Барон переписывает правила - Евгений Ренгач Страница 73

Только приблизившись, Терентьев смог с облегчением выдохнуть.

Снаряд проделал огромный путь, но до поместья не долетел всего несколько метров.

Фух, всё-таки ему невероятно повезло…

И тут Терентьев заметил, что в поместье Ястребова кое-что изменилось.

Окружавшие территорию древоходы и раньше выглядели зловеще. Теперь же они были густо опутаны магической колючей проволокой. Над их вершинами возвышались дула энергетических пушек.

Полковник судорожно сглотнул.

Пока они готовились к войне, Ястребов тоже не сидел без дела. Он вооружался!

Развернувшись, Терентьев помчался к базе.

Нужно срочно приступить к обучению бойцов! Они обязаны как следует овладеть артефактами Разумовых.

И, конечно, он обязан сообщить Троекурову. Советник должен знать обо всём, что здесь происходит…

* * *

Приближаясь к Академии, я не рассчитывал встретить кого-нибудь из знакомых. Слишком уж рано! Нормальные студенты в такое время обычно спят. В крайнем случае — медленно поглощают завтрак в столовой.

Так что я без проблем смогу увидеться с ректором, а после этого встречусь с товарищами.

Но, говоря о «нормальных» студентах, я забыл, что мои друзья к нормальным людям не имеют никакого отношения.

У ворот, переминаясь с ноги на ногу, стоял Алмазов.

Мог бы даже не удивляться…

— Почувствовал моё приближение? — прямо спросил я, крепко пожимая ему руку.

— Ага. — Он кивнул. — Ночью в голове как будто включили сирену. Сам не знаю, почему, но понял, что тебя нужно ждать здесь…

Вид у Алмазова был растерянный, но я, в отличие от него, прекрасно понимал, что с ним произошло.

Всё дело в той особой связи, которую между нами обнаружил профессор Серебрянский. Он пробыл со мной слишком много времени, и моя энергетика Следопыта пропитала Алмазова, передав ему частичку моих сил.

Следопытом он от этого, конечно, не стал. Но определённые возможности вроде увеличения физических сил и обострённых чувств получил.

Благодаря этой связи он меня и почувствовал.

Примерно это я ему и объяснил.

Алмазов слушал внимательно, но, когда я закончил, потряс головой.

— Ох, Ястребов, умеешь же ты мозг загрузить… Лучше скажи, ты меня вообще тренировать собираешься⁈ А то пообещал, что всему научишь, а сам пропал!

Я на такую дерзость только улыбнулся.

В этом весь Алмазов! Вот кто точно не волновался, когда я пропал в Водовороте на неделю, так это он. Пережив со мной пару приключений, он даже не сомневался, что я вернусь, живой и здоровый.

— Я вернулся. И скоро вызову тебя на тренировки. Готовься! — Я хлопнул его плечу, и Сергей, не сдержавшись, вздрогнул.

— Ну и отлично! Кстати… А сюда ты чего пришёл? Ты же вроде больше учиться не собирался!

— Верно. Как раз по этому поводу я и пришёл. Решу вопрос с ректором, а потом встречусь с ребятами. Посидим, как в старые добрые!

Алмазов кивнул. Больше он вопросов не задавал, только в общих чертах рассказал, что произошло в моё отсутствие.

Как оказалось, не так уж и много. Товарищи за меня ожидаемо волновались, но занятия шли своим чередом.

Только Баринов и Ростоцкий в последнее время выглядели беспокойными. А Абсолют Волков и вовсе на несколько дней пропал из Академии.

И, кажется, я догадывался, почему…

Алмазов дошёл со мной до самого кабинета ректора. Мы с ним попрощались, и я, три раза ударив костяшками по двери из дорогущего дуба, вошёл внутрь.

— Утро доброе! О чём вы там хотели поговорить?

Несмотря на раннее утро, Баринов был на своём месте. Но если обычные люди начинали свой день с чашечки кофе, то ректор предпочитал рюмочку коньяка.

Ну а что такого. Всё-таки работа у него нервная. Имеет право отдохнуть!

— О, Ястребов! А ты быстро. — Прятать рюмку Вениамин Викторович и не подумал. Наоборот, поставил её на самое видное место. — В общем, Максим, решить вопрос с твоим экзаменом удалось. Но только всё непросто. Во-первых, его пришлось разбить на две части. Сначала ты будешь сдавать теорию и практические навыки. Если благополучно справишься со всеми заданиями, то…

— Когда, — поправил я его.

— Когда что? — Ректор не сразу меня понял.

— Не «если справлюсь», а «когда я это сделаю». — Я улыбнулся. — Варианта того, что я не сдам просто не существует!

— Как и всегда, знаменитая самоуверенность барона Ястребова… — Баринов вздохнул. — Так вот, на первом этапе ты будешь сдавать теорию и практические знания. Какие конкретно — решат экзаменаторы. Это может быть использование артефактов, создание особо сложных чар или, например, тест на знание Печатей…

— Без проблем. Тестируйте сколько хотите! Что со второй частью?

Первая часть экзамена казалась абсолютной легкотнёй.

Теория, артефакты, Печати… Да я использовал всё это каждый день и по много раз!

Сомневаюсь, что экзаменаторы чем-то меня удивят. Особенно с учётом Кыша, готового в любую секунду загрузить мне все знания, что он почерпнул в лучших библиотеках Империи!

— Вторая часть, Максим, понравится тебе ещё больше. — Баринов позволил себе лёгкую улыбку. — Это практический экзамен по боевой магии…

— То есть я должен буду начистить кому-то морду, а вы за это дадите мне диплом?

— Если совсем грубо, то да. Именно так и выходит… — осторожно ответил ректор.

— Так это уже не экзамен получается. А какой-то праздник!

Эта новость меня в самом деле обрадовала. Драться мне и так приходится достаточно часто. Но ещё ни одна победа в драке не приносила мне диплом и знание полностью отучившегося мага!

— Звучит и в самом деле хорошо. Но на деле всё сложнее. — Баринов решил опустить меня с небес на землю. — Все экзамены будут проходить под строжайшим контролем привлечённых специалистов. Максим, за тобой будут очень пристально следить! Хотя бы малейший намёк на жульничество, и ты потеряешь право закончить обучение.

Я едва не рассмеялся. Жульничать я и так не собирался.

Но хотел бы я посмотреть на человека, который попытается меня на нём поймать!

Впрочем, я чувствовал — до главного ректор ещё не добрался.

Чутьё не подвело.

— Максим, твой экстерн не понравился очень многим влиятельным людям из Департамента образования. Они настояли, чтобы проверка состоялась как можно скорее…

Я понял, к чему он ведёт.

— Когда именно?

— Сегодня. Увы, но сделать я ничего не мог! — Баринов развёл руками. — И ещё.