Затерянный мир - Валерий Увалов Страница 39

— Тревога! Тревога! — заорал я, как только выбежал из конюшни.

Не знаю, понимал ли кто-то, что это значит, хотя какая разница, главное — орать погромче. Впрочем, это уже не важно, так как из дома Васимира доносились звуки боя, а во дворе, в метрах пятнадцати от меня, стояло еще трое нечистых.

— Ну вот и все, Дима, — только и успел сказать я себе, как в меня полетела парочка светящихся лезвий.

Невероятно, как много можно подумать за доли секунды до смерти, мозг в этот момент работает, как суперкомпьютер. И вот когда я уже готов был гордо ловить эти лезвия грудью, передо мной появилась сверкающая фигура, закрытая спереди сегментным чаровым щитом, в которые и угодили летящая в меня смерть. А далее мне только и оставалось пораженно наблюдать за разворачивающимися событиями.

У моего спасителя вдруг появилась такая же пара клинков, как и у напавших, и он ринулся прямо на стоявшую тройку. Больше всего развернувшийся бой был похож на атаку с ножичком в руках на десантника, закованного в броню. Мой спаситель не опасался ударов и с легкостью принимал их на возникающие с разных сторон щиты. Сам же он не стоял на месте и напирал на нечистых.

Очень быстро пал первый, а затем очередь настала и оставшейся двойки. Когда рухнул последний, могучий воин постоял немного над поверженными противниками, а затем потушил свою иллюминацию и направился ко мне.

— Живой, княже? — вдруг спросил он.

— Воледар, ты?

— Да, княже, — ответил Воледар.

Но я и так смог разглядеть его лица в темноте, когда он подошел поближе. Я хотел спросить, как он тут оказался, но из дома послышался звук разбившегося стекла, и мы оба повернули на шум голову. И я почти ринулся на помощь обитателям дома, когда вспомнил, что от меня толку мало в таком бою.

— Воледар, помоги им, — обратился я к святороку и указал пальцем на дом.

— Не могу, — отрицательно покачал головой тот, — я должен защищать тебя, Дамитар.

Из глубины поднялась злость на этого непрошибаемого Воледара, и, выпятив челюсть вперед, я прошипел:

— Если ты решил служить мне, Воледар, то будь добр, выполняй приказы. Иначе мне такая служба не нужна.

Глаза Воледара блеснули отражением небесного свечения, и, постояв секунду не шевелясь, он все же сказал:

— Да, княже. — И бросился в дом.

Через мгновение после того, как он вломился через двери, внутри вспыхнул свет, что-то громыхнуло, а затем раздался душераздирающий крик, и резко все стихло. А я стоял истуканом, ожидая развязки, когда услышал за спиной:

— Я тебя сейчас на куски изрублю.

Я даже не заметил, как развернулся и увидел темную дымящуюся фигуру возле дверей конюшни. «А про этого я и забыл», — подумал я и снова стал пятиться, только на этот раз это приходилось делать быстро, так как мой несостоявшийся убийца просто побежал мне навстречу.

И, как зачастую это бывает, когда на затылке нет глаз, я обо что-то споткнулся и приземлился на пятую точку. Быстро освоив бег на четвереньках спиной вперед, я в очередной раз попытался отсрочить неминуемую смерть хотя бы на несколько секунд.

Когда противник оказался совсем рядом и замахнулся клинком, я уже хотел бесполезно закрыться руками, но в этот момент прямо из его груди появилось лезвие, которое явно не должно было там быть. Клинки нечистого заморгали, как неисправная лампочка, в затем исчезли, и он медленно завалился набок, а я снова услышал:

— Живой, княже?

* * *

Стоять в ночном карауле не очень приятное занятие. Тем более в такую ночь, когда накануне прошел ливень и все вокруг дышит сыростью. И хотя на улице тепло, но любой ветерок продувает до костей, особенно это сказывается на стене, где ветра дуют постоянно. Да и что тут караулить, ни один человек в здравом уме не будет шастать по ночам за стенами.

Другое дело — охранять обозы на рейде в лес: платят больше, тепло и еда что княжеская, а не эта баланда, которой кормят гарнизон, да и чего покрепче можно выпить. Ондрат плотнее укутался в накидку и продолжил вспоминать последний поход с обозом — так казалось теплее, да и время бежало быстрее, а там, глядишь, и смена подоспеет.

Внезапно его воспоминания прервали какие-то невнятные тени, приближающиеся к воротам.

— Кого это черт несет? — буркнул он и подался вперед, чтобы заглянуть через ограждение.

На небольшой освещенный пятачок перед воротами, мерно переваливаясь из стороны в сторону, выехали семь всадников, укутанных в плащи так, что сверху не разобрать, кто это. Один всадник ехал впереди, и внешне он был небольшого роста и худощавый. В отличие от остальных, которые двигались позади в колонне по двое, — одинаковые и крепкие фигуры, а также посадка на лошади выдавала в них опытных воев. «Видимо, охрана, только вот кого сопровождают?» — подумал Ондрат и в то же мгновение услышал голос караульных внизу.

— Стойте! — произнес караульный и поднял руку с раскрытой ладонью вперед.

Лошадь первого всадника сделала еще пару шагов и остановилась, остальные последовали примеру.

— Кто вы и зачем прибыли в Ручейково? — поинтересовался караульный у врат.

Впереди стоящий всадник промолчал, но через мгновение прямо у него за спиной в воздухе появился светящийся крест и через пару секунд исчез.

— Господи! — прошептал Ондрат и несколько раз перекрестился. — Сам епископ пожаловал, быть беде.

— Простите, Владыка, — тут же склонился караульный внизу, — не признал вас. Проходите. — Караульный обернулся и крикнул: — Убрать ворота!

Епископ Явен въезжал через ворота, чувствуя себя отвратительно. Ломило кости, а задница превратилась в сплошную мозоль, к тому же промокший плащ не добавлял приятных ощущений. Эта поездка на край человеческих земель вымотала его до предела. Он неоднократно задавался вопросом, как святой Акинфий выдержал многомесячный поход, будучи гораздо старше его? Но на то они и святые, чтобы обладать сверхчеловеческими способностями или бесконечной волей.

Явен не понимал, чем он прогневал митрополита Алекшия, что тот решил послать его усмирять двух безмозглых князей, которые учинили свару прямо на границе. Гораздо эффективнее и быстрее было бы отправить гонцов с личным письмом от митрополита, чем отправлять его, епископа Явена, главу службы ведомников.