Восхождение к власти: Противостояние - Степан Витальевич Кирнос Страница 8

Новая атака готова была захлебнуться, если бы отряд новых Стражей Шпиля в сорок единиц, снятых со службы, которые, облачены в новейшие экзоскелеты, вооружённые последним оружием, шли на острие атаки, обращая оборону в пепел и устраивая для защитников сущий кошмар, наступая волнами кровопролития и страха. Но и оборона отвечала порой такой сумасшедшей и отчаянной яростью, что такое контрнаступление не могли остановить и Стражи Шпиля, численность которых к этому моменту составляла восемнадцать человек… очень озлобленных и испуганных мужчин, испытавших настоящий ужас.

И сейчас, Тит Флоренций, стоит на самом краю обороны, снова и снова отбиваясь от орд врага. К этому часу количество его воинов составляет не более двух тысяч человек, которые продолжают стоически держаться. Врагов тем временем вчетверо больше и наверняка идут ещё подкрепления, которым Архиканцлер отвёл роль финального забойщика. Всё, что осталось у обороны это небольшой пятачок, с ответвлениями и последняя штольня, в которой располагается управление всем народом величественного подземного мира, располагавшаяся на севере Рима. Тит отчётливо понимает, что их загнали в угол и эти часы, возможно последние в его жизни. Но он не собирается отступать и лучше погибнет в битве, чем сохранит честь офицера канувшего во тьму полк-ордена. Флоренций касается рации и подносит к черномазому лицу, которое укрыто за маской респиратора излагая решение, которое оказалось столь скоротечным, как и понятным:

– Отступаем! На последние рубежи! – громогласно скомандовал Тит по рации, распространив немногим командирам свою волю, и его приказу подчинились оставшиеся на этом пяточке десятки солдат, став медленно отступать, взрывая за собой узкие проходы.

Тит, идя по узким проходам, вместе с десятками выживших бойцов, вышел в огромное пространство, которое было давно вырыто в кусках земельно-бетонной породы, став опасным пузырём под Римом. Флоренций, ещё, когда посетил это место в первый раз, понял, что тут был край канализации, который и ознаменовывал контур города. Но со временем, пришедшие сюда люди, пользуясь старыми и утраченными технологиями пробурили породу и стали её расчищать, чем образовали целую огромную пещеру, с потолком до тридцати метров, но город разросся и сейчас над этим местом край величественной столицы, и если взорвать потолок, то под землю уйдёт часть нехитрых построек, что похоронит под собой всех – и тех, кто наверху и кто внизу. Поэтому вариант побега не рассматривался.

Это тупик, и образованная пещера не продолжается, став пристанищем для обычных людей и местом управления, именно поэтому здесь и суждено было разыграться последнему акту кровавого спектакля, что близится к завершению.

Тит смотрит вперёд, взирая на приевшиеся ему образы и дали. В этом месте множество старых и серых бункерных строений, среди которых некогда кипела жизнь, остававшихся с былых времён и именно в них расположились последние силы героического сопротивления. Бункера безлики, но надёжные и стали верным домом для множества людей, которые отстраивали трущобы вокруг могучих зданий, чтобы жить ближе к центру всей подземной жизни.

Флоренций практически бегом преодолел место траншей, бункеров, что расположились полукругом, выгнувшись в сторону единственного входа, возле холма, который был огромной администрацией, залом совета, а теперь стал пунктом управления, что возвышался на десять метров в высоту. Бывший брат-лейтенант в бесконечности его коридоров и проходов дошёл до маленького зала, в котором собрались выжившие командиры.

В помещении, тускло, от едва светящих ламп и рассмотреть детально людей было невозможно, а черты лица крылись в тени необычных массивных головных уборов. На каждом командире красовался бронежилет, с различными вплетенными узорами и амулетами. Так же все они одеты в майки, испачканные штаны и берцы, а единственным знаком командования была шляпа с пером на лысой голове.

– Ну, что делать будем? – мрачно вопросил один из командиров, опершись руками на стол, и после его слов прозвучал оглушительный взрыв, давший знать, что последние проходы запечатаны.

– Воевать, брат, – ответил другой и с вдохновением добавил. – Сейчас мы можем только умереть, забрав с собой как можно больше поскуд.

– Тише, – бесстрастно начал Тит Флоренций, чьё лицо оставалось скрыто под маской-противогазом. – Нам необходимо выработать план обороны, ибо без него нас сметут за несколько минут, а так хоть попытаемся забрать с собой за грань бытия побольше врагов.

С самого прибытия и знакомства со здешним командованием Тит всегда представал как холодный и бесстрастный воин. Воители, начальники римского подгорода с самого начала не слишком тепло приняли того, от кого веет холодом и были рады, когда Флоренций не стал оставаться с ними и принял доблестный бой на краю обороны. Титу нет дела до того, как они его видят, нет дела до их отношений, в конце концов, он примирился, что его путь окончен, смирился с мыслью, что его служба окончена и сегодня он канет во тьму.

– И что ты предлагаешь? – грубо прозвучал вопрос одного из командиров.

Тит примолк, и с некоторой тяжестью, после мгновений размышлений произнёс:

– Мы все сегодня погибнем и это точно и сейчас самое важное это сколько потерь мы нанесём противнику, – завидев понимание, прочувствовав его душой Флоренций продолжил. – Необходимо разместить оставшиеся силы равномерно, что бы на каждые десять метров было тяжёлое вооружение в виде пулемётов или картечницы. Так мы их хотя бы удержим на месте.

– Ну а что делать с консервными банками?

– Против Стражей Шпиля используйте оставшиеся гранатомёты, и дайте приказ, что бы целились им в сочленения брони, чтобы их хотя бы обездвижить. Эту броню вам не пробить, даже не пытайтесь, – спокойно пояснил Тит.

– А когда кончатся патроны?

– Это не проблема. У нас боеприпаса осталось на несколько минут интенсивной стрельбы и когда они кончатся – переходите к рукопашной, – срываясь на хрип, ответил Тит Флоренций и отдал последний приказ. – А теперь на передовую.

– Раскомандовался он тут, – ввязался один из командиров. – Тут мы командуем, а не сброд из высшего мира.

– Как скажите, – смиренно соглашается Тит, смотря в сторону сказавшего, будто сквозь человека, не замечая его. – Отдайте нам приказ.

– То-то же. Будешь знать, кто здесь истинная власть. Так, братья, будем сражаться

– Во славу предков и в отмщение врагам! – воскликнули свой древний клич командиры гордого народа, и пошли на передовую.

Брат-лейтенант испытывал некое слабое чувство, похожее на гордость от того, что проведёт последние часы жизни с теми, кто, даже загнан в самый угол и перед лицом смерти не предаётся панике, приготовившись без страха встретить врага, пусть они и питают к нему презрение. Всё же, они союзники. Но и одновременно его гложет слабость, его достала