Министерство магии - Денис Стародубцев Страница 46

Он наклонился, чтобы вдохнуть аромат, его глаза закрылись от предвкушения. Это был наш сигнал.

«Активируй усыпляющий газ, Альфред! Точно сейчас!» — мысленно, с силой скомандовал я.

Но в этот самый роковой момент охранник с лицом боксера, отступая, чтобы дать хозяину место, не глядя, наступил на валявшийся на полу шланг системы капельного полива. Раздался негромкий, но отчетливый щелчок — его тяжелый ботинок активировал механизм, о котором мы не знали! Он был вмонтирован в плитку для защиты самого ценного экспоната!

Оглушительные сирены взревали, разрывая идиллическую атмосферу оранжереи. Одновременно с грохотом, сотрясающим стеклянные стены, из потолка начали опускаться массивные титановые щиты, с громким лязгом перекрывая все выходы. План, такой идеальный на бумаге, начал рушиться с оглушительной скоростью!

«Измена! Ловушка!» — заревел министр, моментально преображаясь из увлеченного ученого в загнанного, но опасного зверя. Он отпрыгнул от цветка и рванулся к скрытой в стене панели тревоги.

Медлить было нельзя ни секунды. Я взломал внутренние магнитные замки своего убежища. С оглушительным хрустом и звоном ломающегося дерева ложное дно контейнера разлетелось вдребезги, и я выпрыгнул наружу, как демон, призванный из самого ада, с двумя обнаженными клинками в руках. Мои мышцы, затекшие от неподвижности, кричали от боли, но воля была стальна.

Охранники, не теряя ни доли секунды, обнажили оружие — не электрошокеры, а компактные импульсные пистолеты. Алина, сбрасывая маску глупышки одним резким движением розовый парик полетел в сторону, метнула в ближайшего из них — того, что был худощавее — свой скрытый клинок. Лезвие блеснуло и вонзилось ему в предплечье, заставив того вскрикнуть от боли и уронить оружие.

«Лия, Альфред, у нас критическая ситуация! Система полного блокирования активирована! Щиты опущены!» — крикнул я, уворачиваясь от первого выстрела. Энергетический заряд просвистел в сантиметре от моего уха, опалив волосы и оставив вонь озона.

«Воспринято! Взламываю протоколы управления! Держитесь тридцать секунд! Это все, что мне нужно!» — голос техника был напряжен до предела, на фоне слышался яростный, бешеный стук по клавиатуре и тревожные сигналы его систем.

Тридцать секунд в этом аду были вечностью. Охранник со шрамом ринулся на меня, его движения были быстрыми, точными и смертоносными, как у боевого робота. Я уклонился от удара прикладом пистолета, чувствуя, как ветер от взмаха опаляет щеку. Мой клинок просвистел в воздухе, нацелившись в горло, но он отбил его предплечьем, обшитым углеволоконной бронепластиной. Раздался скрежет, и посыпались искры.

Алина тем временем вела изящный, почти акробатический бой со вторым охранником, который, истекая кровью из раны, все же пытался ее достать. Она использовала столы с растениями как укрытия, опрокидывала их, создавая баррикады и помехи, кидала в него горшки с землей. Ее стиль был импровизацией, грацией и яростью против грубой силы.

Министр тем временем, добрался до панели и нажал серию кнопок. Из потолка, из декоративных элементов, с шипением выдвинулись автономные турели. Их красные глазки-сенсоры с холодным механическим жужжанием начали наводиться на нас.

«Альфред! Турели!» — закричал я, едва уворачиваясь от очередного удара и отвечая уколом в бронированный живот противника.

«Держу! Взламываю их систему целеуказания! Перегружаю алгоритмы распознавания!»

Турели дергались, их стволы беспорядочно метались из стороны в сторону, не в состоянии зафиксировать цель. Одна из них, захлебнувшись в противоречивых командах, вдруг дала короткую очередь импульсных зарядов, но не по нам, а по огромной стеклянной стене оранжереи. Стекло треснуло с оглушительным грохотом, покрывшись паутиной трещин. Внутрь хлынул поток свежего, холодного воздуха снаружи.

Я воспользовался долей секунды замешательства моего противника. Низкий, стремительный подкат, точный удар клинком в щель на коленном суставе — его нога, хоть и усиленная, подкосилась с противным хрустом. В следующее мгновение я, как тень, оказался позади него, и мой второй клинок нашел единственную незащищенную щель — на шее, под затылком. Раздался хрип, треск ломающейся электроники и короткое замыкание. Он замертво рухнул на каменные плиты пола.

Алина, тем временем, закончила своего противника, ловко запутав его в сети для подвязки орхидей и добив разрядом от его же собственного, подобранного с пола импульсного пистолета.

Мы стояли спиной к спине, тяжело дыша, среди опрокинутых растений, разбитого стекла и тел. Адреналин пылал в крови. Министр замер у стены, его лицо исказила смесь ярости, страха и животного ужаса. Турели все еще безумно вращались.

«Готово! Я загнал их в цикл перезагрузки! Но основные щиты я пока поднять не могу! Их система физически отключена при тревоге! Вся охрана комплекса уже здесь! Они будут пытаться взломать щиты снаружи!» — просигналил Альфред, его голос срывался от напряжения.

Снаружи, как бы в подтверждение его слов, послышались мощные удары по титановым щитам, крики команд, шипение аппаратов для резки металла. По стеклянному куполу пополз дым — они пытались прожить защиту. Время вышло. Мы оказались в ловушке, но и наша цель был в ней вместе с нами и это безумно радовало.

Я шагнул к министру. Он, видя мои окровавленные клинки и холодные глаза, попытался отступить, споткнулся о корень и упал на спину. В панике он схватил с пола обломок мраморной вазы и швырнул в меня. Я даже не уклонился — осколок просвистел мимо. Моя рука в железной, неумолимой хватке сжала его горло и приподняла, прижав к холодной, треснувшей стеклянной стене.

«Кончай с этим фарсом, ублюдок, — мой голос прозвучал низко, змеино-шипяще, полным холодной ярости. — Ты прекрасно знаешь, кто мы. И ты знаешь, зачем мы здесь. Не для того, чтобы просто убить тебя. Это было бы слишком… милостиво. Слишком быстро».

«Я… я ничего не скажу!» — прохрипел он, пытаясь вырваться, его лицо начало синеть. «Вы… вы все умрете здесь! Мои люди… они вас разорвут!»

Снаружи удары стали яростнее, металл начал коробиться и визжать. Лазерный резак прожигал в щите раскаленную дыру размером с кулак.

«О, мы умрем, — согласился я, придвигая свое лицо к его вплотную. — Это почти неизбежно. Но ты умрешь первым. И умрешь в величайшем позоре. Альфред, готовь трансляцию. Подключай все, что можно».

«Уже в эфире! — голос техника звенел от торжества и ужаса. — Я взломал все общественные новостные каналы, городские светодиодные экраны на площадях, правительственные и военные частоты! Вещаю в открытом режиме! Говорите, вас слушает вся Империя! От столицы до самых дальних колоний!»

Я повернул министра лицом к одной из камер наблюдения высокого разрешения, встроенных в колонны оранжереи. Его глаза, полные слез паники, увидели на маленьком мониторе рядом свое собственное лицо — запятнанное,