Затерянный мир - Валерий Увалов Страница 54

Никфор, идущий позади, услышал наш разговор и быстро пристроился сбоку от Воледара. Семеня ногами быстрее, чем взрослые, он периодически заглядывал нам в лица, рискуя споткнуться. А Воледар тем временем начал перечислять двенадцать рас:

— Харги, Сиэарк, Зонкары, Валтирианцы, Йорты, Фарлонцы, Таргассы, Октаниты, Драксоры, Аланийцы, Мракши… — Он нахмурился, видимо вспоминая, и через секунду закончил: — И еще Харфанти.

Кроме харгов, мне никто не был известен, хотя Земная Федерация уже имела контакты с другими цивилизациями. Но я слушал и представлял планету, на которой, похоже, накроили землицы для цивилизаций всего сектора, если не половины Галактики. А может, и всей? Планета большая, и здесь поместится не одна сотня таких территорий, как Беловодье. И кому это нужно было, а главное — зачем?

Если тут собрали столько разномастных рас, то возможно, где-то на этой планете и элемийцы есть. Эта мысль пришла столь неожиданно и полностью завладела мной, что я остановился. В то же мгновение мне в спину стукнулась Надея, которая лишь сказала: «Ой». А дальше посыпалась ругань тех, кто шел за нами, и я снова зашагал, догнав своего собеседника.

— А железодеи откуда здесь взялись? — задал я очередной очевидный вопрос.

Тут решил показать свою эрудированность Никфор и вклинился в наш разговор:

— Так это все знают, — махнул он рукой и ею же указал в небо. — Почти сто лет назад была битва в небесах между небесным воинством и темными силами. — Он сосредоточился и, глядя перед собой, словно заправский диктор, понизил голос и начал декламировать заученный текст: — Небесная битва длилась три дня и три ночи. И ночь была как день. Поверженные праведны огнем, приспешники дьявола тысячами падали на землю, сгорая заживо. Но один выжил и затаился, чтобы накопить силы и снова ударить, когда этого никто не ждет.

Значит, мои догадки верны. На орбите было сражение, и, судя по разрушениям орбитального кольца, проиграли обе стороны. Но какой-то корабль или мобильный завод смог частично уцелеть при падении, и теперь управляющий ИскИн принялся за старое.

— А нелюди не могут нам помочь в борьбе с железодеями? — спросил я.

— Нет, — покачал головой Воледар. — Они беспомощны в наших землях, а мы беспомощны в их землях.

В этот момент впереди поднялся радостный гомон, и я невольно начал всматриваться, что там происходит. И сразу стала ясна причина ликования: вдалеке сквозь пыль стали проступать очертания города. Но более отчетливо виднелся такой же висящий в воздухе крест. Значит, нужно поторопиться с вопросами.

— Как это «беспомощны»? — уточнил я, вспомнив последние слова Воледара.

— Дар чувствуется везде, куда бы ни пошел человек или нелюдь. Но вот применять чары в других землях не выходит. Стычки бывали в узкой полосе, верст пятьдесят, не больше, где чарами могут пользоваться обе стороны. Да и то, ерунда все это. Нам торговать нужно, без торговли никто не выживет.

— Почему?

Тут Никфор снова решил подключиться к разговору:

— Потому что в каждой земле есть свои богатства и руды, которых нет в других землях. — И пацан задрал подбородок от своей важности.

— Верно, — поддержал его Воледар.

Дальше Никфор принялся расспрашивать святорока, что тот видел в чужих землях, а я задумался. Получается, что кто-то разместил здесь кучу различных рас, снабдил каждую уникальным ресурсом, да еще и обеспечил невозможность уничтожения друг друга. Это лаборатория какая-то с искусственной средой…

Из раздумий меня вывел чей-то громогласный окрик:

— Проходи, не задерживайся!

Я заозирался и понял, что мы подходим к воротам. Как мы и предполагали, у ворот, кроме стражи, стояли ведомники и явно кого-то высматривали в толпе. Мне достаточно было встретиться взглядом со спутниками, чтобы они поняли, что пора.

Договорившись заранее, мы немного разошлись по сторонам, чтобы затесаться среди остальных беженцев и пройти ворота по отдельности. Опустив голову, я буквально в метре прошел от одного из ведомников, но тот лишь мазнул по мне взглядом, и я с чувством выполненного долга вошел в арку ворот.

* * *

Тиховодье. Служба ведомников

Зельник подошел со спины к сидящему на табуретке человеку и поставил рядом медную миску с дурно пахнущей жижей. Человек был оголен по пояс, и на его правой лопатке виднелся большой и глубокий ожог, который зельник внимательно осмотрел.

«Рана такая, что должна причинять невыносимую боль при любом движении, но он умудрился проделать такой путь на коне, не потеряв сознания», — подумал зельник и мокнул тряпицу в настой.

Явен скривился и чуть не перекусил кожаный валик, когда зельник прикоснулся к его ране. От боли в глазах потемнело, но сквозь туман в голове он услышал доносящуюся из окна молитву. Как раз сейчас шла утренняя служба в центральном храме Господа. Красивый баритон тронул струны в глубине души епископа Явена, и он не заметил, как начал повторять молитву, шепча губами. Явен настолько отдался этому процессу, что боль притупилась и стала терпимой.

Когда он молился, то видел перед собой бегущих в отчаянье людей, горящие дома и пролетающие рядом снаряды железодеев, уносящие жизни десятками. Он никогда не забудет запах горелого человеческого мяса, крики боли и эту бойню, в которой он чудом выжил. Явен стал молиться за души тех, кто так и не смог покинуть Ручейково.

Он должен был это увидеть собственными глазами. Теперь вера в праведность дел службы, которую он возглавляет, никогда не вызовет сомнений в его душе. Кто как не ведомники очищают паству от пособников дьявола? Но все же, видимо, один просочился и, учинив богомерзкое колдовство, лишил людей дара и защиты Господа. Он вспомнил то ощущение, когда дар пропал, и на его щеках появились крохотные ручейки влаги.

Мысли епископа продолжали течь в том же русле, пока зельник не положил тугую повязку через шею.

— Я закончил, Владыка, — поклонился зельник, и Явен кивнул ему в ответ.

Держа двумя руками миску, в которой лежала окровавленная тряпица, зельник вышел из покоев епископа, и тут же внутрь вбежала троица дьяконов. Они помогли Явену подняться и принялись облачать его в положенное по сану одеяние. Делали они это не спеша, понимая, что могут причинить боль, но когда они уже заканчивали, то один из дьяков тихо, почти на ухо, сказал:

— Владыка, прибыл князь Крепосветов. Просит его принять.

— Зови, — слабым голосом ответил Явен.

Дьяк бросился к