контейнерами для образцов почвы, или ловушками для сбора острохвостов.

— Не понимаю, что они здесь изучали этими кубышками, — высказал мои мысли Купер, — но закончилось для них это всё очень плохо.

Не согласиться было сложно. Выглядело всё так, что учёные постепенно прокапывались в разные стороны и делали там закладки на манер банок, которыми мальков ловят. Запихнули такой стеклянный «патрон» в стену, внутри добавили приманку. Я катнул по полу одну из колб и поморщился от резкого химического запаха какого-то комбикорма. И потом ждали, пока туда кто-нибудь прокапается.

И дождались того, что выкопалось сразу много монстров, чему свидетельствовало ещё большее количество отверстий в стенах. Только уже не таких аккуратных, мелких и разбросанных в хаотичном порядке. В том числе и в коридоре, что могло спровоцировать обвал прохода. И, кстати, не только мелких.

Я пошёл к дальней стене, переступив через ящик с битыми колбами и очередной микроскоп. И остановился перед двумя довольно толстыми ногами, торчащими из большой норы. М-да, как тот Винни Пух, что застрял в гостях у кролика. Диаметр отверстия был почти метр, но его всё равно закупорила задница учёного.

— Как думаешь, он сам туда хотел сбежать или его не спрашивали? — спросил Купер.

— Сейчас узнаем, — я пожал плечами, убирая «чезет» в разгрузку и примериваясь к ботинку.

Но прежде чем освободить проход, потянулся к чуйке.

Всё то, что мы до этого видели на сканере: и причудливо прямые переходы, и маркер ещё живого человека — всё тянулось впереди. Ко всему этому добавились размазанные росчерки: мелкие и суетливые, будто острохвосты мечутся готовясь