Кодекс Охотника. Книга XXXII - Юрий Винокуров Страница 43

А самое обидное, что это даже был не Охотник. Он было подумал, что тот ничего не может и надеется на своих людей. Но когда в самом сердце его земель вдруг вышла целая армия тварей, которая накинулась на его резервы, то это было для него шоком.

При всем самых хреновых раскладах… Охотник не смог бы проникнуть так далеко. А он смог. И тогда Гозефо, ужаснулся, насколько тот близко находится от него.

И при этом всем… С востока прет другая армия. И вот оттуда, вообще почти никаких вестей нет. Просто сообщают, что все превращается в кровавый снег.

— На что же ты меня подписала… — сжал он зубы, глядя на девушку в магическом коконе, который он пока только смог поцарапать.

Но думал он не о ней. А о своей давней знакомой Рабаде, которая и посоветовала ему выбраться из этой клоаки с помощью сильного ребенка, которого можно сделать своим наследником.

Обычно демоны импульсивны и бесстрашны… Тогда почему Гозефо сейчас было так страшно?

Он должен любой ценной сломать этот магический кокон и достать ребенка. А чтобы у него было на это время, пожалуй, он еще несколько своих «закладок» распечатает. Возможно тогда что-то изменится на поле боя.

Вот только прямо сейчас, глядя на то, что творит Охотник в ЕГО мире, в его душе возник незнакомое ему чувство. Страх! Тем более, что из-под ледяной корки раздался радостный женский смех… Эта человечка смеялась!!!

Глава 15

Мир Инферно

Владычица Рабада пристально наблюдала за происходящим, что отображалось в магическом бассейне, заполненном кровью людей и демонов. На самом деле, этот коктейль был куда более сложным, но львиная часть жидкости принадлежала именно этим двум видам, самым многочисленным, и чего уж тут скрывать — самым эффективным для этих целей.

Ей удалось провернуть сразу несколько вещей: уговорить этого идиота, Лорда Гозефа, в том, что, похитив самку Охотника, он получит ребёнка и с его помощью получит новый мир взамен своего умирающего. Конечно же, у этого идиота не хватило бы собственных сил утащить женщину из закрытого мира. Рабаде пришлось потратить много энергии и сил, чтобы это осуществить. Но самое главное, что лорд-демон считал произошедшее исключительно своей заслугой.

Первая часть её плана сработала идеально. Женщина — жена Охотника с нерождённым ребёнком была похищена из Запретного мира.

А вот на второй части плана уже возникли проблемы. Охотник пришёл вслед за самкой, но пришёл не один. Рабада всё ещё не могла поверить своим глазам. Пятёрка пришедших с ним людей были очень слабыми, но, тем не менее, Паладины. В этом не было никакого сомнения — ауры у ублюдков, которые выпили так много крови её, её братьев и сестёр, Рабада не спутала бы никогда.

Тем более, что именно она придумала тот план, заставивший этих сильных, но глупых людишек выбрать себе новую цель, переключив внимание с Инферно на Скверну. Да, пришлось очень сильно постараться убедить этих идиотов, что именно Скверна является главным врагом человечества.

Даже при этом весь план чуть не пошёл насмарку, когда вмешались Охотники и попытались отговорить Паладина от своей затеи. Но когда погиб один из владык Инферно — не по своей воле, конечно, он просто вытянул неправильный жребий, — его энергия была использована для невероятного прорыва Скверны, который послужил той самой последней каплей, когда Паладины уже задумались над словами Охотников, хотели отменить свой рейд.

Причём, неизвестно, кто больше удивился от того всплеска: Охотники, Паладины или сам Неназываемый, который в тот момент получил несколько новых миров под своё владение, причём абсолютно безвозмездно.

Но дальше ушли на смерть Паладины, ушли в Скверну навсегда, освободив Многомерную Вселенную от своего присутствия, а миры Инферно от сильной головной боли.

Это была одна из самых впечатляющих побед Инферно за всё время существования Многомерной Вселенной!

И что сейчас видела Рабада? То, что это было всё зря. Паладины снова возвращаются во Вселенную. Радовало то, что, как она видела, их силы гораздо слабее, чем у «старых» Паладинов. Это не говоря уже о том, что их было всего пять человек. Хотя слово «всего» было глупо употреблять рядом со словом «Паладины» или «Охотники».

Было много примеров тех, кто использовал это словосочетание, в конце концов умирал, так и не поняв, как так случилось.

Когда, кроме Паладинов, Рабада увидела сына Одина со своей армией, тут уж она, не сказать, что сильно удивилась. Хотя, сложив два плюс два и попробовав на вкус энергию похищенной женщины, она поняла, что эта самка не только жена Охотника, но и внучка самого Одина.

А вот тут-то уже могли быть проблемы, хотя находящийся сейчас на демоническом плане Сигурд, сын Одина, явно не был в полной силе. А настоящей армией Одина и не пахло. Так что это были пусть и сильные, но обычные соперники.

Но и это было ещё не всё.

Падший ангел, эльф, Странник, Гроза Демонов или Погибель Инферно — всё это относилось ещё к одному существу, которое пришло в мир вместе с Охотником, и вот этот, пожалуй, был наиболее опасен, в отличие от того же самого Охотника. Этот эльф находился в полной силе.

Жгучая ненависть овладела Рабадой, когда она смотрела, как этот невзрачный на внешний вид разумный выпускает из себя её плененных братьев и сестёр, которые без страха и сомнения схлёстываются со своими собратьями, уничтожая их в порыве демонической ярости.

Она долго ждала этого момента, и не только она, но и все Владыки!

Погибель Инферно… Ну, так говорило пророчество. Он должен был уничтожить Инферно в последнем бою. Именно за ним охотились и Рабада, и её братья и сестры владыки, стремясь уничтожить тварь и нивелировать пророчество, но прямо сейчас он пришёл в Инферно самостоятельно.

Первая мысль у Рабады была призвать других Владык, чтобы действовать наверняка. Она поборола первый позыв, пришедший ей в голову. Осмотрелась и решила, что нет — выстроенная ею ловушка должна сработать на всех пришедших. А его душа достанется ей и только ей!

Тем более, что Охотник оторвался от основных сил и подходил уже к Лорду Гозефу, от которого сейчас явно распространялись волны страха.

«Презренный червь!» — скривилась Рабада. — «Если ты не сдохнешь здесь,