Жестянка 2 - Вадим Владимирович Денисов Страница 50

Мы со Спикой принялись придумывать варианты, но как-то криво.

— А если это был не краешек карты на столе у какого-то дефолтного лошка, или ещё где-то, а просто обрывок? Бумажный, физический! — вдруг осенило Пикачёва.

Вот это уже что-то новое!

— Молодец, молодой Волкодав! — я хотел поощрительно хлопнуть его по плечу, но понял, что левой рукой не дотянусь. Хлопнул по спине, с трудом протиснув правую через кости Мустафы. — Вот что значит мозговой штурм команды профессионалов!

— Вот такой я человек! — убедившись, что ироническая улыбка с моего лица исчезла, Пикачёв вскинул нос.

— Значит, карта существует, как минимум, в трёх экземплярах? Все они отдельно вброшены каждому наличному домену, но у кого-то в Переделкино на руках есть обрывок, всего лишь уголок. Существует и сама карта без этого обрывка, если принять версию Спики.

— Именно, Мустафа! Слухи не враки, они должны быть на чём-то основаны, — подтвердил я.

— А основная часть где? Найдём?

— Полной ясности не будет никогда, товарищ Пикачёв, — назидательно молвил я голосом умудрённого жизнью древнегреческого аксакала. — Учитесь действовать в условиях частичной неопределённости.

Стало понятно, что теперь уже точно придётся организовывать экспедицию к конечной точке, указанной на картах. К тому самому жирному крестику на противоположном берегу Большой реки. Можно не сомневаться, что Казанников, изучив доклад, украшенный весьма интересными подробностями и выводами, не просто даст группе добро на дальний рейд, а конкретно пригрузит нас дополнительными задачами — он, как никто другой, умеет заглянуть глубже в суть вещей.

— Пацаны, смотрите, кто к нам колёса катит! — Спика торопливо открыл пассажирскую дверь.

Тоненькая стройная Оксанка в только что купленном в Переделкино облегающем красном платьице до середины в меру крутого бедра, медленной походкой самой сексуальной манекенщицы на районе подошла к грузовику и сладким голосом спросила:

— Мальчики, а что вы тут делаете, закрывшись и без света, а? Надеюсь, ничего предосудительного? Угостите даму спичкой! И вообще, мы там скучаем… Вы подойдёте? Ждём!

Хотел я ей сказать, что рядом с ними в каменном очаге горкой лежат вполне пригодные для прикуривания угли и тлеющие ветки, но вовремя заметил, как у подброшенных тестостероном подчиненных от вожделения побледнели носы.

Не поймут они меня. Эх, хорошо быть подчинённым…

— Командир?

Как факел! Я с удовольствием проводил Оксанку взглядом, оценивая длинные стройные ноги, затянутые в супердефицитные колготки и обутые в тёмно-красные туфли.

По скрипучему песку и камням. Посреди дикой саванны. На жестяной планете, летающей в космосе неведомо где.

— Командир! — повторил нетерпеливо подрагивающий копытами Спика.

Брифинг был скомкан. Надо поднимать личный состав и отправляться в путь, иначе до сумерек не доберёмся.

— У вас есть целых десять минут на обмен шедеврами изящной словесности и возможность договорится насчёт вечера, — отозвался я, щедро махнув рукой. — Конфетки в бардачке возьмите.

А у меня припрятаны две бутылки: отличная клюквенная наливка и настоящий немецкий шнапс, дорогой, проверенный. Загляну вечерком к Ирине, пусть группер своему боевому заму лекцию о вреде воздержания прочитает. Часика на три.

Дунул ветерок. Запах полевых цветов и полыни пропал, а жареного мяса — усилился. Я сглотнул, заурчало в животе. Тоже успеваю.

Глава 13 Обломы

Остаток пути мы прошли без приключений.

Грунтовка, вот ведь удивительно, опять оказалось абсолютно безлюдной, ни одного встречного автомобиля, откуда бы им взяться. А ведь порой так хочется обогнать колонну монструозных седельных тягачей! Шарахнуться в сторону от летящей на вызов скорой помощи, подмигнуть красивой девушке, на несколько секунд оказавшей рядом за рулём строгой чёрной «Камри». Доброжелательно уступить полосу отъезжающему от остановки электробусу, пропустить бабушку, которую под локоток ведёт какой-то чмырь, наорать на самокатчика…

Хрен, дорогу здесь перебегают только песочного цвета зайцы-выбегайцы, а попутно трусят исключительно койоты. На встречке их нет, прячутся.

Возле съезда к ферме Фроловых нас ждали. Встречать конвой к магистрали вышел лично Его Богатейшество Мордовский папа. Рядом с ним ветерок лениво катал три волосатых мяча перекати-поля, которые сами с собой играли в какой-то странный футбол.

Поодаль на зелёной лужайке центральной усадьбы играющие дети обеспечивали кипение вечерней жизни, приветственно лаяла на цепи лохматая собака, которую в наказание за какую-то шкоду не пустили встретить и качественно облаять конвой. Ещё жарко, поэтому окна дома распахнуты настежь. На крыше у фермера белеет уже пара солнечных панелей, сбоку стоит самокатная тележка, для которой мы везём два велосипедных моторчика.

Константин стоял возле новенького дорожного столба, размалеванного краской из баллончиков. На голове его красовалась кожаная шляпа с гнутыми полями. Джинсовый костюм, платок на шее и карабин «Сайга-МК» на плече. За неимением зубочистки Фролов гонял губами тростинку. Ковбойский человек!

Я присмотрелся к джинсе. Мама дорогая, да это же «вранглера», ещё и «тринадцатые». И куртон той же фирмы! Вот где только люди такое добывают?

— Супер! Не хватает губной гармошки из вестерна, — восхищённо молвил в полной мере оценивший всё это великолепия Спика. — В смысле, чтобы музыка в кадре играла. Подогнать ему, что ли, свой, как его… Weltmeister?

— Забудь. Не будет Мордовский папа учиться на гармошке играть. Так же как и ты, балабол, — усмехнулся я. — Ведь чего говорил? «Да вы ещё увидите, да я научусь, да как заиграю! Меня в рок-группу возьмут…»

— Возьму и научусь! — набычился Пикачёв.

Гравилёт плавно останавливался.

— Возьми, возьми. Кто же против. Спешиваемся, — и уже в другую сторону:

— Константин, приветствуем! Нормально рисуешься, с тебя рекламный плакат фирмы Marlboro можно делать! Действительно, ковбойский человек!

Поздоровались, пожали руки, затем быстро выгрузили заказанное по списку, Хайдаров сразу отсчитал сдачу. В этот раз Фроловым повезло, доплачивать не пришлось.

— Слушай, а зачем тебе сразу два движка? Твой проволочный колясоид весит не больше велосипеда, — поинтересовался Пикачёв.

— Джип из него хочу сделать, — пояснил Мордовский папа самым серьёзным тоном, исключающим любые насмешки. — Чтобы два моста.

Спика что-то ответил, но я не расслышал, ревностно посматривая на синие фермерские штаны. Вот ведь гадство-то какое! Спросить, что ли, где он «тринадцатые» штаны достал? Стрёмно как-то, несерьёзно, ведь это не он, а я только что в город ездил. На шопинг, блин.

— Костян, а чё фонарь на земле пылится? Масляный? — заметил нечто необычное Мустафа.

— Не, мне под него керосин выделили. Зажигать сейчас буду, и на столб вздёрну, согласно распоряжению, — важно