Человек с кошкой - Faster Страница 36

— Ладно, шут с этой особенностью, тут бы рентгеном посмотреть на кости, но что-то мне подсказывает, что ответа и там не будет. Задние лапы тоже не так просты, на первый взгляд кошачьи, но конструкция совершенно иная, я даже не знаю, с чем сравнить. Если кошку заставить встать на задние лапы, то она потеряет точку опоры, поскольку её стопа не предусмотрена для поддержания баланса тела в таком положении, а вот у Ки есть ступня. — Увидев мой вопросительный взгляд, он решил пояснить, — Да сам же видишь — пока она на четырех лапах ходит, то фактически использует только пальцы, а вставая во весь рост, опирается на ступню. Ну да это ладно, еще хоть как-то объяснимо, но вот все дальнейшее это просто швах. Хвост, он просто никак не вяжется с её телом, ибо на первый взгляд его отрезали от ирбиса.

— От кого, прости? — перебил я.

— Ирбис, снежный барс, снежный леопард и так далее, хвост больно толстый, но там это объясняется тем, что живут они в холодном климате и шерстяной покров по всему телу густой, а у неё нет. Покров там такой же, как и по всему её телу, сантиметра полтора, может меньше, и толщина хвоста получается крайне непропорциональной.

— Пропорциональна, — вставила Ки, — это вообще-то пятая конечность, и я могу ей управлять, — при этом она изобразила нечто напоминающее кренделек, используя свой хвост.

— Вот и я о том же, — продолжил Чип, — там мало того что полноценный нереально гибкий позвоночник, так еще и его конструкция точно не похожа ни на что виденное мною ранее. Даже без снимка мне ясно, что позвонки другие, и вообще, их общее количество, как в хвосте, так и в теле, значительно больше, чем у любого известного мне существа. А рот, ты видел? — спросил он, обращаясь ко мне.

— Улыбочка еще та, — съехидничал я.

— Ага — вот только зубы её только с виду похожи на обычные кошачьи, клыки еще ладно, куда ни шли, как и резцы, будем считать, что похоже, а вот уже премоляры нет.

— Что? — удивился я.

— Премоляры, это зубы такие, что у кошек сразу за клыками идут, у нее они хоть и похожи на кошачьи, но заточка и форма — все мимо, а моляры, последние зубы, у неё вообще не имеют ничего схожего с кошачьими, я бы сказал, что это нечто среднее между зубами примата и человеческими. — Он немного выждал, отглотнув очередную порцию пенного напитка, после чего продолжил. — Морда, нет, наверно, лицо, не знаю, как выразиться, тоже вроде и похожа, но вся конструкция другая, к тому же полное отсутствие сосков и пупка, да и ребра устроены по-другому. В общем, складывается такое ощущение, что кто-то создавал её, используя имевшиеся образцы фауны, как пример под определенные задачи, так, чтобы снаружи было похоже, а внутри функционал другой. Я больше чем уверен, что и с внутренними органами тоже будет все непросто.

— Угадал, причем дважды, — задорно подтвердила его выводы Ки, — так и есть, это тело создавалось так, чтобы быть похожим на определенный вид. Кошачьи были выбраны из-за повсеместного распространения, а цвет покрова, или как ты выразился, шкуры, можно менять мимикрией. Близкий контакт не входил в мои задачи, если бы я обнаружила разумный вид, то уже тогда бы подготовили тело, схожее с данным видом, и только после этого вступили в контакт. Мне же нужно было быстро передвигаться и заниматься разведкой, попутно собирая всевозможные данные.

— Земля без людей, — выдал Чип, при этом многозначительно выдохнув.

— Вашего вида там не было точно, но те, кого вы называете приматами, имелись, кстати, именно из-за них и была применена сложная конструкция гортани и голосовых связок, что мне позволило говорить.

— Я так понял из твоих слов, что твой разум пересадили в это тело? — продолжил расспросы Чип.

— Разум? Нет, весь мозг. Ты прав, что мы от вас отличаемся, причем очень сильно, еще у наших далеких предков имелся механизм, позволявший сбрасывать тело, отработавшее свой срок и выращивать новое с новыми органами, и этот процесс мог быть повторён не один раз.

— Бессмертие, каждый раз с новым телом? А как же старение мозга или у вас данной проблемы нет?

— Есть, точнее, была, — задумавшись, ответила Ки. — Мне трудно объяснить, поскольку в вашем, во всех ваших языках, что я уже успела изучить, нет терминов, с помощью которых я могла бы описать все процессы, ну, или я их еще не знаю. Но если коротко, то у вас при размножении, если брать высших существ, так или иначе появляется каждый раз новый организм, птица создаёт яйцо, из которого появляется новая птица с новым набором комбинаций в ДНК, другие мечут икру или рождают уже готового нового индивидуума. Насколько мне известно, на момент последней связи с кораблём другого типа размножения высших существ на той планете, где я была, не обнаружилось, в то же время у вас есть простейшие существа, которые размножаются так же, как и мы, методом деления.

— Что, — Чип подавился пивом и закашлялся, но вскоре продолжил, — как амебы?

— Это грубо, сравнить меня и одноклеточное, но если также грубо, то да. А если более детально, то по достижении определенного возраста и наличии желания можно разделиться, хотя это крайне грубое описание процесса.

— В смысле, просто захотел, и вот тебя два? — удивился уже я.

— Есть несколько вариантов, но и такой есть тоже, — Ки призадумалась, явно пытаясь подобрать слова или термины, вскоре продолжив. — У вас в ДНК всего две нити, и ими кодируется весь организм, причем любой, у нас тоже есть ДНК, но фактически их две, причем две независимых, одна текущая, а вторая наследственная, куда при желании интегрируются признаки другого экземпляра, и можно даже не одного. То есть у нашего базового вида имеется орган, который напоминает что-то среднее между маткой и яичками у приматов, позволяющий производить нечто схожее с вашей спермой и проводить процесс слияния генов. Вот только у вас это оплодотворение, а у нас просто формируется новый набор отдельных генов, кстати, орган этот можно по желанию опустошить, так сказать, отчистить его. Ну, а дальше, если производится, как ты выразился, деление, есть два варианта — использовать только свой набор или тот, что имеется в … органе размножения, —