Пробуждение древних сил - Хайдарали Мирзоевич Усманов Страница 37

– О чём ты, мастер Чэнь? – Наконец прорезал тишину голос княгини Ло, тонкий, ледяной, всегда доносящийся до каждого угла зала. – Кто посмел вызвать дрожь судьбы?

Старик астролог едва не рухнул на колени.

– Это не человек, Ваша Светлость… Вернее… это не только человек.

Они изучали небо. А небо больше не молчало Чернила, нарисованные на свитках звёздного движения, задрожали. Кристаллы Небесной Башни, хранившие отпечатки прошлого и предсказания будущего, запульсировали багровым светом. Свод судьбы – ткань, в которую переплетались духовные нити великих фигур Поднебесной – сорвался в районе гор востока.

– В небе взошёл Дракон Востока. – Растерянно шепнул один из прорицателей, листая древние страницы Свитка Бесформенных Зверей. – Но это же не предвечный. Не древний. Это… новый знак.

– Кто он?

– Откуда появился?

– Где был всё это время?

И тут же начались внутренние распри. Князь Хун, старший из богатейших лордов с юга, поднялся со своего трона, кулак сжал подол длинных шёлковых рукавов:

– Если это сила древнего зверя… значит, она может быть приручена. Или… уничтожена, пока не стало поздно.

Ему вторил князь Чхон Ёнгджу, в прошлом генерал:

– Мы не можем допустить, чтобы неведомая сила набирала могущество. Тем более та, что уничтожила того самого древнего зверя.

Но не все были согласны с подобным подходом. Княгиня Ло, властительница рода духовной медицины и ритуалов, подняла глаза от своего зеркального свитка.

– Вы забываете, что кто бы он ни был – он исцелил заражённую душу. Он уничтожил секту Нефритовой Луны. И сделал это он не ради славы. Он мог бы сжечь тот город… Но не сделал этого…

Потом она медленно перевела взгляд на старого астролога:

– Ты видел его облик?

– …дракон. Великий, изгибающийся в небе как лента из света и стали. Он не похож на дикого зверя. И он… Соединён с человеком…

……………

А в это время – высоко в горах Андрей сидел на каменном уступе, глядя, как Цзяолин – теперь уже не змея, а восточный дракон, с лёгкой ленцой обвивает склоны, исследуя мир, в который вновь родилась.

Сейчас в её взгляде сияли спокойствие и сила, но в глубине золотых глаз мерцает мудрость чуждого существа, прикоснувшегося к бессмертию. И он чувствовал это в себе. Связь между ними становилась глубже. Не просто зов разума, не просто слияние намерений, а начало фактического объединения сущностей.

"Мы больше не просто союзники…– Подумал он. – Мы… звенья одного пути."

А в то же самое время, Цзяолин – летая над пиками, чувствовала тревожный зуд где-то в глубине.

"Они ищут. Они смотрят. И не все смотрят с почтением…"

Небо над долиной вновь наливалось стальными оттенками рассвета, когда Андрей, сидя у подножия одного из обнажённых скалистых гребней, внимательно вглядывался в волны утреннего тумана, струящиеся по ущельям. Где-то в высоте медленно пролетала Цзяолин, величественный силуэт в небесах, её тело то исчезало в облаках, то вновь проступало, изгибаясь как живой поток света.

Именно с того момента, когда связь между ними укрепилась до опасного и глубокого уровня, Андрей понял – Цзяолин лишь одна из тех, кто когда-то был рождён до людей и богов. Их порода уцелела в веках, затерялась в легендах и мифах. Но даже те, кто забыты – не исчезли.

“Если я действительно иду этим путём… – Размышлял он, перебирая в пальцах кусок старой, слоистой чешуи, сброшенной Цзяолин после трансформации. – …я должен знать всё. Иначе однажды встану перед тем, что не смогу ни понять, ни победить.”

В тот же вечер Андрей отправил печать-запрос через доверенное лицо рода Лин, запечатанную в свитке, покрытом знаками молчания и памяти. В ней было всего несколько строк:

“Я ищу всё, что когда-либо записывалось, шепталось, изображалось или передавалось о древних зверях. Тех, что были до Поднебесной Империи. До культов. До школ. Особенно – об оживших зверях с именами, как дыхание гор, и телами, как реки и пламя. Найдите всё. Я буду ждать.”

Семья Лин поняла серьёзность этого запроса. Особенно после того, как глава рода, Лин Чаньюнь, своими глазами видел, как над их землями пронёсся настоящий дракон. Тот, кто смог вызвать дрожь в небесах, имел право требовать. А они теперь должны были выполнить свои обязательства. А значит, им нужно было искать.

Архивы… Монастыри… И даже забытые пещеры… В течение следующего месяца, группы исследователей и монашеских учеников, под охраной отрядов Лин, были отправлены в несколько ключевых направлений. Первым было хранилище Вечной Семи-Печати. Это был глубинный архив под разрушенным монастырём школы Гласной Пустоты. Там в каменных табличках, покрытых пеплом веков, были найдены сгнившие фрагменты писаний, говорившие о древних существах, которых называли "Шагнувшие через Мрак".

"…один из них пролетал над храмом, и кровь из глаз текла у всех младших монахов… в тот день солнце не воссияло…"

Затем был заброшенный монастырь Сюань-Куань. На его стенах, за слоем штукатурки, нашли фрески, выцарапанные монахами в безумии. Там были силуэты зверей, чьи тела образовывали горы и облака, а глаза были как солнца. Один из изображённых зверей подозрительно напоминал то, во что превращалась Цзяолин – только более грубый, первородный.

“Их не рисовали. Ими молились. Через страх.” – Немного подумав, сказал один из тех, кто старательно перебирал архивы.

Потом дошла очередь и до тайных хроник Императорского дома Ци. Семья Лин, через старые связи, получила доступ к части утраченных дневников древнего летописца при дворе Безымянного Императора. В одной из записей он упоминал, как:

"…в седьмую ночь лунного календаря в небе над столицей появился силуэт зверя, длиною в двадцать ли. Император приказал всем не смотреть, а смотревшие – ослепли. Трое принцев начали говорить языком, которого никто не знал, и были уведены в Пустые Залы. Где и исчезли навсегда…"

Андрей – в тени свечей, среди древних страниц Он лично перебирал многие из этих материалов, подолгу сидя в своём склепе-хранилище среди гор, заваленном свитками, табличками, фрагментами карт и треснутыми керамическими сферами памяти.

Он рисовал схемы. Сопоставлял даты. Слушал записи монахов, переписанные на кристаллы духовной передачи. Иногда, во сне, он начинал слышать имена – Хоран… Ильчхон… Хэран… Кумихо – будто сами звери чувствовали, что их кто-то вспоминает. И всё чаще он ловил себя на мысли:

“Я не просто изучаю их. Возможно, они также изучают меня.”

Тщательное изучение легенд, даже из архива семьи Лин, дало ему некоторое понимание того, что могут означать словосочетания – “Хроника Пепельных Небес” и “Выжившие после