Точка Бифуркации XIV - Дейлор Смит Страница 34

Закончив серию, я тут же шагаю вбок, уходя от ожидаемой контратаки, и наношу короткий и практический незаметный удар по предплечью противника. Руку таким однозначно не отсечь, но вот повредить… Собственно, ровно это и произошло, одновременно с ярко вспыхнувшим на груди мужчины артефактом. Пролилась первая кровь.

Ведущая рука противника задрожала, но меч он не выронил, напротив, перехватил его покрепче и, скрипнув зубами, снова рванулся вперёд.

Удары сыпались один за другим — сверху, крест-накрест, сбоку, следом же с развороту, с попыткой прижать телекинезом и сбить внимание сферой огня, выпущенной в лицо. Забавно, что за всё время схватки ни он, ни я попыток воспользоваться стихийным даром ранее не предпринимали. Впрочем, я и не собирался начинать.

Предвидя очередной выпад с попыткой угодить мне в горло, я не смог не отметить, насколько медленнее стала двигаться рука противника. Но стоило отдать ему должное — подвела Миронова не выносливость, как я изначально предполагал, а кровоточащая рана.

Резко шагнув вперёд и пропустив его меч сбоку, следом же перехватывая оружие рукой, я одновременно с этим нанёс свой финальный удар. Прошедший сквозь грудь моего визави клинок сопровождался сдавленным вскриком, одновременно с чем ноги Якова Степановича тут же подкосились и он упал на колени. Глаза его расширились, рот приоткрылся, будто он хотел что-то сказать. Без всякого удовлетворения и тем более удовольствия от победы, я молча выдернул клинок и отступил на шаг.

Миронов пошатнулся, приложив обе руки к окровавленной груди и следом медленно рухнул набок.

Я подошёл ближе, присаживаясь сбоку от поверженного противника. Он дышал тяжело, надсадно, уже не поднимая головы. Глаза вражеского генерала смотрели точно перед собой.

— Достойный бой, Яков Степанович. Очень жаль, что мы оказались по разную сторону баррикад. Вы сильный воин, — произнёс я ровным голосом без всякого лукавства.

Миронов ничего не ответил. Только чуть кивнул и с трудом сглотнул собравшуюся во рту кровь.

Спустя несколько секунд взгляд мужчины остекленел, и я, приняв, что он испустил дух, медленно положил ладонь ему на лицо и прикрыл его веки.

Задержавшись рядом на десяток секунд, перевёл взгляд в сторону портала, где Нах-Нах безмолвной тучей наблюдал за исходом этой кровавой схватки.

Всё было кончено.

Уходил из этого зала я под сопровождением не самых приятных мыслей. Восемь человек, пусть и присягнувших моему врагу, сегодня погибли исключительно ради камня — моя месть их жизни, увы, не требовала.

Мог ли я избежать их смертей и при этом уйти отсюда с камнем? Вероятно, да. Но тогда бы вся империя однозначно знала кто явился сюда этой ночью. У случившегося налёта были бы свидетели. А так… а так они тоже всё поймут, но будут располагать лишь догадками и теориями. А между делом, артефакт, который я забрал у врагов, должен был послужить более великому делу, кроме как охранять чью-то крепость или дом.

* * *

Тронный зал дома Висхара являлся одним из самых охраняемых и величественных мест планеты Талаакс. Будучи архитектурным воплощением власти древней династии первых зорканцев, зал поражал сочетанием монументальности и технологического изящества. Его своды поднимались на десятки метров, поддерживаемые полупрозрачными арками, по которым стекали струи светящейся жидкости, переливающейся всеми цветами спектра. Поверхность пола представляла собой сплав из полированного камня и стеклокристаллов, отражающих силуэты существ, ступавших по нему, с лёгким временным отставанием — символ величия прошлого, неотделимого от настоящего.

Вдоль стен, уходящих в высоту, располагались гигантские барельефы, иллюстрирующие эпизоды из летописей Висхара — сцены великих завоеваний, обрядов наследования, колонизирования планет. Пространство было пронизано невидимой силой и величием, роскошью и благородством, великолепием и изысканностью.

На фоне абсолютной тишины послышались звуки приближающихся шагов. К залу направлялась делегация, состоявшая из трёх ящеров. Двое из них — в парадных военных доспехах: серые приталенные широкими ремнями кители, с правой стороны украшенные нагрудными значками, поблёскивающими в свете освещавших помещение ламп, а с левой — гербами императорского дома. Знаки отличия военных находились на воротнике и представляли собой странного вида линии, отражённые на материи в виде чёрных ромбов.

Третий член делегации выделялся иначе. Он был облачён в тщательно выглаженный фиолетовый костюм с широким воротником, плотно облегающий туловище ящера. При этом рукава костюма были, напротив, свободными, длинными и с внутренними подкладками из белой ткани. В походке сановника чувствовалась нервозность, но он старался держаться. Пальцы его правой руки слегка подрагивали, но лицо старательно изображало спокойствие.

Остановившись у массивных створок, трое рептилоидов замерли, их дыхание слегка участилось. Фитаури, в отличие от сопровождающего их сановника, чувствовали себя значительно увереннее.

Следом, на мгновение переглянувшись друг с другом, все трое перевели взгляды в сторону охранника у входа. Короткий кивок от сановника послужил сигналом, вследствие чего двери медленно поддались и открыли проход внутрь тронного зала.

Поток холодного, отфильтрованного воздуха коснулся их лиц, заставив ткань на рукавах едва колыхнуться. Делегация вошла в тронный зал и твёрдым шагом направилась по синей дорожке, на пути которой стояла неподвижная фигура уставившегося на них ящера. Приблизившись к центру, троица замедлилась.

Подойдя к краю ковра, усеянного символами дома Висхара, ящер в фиолетовом костюме выступил на шаг вперёд. Его голос прозвучал громко, отчётливо, наполненный торжественностью и почтением:

— Приветствуем вас, Абето хун Граз Пеш Висхара, благословенный сын великого отца!

Следом все трое почтительно склонились, синхронно опуская головы до уровня груди. Движение, казалось, словно было отрепетировано не один десяток раз.

Прямо перед прибывшей делегацией, в центре зала, под светом купольного излучателя, стоял высокий, статный, почти неподвижный ящер. Он являл собой воплощение силы, сдержанности и древнего достоинства своего рода. Белые свободные одежды ниспадали с его плеч и пояса, струились по телу тяжёлыми волнами, создавая иллюзию, будто сотканы они не из материи, а из света. Кожа — серовато-голубая, с лёгким мраморным отливом, несколько отличалась от традиционной с болотной пигментацией у основного большинства рептилоидной расы. Его лицо с ярко выраженным подбородком и скулами сохраняло каменную невозмутимость. Глаза — чёрные, глубокие и внимательные, изучали вошедших не моргая. На груди принца крови, седьмого наследника Великого Престола, красовалось широкое платиновое ожерелье с крупными зелёными камнями, ярко переливающимися на свету.

Несколько мгновений в помещении царила тишина. А потом голос Граза её нарушил:

— Мне доложили, что вы прибыли