Глубокая охота: Империя наносит ответный удар - Андрей Андреевич Уланов Страница 39

— Понятия не имею! — Анга уже вернулась к своему обычному виду. Волосы улеглись, татуировки на лице перестали зловеще мерцать, вновь став почти неразличимыми. — Но есть и хорошие новости.

— Да неужели? Какие же?

— Мы нырнули. А Видящие, которых в Доме Оом-юм, между нами, девочками, водится просто дохрена, не смогут за нами проследить. Вернее, не рискнут — тут водятся самые разные голодные психоактивные твари, привлекать внимание которых поиском себе дороже.

— А м-мы?

— Мы не в утлой деревянной лодочке, — улыбнулась Анга. — Мы в прочной стальной банке, покрытой редкостно невкусной для них дрянью!

— Да неужели, — пробормотал Ярослав. — От «унтерзее-широй нидзю ичи тайпу» есть хоть какая-то реальная польза! Кто бы мог подумать…

— Но все равно, — добавила темнокожая, — пользоваться фамильными дарами не советую. Среди здешних тварей может найтись кто-то очень тупой и очень голодный.

— Так… пройдемте со мной, корвет-капитан Анга, — решительно произнес Ярослав. — В силу сложившихся обстоятельств, нам… пора многое обсудить.

В принципе, решение правильное — девчушки в рубке даже проводили туземку сочувственными взглядами. Вот изображать джентльмена и пропускать Ангу в каюту первой, а потом еще поворачиваться спиной, чтобы запереть дверь, точно не стоило. Хотя… что бы изменилось?

— Ты… ты…

— Демоническое отродье⁈ Дочь Тьмы? Порождение бездны?

— Гребаная маньячка! Тебя это реально заводит?

— А тебя, скажешь, нет?

— Я поговорить хотел…

— Ты не только этого хотел.

В нормальной ситуации после случившегося надо было устало упасть на огромную подушку и закурить, глядя в далекий потолок. Но курить при погружении запрещалось, а куцая подушка на капитанской койке по твёрдости могла поспорить с пайковыми галетами. Поэтому они просто сидели, обнявшись и вся романтика свелась к тому, что Анга положила голову на плечо Ярослава.

— Это ведь твой хитрый план, верно?

— Нет, ну что ты. Я же дикарка, у меня все просто. Вижу самца, который заводит, сразу напрыгиваю.

— Я не про нас… не про то, что сейчас произошло, — смущенно уточнил фон Хартманн. — В более глобальном смысле.

— А… ну это еще проще. Вызови бомберы.

— Бомбардировщики?

— Ну да. Я не в курсе всей операции, там уровня три секретности накрутили. Похоже, суета из-за удара по вашей столице, там у Янтарного Дворца то ли сарай для садовых ножниц взорвали то ли что-то ещё аналогичной ценности. Так что курируют операцию непосредственно «Пять Крыш». А жрицы Дома Оом-юм как-то мой Дом почти добили, лишь горсточка изгнанников уцелела. Вот я и решила, что пришёл удачный момент.

— Даже не хочется знать, как давно это случилось, — пробормотал фон Хартманн.

— Ну, раз в храме даже оригинальных свитков не осталось, — Анга зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой, — то не меньше тысячи лет назад. Наверное, ближе к полутора.

Глава 11

Глава 11. Подводник на пожаре.

Зажигательное оружие вызывает мучительные ожоги и другие травмы.

Доклад Human Rights Watch

— Красота-то какая! — восхитилась Анга. — Скажи, а? Почти как салют в честь восшествия на Янтарный Трон!

Фон Хартманн молча кивнул. С воды бомбежка действительно впечатляла. Самолеты шли на одной высоте, но «технологические допуски» запалов приводили к изрядному разбросу по времени срабатывания и высоте разрыва. Одни бомбы лопались высоко, ярким пятнышком отпечатывались на сетчатке и вытягивали к земле пучки разноцветных пламенных нитей. Другие выплёвывали начинку уже над самой землей, плотными огненными конусами.

Судя по количеству бомб, заявку «Имперца» отработало не меньше двух полков. Конечно, не первой линии, а транспортно-бомбардировочных «Амиго-123», довоенных ещё латаных-перелатаных этажерок с неубирающимся шасси. Несли они зажигалки с корпусами бумажного литья и фанерными стабилизаторами. Перед вылетом в оболочку просто засыпали гранулированный фосфор и заливали смесью бензина и нафтоната алюминия. Проще и дешевле — только даром. Но когда над целью магниевые вспышки расшвыривают начинку сотен бомб, тем, кому не повезло в этот момент оказаться внизу, вся эта бухгалтерия тотальной войны уже малоинтересна. Кому повезет — задохнутся в дыму или от нехватки жадно слизанного пламенем кислорода. Остальным будет хуже.

Низкий, полный страха и боли вой Ярослав скорее ощутил, чем услышал. Настоящий звук пришёл лишь позже, вызвал рябь на воде и дождь листьев, коры и прочей мелочи с деревьев. Последний крик чего-то неимоверно древнего, что жило задолго до Перехода…

— Вот и всё, — торжественно-печально декламировала островитянка и тут же чувствительно ткнула фон Хартманна кулачком под ребро. — Ну что, как тебе ощущения, губитель богов?

— Богов?

— А то! Конечно, так себе божество, захиревшее, но в пантеоне числился. Не какой-то там «Гуу из джунглей», у которого даже голова у аватара лишь затем, чтобы в неё есть!

Ярослав честно попытался прислушаться к своим ощущениям. В основном чесалась голова, несмотря даже на короткую стрижку. Казенное мыло «для соленой воды», вопреки наименованию, в морской воде почти не пенилось и ничего толком не отмывало, а запасы «самоварного» пальмового закончились на прошлой неделе.

— Когда сможем продолжить движение?

— Да хоть сейчас, — беззаботно взмахнула рукой Анга. — Пока доплывем, там уже большая часть прогорит.

Возможно, насчет «большей части» остроухая даже угадала. Но и от меньшей части впечатлений на мостике «Имперца» с лихвой хватило всем. Прежний зеленоватый отблеск почти растворился в багровом зареве. Тот же цвет обрела и поверхность воды. Темных пятен на этой поверхности становилось всё больше. Тлели ветки, лениво сочились дымком целые бревна, пузырились расплавленной фосфором плотью тела животных… или не только животных — всматриваться не хотел уже никто.

Давешние гнилостные ароматы тоже пропали. Их забил плотный запах гари, и с каждым мгновением всё сильнее. Дым над водой начал щипать глаза, а порывы горячего ветра заставляли отворачивать лицо. Впереди по курсу лодки рухнуло громадное дерево. Только мелькнуло напоследок корявое мочало воздушных корней в облаке пара и пелене искр.

Краем уха фрегат-капитан уловил чье-то испуганное бормотание про врата преисподней и души грешников.

— Мы точно здесь пройдем?

— Зона выгорания не шире двух-трех верст. Проскочим, если без глупостей. — Ярослав развернулся к вцепившейся до белых пальцев в ограждение Анне-Марии. — Отключить в отсеках вентиляцию. Подачу воздуха дизелям — через «хобот». Кислородные маски на мостик. И смена вахтенных каждые десять… нет, каждые пять минут!

Фон Хартманн задумался, не стоит ли рассказать лейтенанту о возможных последствиях отравления углекислым