Новая ответственность - Хайдарали Мирзоевич Усманов Страница 6

“ Был очищен источник в таком-то ущелье.”

Народ пьёт воду – и верит. В итоге в столице возникла новая стабильность. Две княжеские семьи превратили родство с Императором в структуру, а не в пиршество. Печати… Клятвы… Карты… Гвардия… Хранилища… Благородные дома сначала пытались “приблизиться”, потом поняли, что дешёвых входов нет. Теперь они соревнуются в полезности – у кого лучше мосты в немой час, чьи кузницы дают сталь без звона.

Император остался тем, кем объявил себя. Мечом, который вынимают только когда темнота дышит в затылок. И именно поэтому двор живёт – потому что двое держат дверцу ножен. Хотя, после коронации Андрея, когда весь двор ещё пребывал в своеобразном шоке, благородные дома начали действовать. Они рассматривали Андрея как непостижимую силу, как живую бурю, с которой никто не хотел сталкиваться напрямую. Но многие видели обходной путь. Влияние через его жён.

Представительницы семей Ло и Хун —Ло Иньюй и Хун Линь, едва став жёнами, ощутили это давление. Представители влиятельных домов один за другим начали подходить к ним с просьбами, намёками, “дружескими предложениями” и подарками. Казалось, будто Императорский дворец превратился в рынок, где каждый надеялся купить расположение нового правителя через женщин, которых он выбрал.

Но семьи Ло и Хун не были слабыми. Они на протяжении поколений сохраняли свои земли, армии и секретные искусства. Более того, обе знали, что теперь на них лежит не только честь рода, но и бремя защиты авторитета мужа, который открыто заявил, что не намерен управлять повседневными делами. И если позволить благородным домам топтаться по их словам – Императорская власть будет обесценена ещё до того, как укрепится.

Случай подвернулся быстро. Один из древних благородных домов – Цзян, чья история уходила в седую древность, но сила заметно ослабла за последние века, – попытался ввести своих людей в систему управления провинциями. Они утверждали, что “лишь помогают новому порядку”, но на деле стремились узурпировать торговые потоки и назначить своих людей на ключевые посты.

Их делегация прибыла в столицу с сотнями стражей, с богатыми дарами и горделивым видом, рассчитывая, что мягкость жён нового Императора позволит им провести собственные замыслы.

Но на заседании княжеского совета – где теперь две княжеские семьи имели решающий голос – выступила именно Ло Иньюнь. Её голос был холоден и спокоен, но в нём звучала сталь:

“Мой супруг взошёл на трон не для того, чтобы вновь начались ваши игры. Он доверил нам хранить Поднебесную, пока он сражается с чудовищами, которые грозят всему миру. И если кто-то из вас решит, что можно прятаться за ширмой "помощи", прикрывая свои амбиции, пусть знает – мы, семьи Ло и Хун, будем тем мечом, что отсечёт гниль ещё до того, как она пустит корни.”

Эти слова не остались пустыми. В тот же вечер войска семьи Хун окружили имения Цзян в столице, а артефакторы семьи Ло наложили печати, блокировавшие доступ к их сокровищницам и складами. Всё было проведено быстро, хладнокровно и слаженно – как военная операция.

Солдаты и чиновники, поставленные семьёй Цзян в разных провинциях, были немедленно сняты со своих должностей. А те, кто оказал сопротивление, исчезли – их тела не нашли, лишь холодный след духовных печатей семьи Ло остался в воздухе.

Затем Хун Линь лично провела суд над представителями рода Цзян. Это был публичный акт устрашения, чтобы каждый из благородных домов понял правила игры.

На площади перед дворцом, где собирались тысячи зрителей, её голос звучал, словно колокольный звон:

“Император доверил нам хранить порядок. Но вместо верности вы принесли жадность. Ваши предки когда-то действительно проливали кровь за Поднебесную. Но вы забыли их честь и хотите лишь власти и золота. Семья Хун не позволит позору прошлого править настоящим.”

После этих слов пятеро главных заговорщиков были разжалованы в простолюдины. Их имущество конфисковали, а младшие ветви рода Цзян были распределены по дальним гарнизонам, где им предстояло искупить вину кровью на границах.

Реакция благородных домов была весьма своеобразной. Ведь это всё для них было как удар молнии. И все остальные благородные дома осознали тот факт, что жёны Императора – это не мягкие посредницы и не игрушки для переговоров. Это – хранительницы власти, действующие через силу своих древних семей. А теперь им оставалось только активизироваться, чтобы добиться желаемого, или же просто навсегда замолчать. Что для большинства из них было просто не допустимо.

Многие, кто до этого надеялся “купить” их расположение, теперь поспешили пересмотреть планы. Они поняли, что через женщин Императора пройти нельзя. Можно лишь склонить голову и предложить свою верность, иначе последствия будут столь же беспощадными, как для Цзян.

И хотя Андрей даже не появился на этих заседаниях, его тень нависала над всем происходящим. Никто не сомневался в том, что семьи Ло и Хун действовали именно от его имени. И если жёны столь жестоки к противникам – то каков же сам Император, если его гнев однажды падёт на врага? Именно таким образом, семьи Ло и Хун собственными руками закрепили власть Андрея. Они всем чётко дали понять тот факт, что он может быть занят поиском Дао и сражениями с древними чудовищами, но у него есть хранительницы, чья решимость и сила не уступят его собственной воле.

Всё только по той причине, что когда Андрей, уже коронованный Император, в очередной раз покинул Зал Нефритового Дракона и вернулся в свои покои, где вновь сосредоточился на культивации, первая же проверка вверенной ему Поднебесной легла на плечи его жён – представительниц двух княжеских семей. Ло и Хун.

Конечно, некоторые благородные дома, почувствовав, что молодой Император открыто отстранился от мирских дел, начали действовать дерзко и без осторожности. Одни стали пытаться подкупать чиновников и военачальников, намекая, что “раз Император в отрешении, то управлять всё равно будут они”. Другие – пошли ещё дальше. И даже пустили слухи о том, что титул Императора дан лишь формально, что настоящая власть по-прежнему должна быть в руках “испытанных временем” домов. Несколько особенно самоуверенных даже попробовали оскорбить новоиспечённую супругу Андрея, указывая, что “княжеская кровь напрасно смешалась с чужаком, и теперь её ценность падёт”.

Именно эти оскорбления стали спусковым крючком. После этого состоялся совет между жёнами Андрея, во время которого они решили какая линия поведения подходит больше в этой ситуации. Обе княжны, Ло Иньюй и Хун Линь, встретились в саду Нефритового Дворца. Среди благоухающих цветов и тихого журчания фонтанов их разговор был предельно жёстким.