Гении неба - Ежи Радзивилл Страница 74

Машинально я подошел к Мечам Власти и погладил их всегда теплые рукояти. Теплые. Машина, когда она работает, всегда выделяет хоть мизерное, но тепло… Я нахмурился. Похоже, мечи действительно «работали», раз выделяли тепло. Преобразование энергии никогда не бывает стопроцентным. Если это продвинутые устройства, то в этот объем можно запихать немало. Даже с учетом прочности меча как оружия.

Все эти размышления мне не понравились, но интуиция говорила, что они верны. Я отошел от клинков, в сердцах сел к ним спиной и начал бритье. То есть налепил горячий компресс на свою морду, где отрастали белые, кустистые реденькие, как на мошонке начинающего секс-перестройку подростка, волоски. Почти одновременно вздохи и стоны возвестили о возвращении из небесных высей в бренное тело души Ее Вечности, то бишь Мани. Она поднялась с синего переплетения энергонитей и покачнулась:

— О древние боги! Ты снова затеял этот изуверский ритал! Ноги совсем онемели после Алмазного Пути. И я очень голодна. Валькирия Нимфодоровна, голубушка, если вас это не затруднит, сделайте мне бассейн.

— Учись, капитан, как надо с дамами обращаться! — немедленно громыхнула Валькирия, — Учтивое слово приятно даже драной кошке. Вроде этой Юри.

Я представил драную кошку с лицом Юри и расхохотался так, что уронил компресс. Меня немедленно отчитали и залепили морду еще более горячим. Тут ожили и коршиане. Может, правильнее было бы думать — подзарядились? Юри немедленно задрала глаза к визору, номинально считающемуся у нас лицом Валькирии:

— За глаза издеваетесь? На свои хари бы посмотрели, вы… Обезьяньи дети.

— Будет тебе, — примирительно фыркнул Дэль, — Они ж не со зла.

— Где искать ваш юниверскаф? — пробубнил я из-под салфетки.

— Недалече, — беззаботно отозвался Дэль, — Вот только посмотрим на это твое бритье и позавтракаем. Координаты, я, конечно, даю сейчас. Как раз и доберемся.

«Первое же, что сделаю на Терре — зайду в магазин и накуплю одноразовых станков «БИК», — подумал я, глядя, как к залепленной пеной физиономии осторожно приблизилась опасная бритва неведомого производства. Дети смотрели на мое бритье, как на редкостный, варварский и жуткий обычай, полуоткрыв рты и перебрасываясь взволнованно комментариями:

— Жаль, что у меня не растут волосы на нижней челюсти… Ух ты!

— Ну уж нет! Ты бы сходу перерезал себе горло. Вадда, конечно, рассказывал, но самой увидеть — это совсем другое дело! Звук-то какой: «шкырр-шкырр»!

Мани демонстративно плавала на другом полушарии бассейна, пережидая неприятную для нее процедуру. Она вообще не понимала, отчего я не позволяю расти волосам там, где они того желают. К тому же она сейчас смывала водой неприятности Алмазного Пути. Средство немудреное, как мое бритье, но не менее действенное для нервной системы. Тем временем лезвие прошлось по горлу под сдавленные охи коршиан, подчистило щеки и моя морда снова залепилась компрессом.

— Ну я понимаю — Валькирия, ее манипуляторы имеют наномикронную точность. А Вадда говорил, что на твоей Самиле это доверяют особым жрецам — «пррикмахрра», и они удаляют растительность вручную. Я ему верю, но неужели это правда? — с содроганием спросила Юри, — Ведь человеческая рука может дрогнуть, и тогда…

Я отер гладкое лицо салфеткой, ворчливо спросил:

— Валькирия, что это была за пена вместо нормального мыла?

— Э-э… Косметическая, называется «Снега Меруши», ее очень хвалили по коршианским рекламным каналам, а что? — недоуменно спросила капсула.

— Твое счастье, что ты лишена обоняния. От этой пены пахнет дрянным терранским подвалом. Не давай его мне никогда, понятно?

— Привередливый какой, — буркнула капсула и швырнула переливающийся радугой стаканчик в зев утилизатора. Оттуда проплыла новая волна подвального аромата. Юри принюхалась и недоуменно заметила:

— А по-моему, так очень эффектный запах. Героический такой. Или любовный. Странное у вас обоняние, капитан. А есть очень хочется, несмотря на подзарядку!

— Накрываю, — все еще недовольно буркнула капсула.

Шаробассейн над головами исчез, вместо него возник привычный обеденный стол, опустился вниз, накрываясь по дороге парчовой, вечно новой багряной с золотой вышивкой скатертью. Мы дружно заняли места в ожидании обеда. И он не заставил себя ждать. Сверху пикировали блюда, ювелирно паркуясь на свои места плюс-минус микрон.

Утолив первый аппетит, я обнаружил, что Дэль как-то поник. Он не острил, никого не подкалывал, не улыбался. Иногда я ловил на себе его почти жалобный взгляд. Он явно хотел что-то сказать, но не решался. Перемену тут же засекла Юри. Сердито сказала:

— Не теряй лицо. Не будь дохляком.

— Тебе хорошо-о бодренькой быть, — уныло протянул Дэль.

— Мне?! Я бы охотно поменялась с тобой ролями, придурок.

— О чем это они? — встряла любопытная Валькирия. Юри поморщилась:

— Так, радужные перспективы. Кое-кто вернется на все готовенькое, а кое-кому придется зарабатывать положение тяжкими трудами. Одним словом, свои междусебейные темы.

— Мы больше не будем, простите, — извинился Дэль, — По крайней мере, продолжительное время.

Малыш явно вложил в свою фразу второй, полностью понятный только коршианке смысл, поскольку она яростно глянула на него. Я ощутил тяжелое давление ее пси.

Они явно решились на что-то опасное. Решились неохотно, по тяжелой необходимости, или я совсем ничего в них не понимал. Я вздохнул и подумал, что не стоит пока отпускать их слишком далеко от себя. Незаметно привязавшись к ним, я не хотел, чтобы они встряли в какую-то авантюру с неизвестным исходом. Я тогда и не подозревал, что уже не могу помешать запрограммированному ходу событий, что бы ни предпринял. Они назвали меня своим капитаном, и на плечи легла забота за них: как, не встревая, обезопасить этих малышей от неведомой опасности.

«В любом случае нельзя их отпускать чересчур далеко от себя. И пусть Валькирия контролирует их отраженным лучом — тогда, если только они не сквозанут в Заверть, я смогу их вытащить», — подумал я и на душе полегчало. Слово «капитан» всегда подразумевает куда больше обязанностей, чем прав. Я обязан присматривать за юными дарованиями и в крайнем случае воспользуюсь правом вмешаться…

Тем временем Валькирия с традиционно ювелирной точностью вышла из скачка на орбиту вокруг третьей планеты желтого светила. Мир был похож на Тхерру и Террис — синие океаны, белые спирали облаков, скрывающие части поверхности планеты, изумрудные и бурые материки. Мы обращались на высоте двухсот километров по низкой круговой орбите, Валькирия произвела анализы. Это был действительно землеподобный мир, но без разумной жизни. Идеальная планета для колонизации гуманоидной расой.

— Стоп! — хором сказали коршиане минут через сорок. Переглянулись и рассмеялись.

— Мы нашли ее, — сказал Дэль.

— Она