Паладин. Свет и Скверна - Илья Романов Страница 42

— Весь товар здесь — третьесортный и продается за большие суммы. Кроме этого меча, — указал я пальцем на клинок. — Тут практически всё не стоит своих денег.

— И что? На что ты намекаешь? — сестра всё ещё не поняла и была недовольна.

— А то, — от моей улыбки, похожей на оскал, она вздрогнула. — Я могу выковать в разы лучшее снаряжение. Как качеством, так и ценой.

Лицо Светы вытянулось в недоумении, было видно, что шестерёнки в её голове заработали, а затем она алчным шепотом спросила:

— Деньги?

— Деньги, сестра, — подтвердил я, уже представив себе отстроенные стены поместья, крепкие ворота и снаряженную армию. — Большие деньги.

И всё же от сомнений она не удержалась.

— А ты точно справишься? Я уже не спрашиваю, где и как ты приобрел навыки кузнеца, но…

— Вот и не спрашивай, а просто поверь. Будет кузня — будут деньги.

На этой ноте мы друг другу кивнули и покинули лавку Долгоруковых, а Света скомандовала ехать за стройматериалами.

Похоже, моя кузня появиться раньше, чем рассчитывалось. Но это и хорошо. Чем раньше у меня будет достойный клинок и доспехи, тем неприятней будет врагу и тварям Зоны.

Глава 14

Шагая вслед за Светой по белоснежному коридору, я хмурым взглядом осматривался вокруг. На двери с нумерованными табличками и именами, которые мне ничего не говорили, как и написанными на них должностями. На людей, в основе своей похожих на живых умертвий. Отличить сотрудников этого места от посетителей довольно легко и просто. Первые держали рожу кирпичом и были одеты в серые деловые костюмы. Именно так назывался подобный наряд в этом мире, но причем тут слово «деловые» я пока не особо понимал.

Вдоль стен, рядом с кабинетами, тянулись диваны. На глаза попадались горшки с цветами, а также редкие картины.

Обитель библиариев, как здесь называли имперскую канцелярию Российской Империи, чем-то была схожа в тем, что есть в моём мире.

Не только атмосферой, которая давила на Свету и это было видно, но и даже запахом.

Приехали мы сюда, чтобы сестра подписала документы касательно виры роду Миходиных и Нарышкиных. А также ознакомилась с утвержденными документами касательно ошибки рода Потёмкиных. И если первое тревожило сестру, но в целом было понятно — откуп деньгами, то вот второе… Пока неизвестно. Ситуация не то, что обычная, но в правилах Егерей конкретно указано, что если род не способен осуществить контроль за выделенной территорией своих земель, то это может сделать кто-то другой.

Потёмкины совершили уже три таких ошибки — максимально допустимый предел, а потому дело отправили в столицу, именуемую Москвой. Что ж, результат мы скоро узнаем, но варианты действий у меня уже имелись. Пока только два, но большего придумать из-за ограничения информации и времени не вышло. Мне необходимо разобраться в законах, традициях и правилах этого мира полностью, чтобы никакая библиарская крыса не смогла ничего предъявить. Пока что я только знал только минимум из основного, подготовившись к возможным проблемам.

Остановившись возле двери с табличкой под номером 337 и именем «Третий заместитель-заместителя начальника отдела по делам аристократов — Тимошкин З. Р.». В отличии от чёрных и белых дверей, эта была слишком вычурной. С золотистыми линиями, украшенная металлической ручкой.

— Брат, говорить буду я, — голос Светы был напряжён, она сжимала кулаки, а в глазах росло беспокойство. — Прошу тебя, не дерзи хотя бы здесь.

Я ничего на это не ответил, внимательно рассматривая проходящих по коридору людей. Если соглашусь с её просьбой, то придётся держать слово, но мне неизвестно, что ждёт за этой дверью, а потому ограничивать себя в действиях я не собирался. Всё зависит от ситуации. Но кое-что всё же сказать надо.

— Я постараюсь, — коротко кивнул и, сжав кулак, добавил немного энергии в руку.

Грохот от моего удара эхом разошёлся по коридору, отчего большинство людей, кто сидел на диванах, повскакивали. Одна из сотрудниц испуганно ойкнула и выронила папки с документами, а дверь жалобно заскрипела.

Понадобился миг, чтобы она распахнулась, а на пороге появился тот, к кому мы пришли.

Невысокого роста, с большим животом, оттягивающим ткань костюма, отчего я, кажется, слышал натужный скрип пуговиц. Редкие сальные волосы с лысиной, толстые щёки, нос картошкой. И маленькие, свинячьи глазки, блеснувшие сначала гневом при виде нас, а затем и раздражением.

Пузатый увалень, с гнилой душой. Одного взгляда мне хватило, чтобы оценить, взвесить и вынести вердикт этому маленькому человеку, имеющему жалкое подобие власти. А это значит, что разговор пойдёт, скорее всего, не по мирному сценарию.

— Светлана Константиновна, ваша светлость! — наигранно обрадовался он, скосил взгляд на меня, потом на дверь, а следом на коридор в сторону других людей. — Вы как раз вовремя приехали! Все бумаги готовы! Прошу, проходите! Охрану, пожалуйста, оставьте за порогом, в нашей беседе она никчему!

— Это не охрана, а мой брат, Захар Романович, — стараясь держать голос ровным, сестра посмотрела на меня с явным раздражением за выходку. — И он, как глава рода, имеет права присутствовать.

Пузатый замер, вновь взглянул на меня, но уже иначе и словно пытался понять: а нахер этот малец сюда припёрся?

— Мы так и будем на пороге стоять, чиновник, или ты пригласишь нас войти? — приподнял я бровь, а увалень дёрнулся от моего тона, будто обжёгся.

— Кгхм, да-да, конечно! Заходите, ваши светлости!

Он распахнул для нас дверь кабинета и, когда мы вошли внутрь, ещё раз осмотрелся в коридоре. Не понял, похоже, кто стучал и что это было.

Я же поморщился от витающего в помещении запаха пота. А ещё беспорядка, который здесь увидел. Всё разбросанно, документы из небольших шкафов буквально вываливались, на вешалке у двери кое-как валялась верхняя одежда и головные уборы. На массивном столе у окна была открыта книга, похожая на ту, которую я видел в комнате Виктора и отдал Фёдору. Там же стояла тарелка с пирожными, грязной чашкой чая с надписью «Босс», и куча письменных принадлежностей с папками. Одна из них и была подставкой под кружкой.

— Наши документы готовы, Захар Романович? — решила сестра сразу подойти к делу, а не терять время в этом месте. И я был